Смерть идет по пятам
Шрифт:
Я оглянулся и понял, что они доносятся из окна слева от меня. Явно из спальни Брекстона. Я вспомнил, что только его комната располагалась внизу. Разговаривали двое мужчин. Брекстон и Клей-пул. Я сразу же узнал их по голосам.
— Это ты ее прикончил. Тебе прекрасно было известно, что у нее совершенно нет сил, — обвиняющим тоном произнес Клейпул.
Брекстон что-то устало ему отвечал. Его голос доносился как бы издалека.
Я с интересом прислушался. Газета выпала у меня из рук.
— Брось, Флетчер, замолчи. Ты просто не знаешь, о чем говоришь.
— Я знаю. Она мне все рассказала. Она сказала, что…
— Флетчер, за последние несколько месяцев она практически выжила из ума, и тебе это прекрасно известно, не хуже меня… даже лучше, потому что отчасти ты сам в этом виноват.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Только то, что сказал. В особенности после Бермуд. Последовала длительная пауза. Я даже подумал, что они вышли из комнаты.
Затем вновь раздался голос Клейпула.
— Ты только подумай, — медленно заговорил он, — она же никогда не была счастлива с тобой. Никогда! Твой чертовский эгоизм погубил ее. Да, да, погубил.
— Слушай, тебе не удастся приписать ее смерть моему эгоизму…
— А я и не приписываю. Даже не собираюсь этого делать. Холодная дрожь пробежала у меня по спине.
— Запомни, есть такое понятие, как преднамеренная клевета. — голос Брекстона звучал жестко. — Не забывай об этом!
— Я это знаю. Тем не менее, я собираюсь в суде рассказать обо всем. Ты, видимо, считал, что я буду бояться последствий. Так вот, я их не боюсь. Я сделаю то, что обещаю, и всем станет известно.
— В суде? — рассмеялся Брекстон. — А почему ты думаешь, что будет суд?
— Потому что я собираюсь заявить в полиции, что ты убил ее.
— Ты выжил из ума, Флетчер. Ты же сам все видел. Как я мог убить ее, даже если б захотел?
— Мне кажется, я знаю. Как бы то ни было, я буду свидетельствовать против тебя.
— Ты забываешь о том, что там также был молодой человек, приглашенный сюда Розой. Еще не известно, что он скажет.
— Все равно. Я был ближе и видел…
— Ничего ты не видел. Убирайся.
— Я предупредил тебя.
— Тогда позволь мне, Флетчер, тоже предостеречь тебя. Если ты начнешь рассказывать свои длинные выдумки, если ты попытаешься приписать этот несчастный случай делу моих рук, тогда я вынужден буду втянуть в это Элли.
Больше ничего я расслышать не смог. Появился дворецкий. Он сообщил, что меня желает видеть представитель местной газеты. Проклиная все на свете, сбитый с толку и озабоченный тем, что мне удалось услышать, я вышел в гостиную и в очередной раз произнес свой накатанный текст по поводу случайной смерти Милдред Брекстон. Правда, на сей раз, я совершенно не был уверен в том, что смерть ее была случайной.
Непонятно по какой причине, но газеты учуяли скандальную сенсацию задолго до нас и даже до полиции. Видимо, все дело было в именах. Хозяйка известная светская дама миссис Вииринг, один из гостей — популярный художник Пол Брекстон. История сразу же приобретала иное звучание.
Весь остаток дня я провел за телефоном,
Немало беспокойства вызывала у меня Мэри Уэстерн Ланг, которой удалось перехватить корреспондента и дать интервью в качестве очевидца происшедшего.
— Так что вы видите, — закончила она, обращаясь к газетчику, который с ужасом взирал на нее, — что при жизни мы никогда не знаем, когда и где смерть ожидает нас. Только теперь я осознаю значение последних слов этой бедняжки. Она сказала, обращаясь ко мне: «Надеюсь, что вода теплая». Подумайте только, какой смысл заключался в этой фразе. В особенности после того, как мы поняли; что она намеревалась сделать.
— Вы хотите сказать, что миссис Брекстон покончила с собой?
Представитель четвертой власти штата при этих словах стал пускать слюни. Я немедленно вмешался, подтолкнув его к двери.
— Конечно, нет, — быстро произнес я. — Нет никаких фактов, свидетельствующих об этом, и, кроме того, в то утро она была необычайно жизнерадостной и…
— И я вышлю вам экземпляр «Разговора о книгах», последнее издание, крикнула мисс Ланг в спину удаляющегося интервьюера.
Я приказал дворецкому больше никого не впускать, а затем повернулся к мисс Ланг.
— Вам же известно, что миссис Вииринг попросила меня выступать перед прессой от ее имени, специально, чтобы не было никаких слухов. А теперь вы вмешиваетесь и пытаетесь вбить им в головы, что Милдред якобы намеревалась покончить жизнь самоубийством.
— Она это и сделала.
Мисс Ланг многозначительно мне улыбнулась, подняв глаза над ожерельем своих подбородков.
— Почему вы так думаете?
— Она была великолепной спортсменкой, прекрасной пловчихой. Она утонула намеренно.
— На виду у всех? Да? Отчаянно пытаясь выплыть? Не может быть, я же сам видел, как она старалась привлечь наше внимание.
Мисс Ланг пожала плечами.
— В самую последнюю минуту она могла передумать… Если б это было не так, она бы не утонула, что бы вы ни говорили.
— Как человек, бывший от нее всего в нескольких футах, я заявляю, что она делала все, что в ее силах, чтобы остаться в этой долине слез.
— Какая удачная фраза! Действительно, долина слез!
— Вы и полиции заявили, что она утонула намеренно? — произнес я гневно.
— Конечно, — промурлыкала мисс Ланг. — Мой долг, как гражданки и подруги Милдред, говорить только правду.
Теперь понятно, почему решили сразу же провести вскрытие.
— Хотелось бы надеяться, что вы поступили правильно.
— Я в этом уверена. Кстати, вам не показалось знакомым лицо этого журналиста? Ужасно знакомым.
Телефонный звонок прервал этот милый разговор. Я подошел к аппарату в холле. Звонила Лиз.
— Питер?
— Да. Лиз?
— Что у вас, к черту, там происходит? С тобой ничего не случилось?
Имеется в виду пресса.
— Ничего.
— Ты только б слышал, что здесь говорят. А кстати, что произошло?