Шрифт:
Моему милому Г. и всем
причастным.
Пролог
Звёзды над озером. Прохладное утро. Мотылёк в ореоле Луны. Как непривычны все вещи, когда на них смотришь через призмы других параметров. Сдвигаются ракурсы, деформируется оболочка глаз, цвета меняют свою насыщенность и глубину. А я продолжаю сидеть на мосту. Я не обращаю внимания на трансформации. Моё сердце спокойно. Моя душа в невесомости.
Но это только пока…
Конец августа две тысячи восемнадцатого года. Последние календарно летние дни перед бесконечным
Мне нужна магия…
Где-то вдали разливается пунцово-золотое зарево. Гаснут звёзды, бледнеет луна. Теряется невесомость, тревожится сердце. Сегодня я должна уехать из своего маленького светлого рая обратно в серый, унылый город. Сегодня рассеются лучи света и затеряется во мраке незримая линия между жизнью и реальностью. Я боюсь, что в темноте переступлю за ее призрачную грань и дуло пистолета направится мне в спину… "Реальность начинается в момент выстрела." Быть может, эта сегодня прочитанная мной в книге фраза – и есть та самая верная интерпретация человеческой экзистенции?
Интерпретация. Экзистенции.
Действительно ли существует она в научном виде? Был ли когда-нибудь в этом всём смысл и стоит ли давать определение несуществующему? Бесконечные туманные дорожки. Бесконечные неразрешимые вопросы.
Поднимается в воздух пепел моего по-детски измятого, бумажного нонсенса и растворяется, образуя собой страницы, пусть не самой искусной, но самой реальной книги.
И отражается в зрачках читающего.
О нитях капиллярах и пурпурном море
Зимняя девочка прижалась щекой к ледяному стеклу окна. Где-то на другой стороне мира живёт её мальчик вечного лета. Вечной радости, вечного солнца. Тепла.
"Суждено ли нам ещё встретиться?"
Они познакомились на побережье в Мерса-Матрух. Она – гренландская туристка на пару недель, он – мигрант из Дании. Какого было удивление, когда их речь сошлась в понимании. И как было грустно, когда выяснилась правда.
Пускай пару недель – не так много, но всё же время. Совершенно достаточное, что бы души сошлись в переплетении тайн.
В последний день мальчик рассказал ей свой самый любимый секрет – о нитях-капиллярах и пурпурном море.
– Все близкие люди намертво связаны. И не просто, а почти незримыми глазу нитями из тонких капилляров! А когда таким людям приходится уезжать далеко друг от друга, то эти нити натягиваются – именно поэтому становится так больно и хочется плакать.
Девочка с недоверием сощурилась и наклонила голову, пытаясь разглядеть чудо, сказанное мальчиком.
– Правда-правда! Я сам их видел. Стоит только приглядеться в звёздное небо при свете Луны – и ты увидишь пульсирующие
– А порваться они могут?
– Могут. Это я тоже видел…
– И что тогда будет?
Мальчик замолчал, с грустью опустив глаза.
"И что тогда будет?"… немым ответом наступил рассвет.
Неумолимое время не сжалилось и сейчас. Недели пролетели мгновениями. Бесценными секундами по-земному мимолетной, но такой космически-Вечной дружбы.
Прощаться было не только жалко, но и страшно. А если нити не выдержат такого расстояния между ними? Что, если они порвутся и весь мир превратиться в одно бездонно кровавое море?
– Это только воля родителей. Однажды мы вырастем и увидимся вновь: здесь, где больше всего морских ракушек!
Детская вера в искренность чуда. Девочка улыбнулась с осадком печали. Ей давно не двенадцать лет – уже немного за двадцать. Но даже теперь – так тянется грезить…
Может, она бы и хотела улететь жить в Египет. Может, и хотела бы туда, где пески хранят больше всего морских ракушек, а над головой светит вечное солнце. Но теперь это не имеет значения. Она теперь студентка в Копенгагене. А после – обязательно станет врачом, как того желали родители.
"Суждено ли порваться нитям?"
Летний мальчик прижался ухом к раскаленной ракушке. Шум внутренних волн напоминал милый шёпот. На ночном пляже у моря, конечно, хорошо. Но ведь где-то там живёт его девочка вечной зимы. Вечной сказки, вечного снега. Холода.
Возможно, он и вспоминал бы о ней с безмятежной улыбкой, возможно бы ждал мечтательно их новой встречи. Но всему виной – эти тонкие нити. Переплетение тайн переплелось с ними вместе. А расстояние душ – лишь увеличилось.
Одна только часть тайны так и осталась невысказанной, та, которую мальчик не решился сказать девочке. Он знает, если алая нить капилляров однажды порвётся, пурпурное море мгновенно проникнет наружу.
И если это случится – кто-то из них непременно умрёт.
27.08.21
Сказка о гербариумисте и маргаритках
(аллегория)
В моей комнате всегда было тепло и пахло благовониями. Родители не любили это. Говорили, что я так и умру в своём душном цветочном склепе. Не понимая масштабы последствий, они открывали окна настежь, впуская ко мне холодный ветер и уличный смог.
Но что делать, если я родилась нежным теплолюбивым растением? Что, если сумрак нещаден к моим лепесткам?
Я цвела, но не могла распуститься.
Всё изменилось, когда осенним дождливым вечером в моё окно влетел ты. Солнце, что согревает даже ночью, лекарство, что избавляет от тоски и вневременного одиночества. Мой милый гербариумист с другой планеты. Я ведь действительно считала тебя спасением.
Ты ласково называл меня Маргариткой и раз в неделю, по воскресеньям, дарил по одному высушенному цветочку. Махрово-белые роминетт, розовые хабанеры, фиолетовые тассо… У меня появился целый гербарий!… но в нём были лишь разновидности одного и того же цветка…