Смерть любит танцы
Шрифт:
— Привет, ребята! А не отведёте меня к моему мужу? Что-то я за ним соскучилась…
Ступор магов перешёл в полный шок, один из них даже выронил посох. Я радостно улыбнулась:
— Что же вы молчите? Вот оно, ваше гостеприимство! Ладно, ты, блондинчик! Ты такой милашка! Проведи меня, а? А то я тут ничего не знаю…
Вышеуказанный маг моргнул, после чего резко ухватил меня за локоть:
— Ах ты, шлюха дрянная…
— Очень, очень приятно! А я — Киннирра!
— Ты…
—
Сзади раздалось фырканье:
— Беременная старушка!… Кен, действительно, пусть Император решает. Это его жена!
— Она заморочит ему голову…
— Это не наши проблемы! Знаешь, они эту кашу заварили — пусть и разбираются! Может, они пару раз покувыркаются, подерутся, поцелуются, и этот дурдом, наконец, устаканится!
Я уважительно покосилась на черноволосого парнишку с на диво язвительными голубыми глазами. Среди магов, оказывается, попадаются забавные экземпляры…
— Сэл, ты что несёшь?
— Несутся, друг мой, куры, а я — твой начальник. Будь добр, не спорь. Я сам проведу её.
— Я с тобой. Она — Жрица…
— Да вижу, что не светлый дух! Пошли уже, паникёр! Рой, ты за главного!
Я хмыкнула и небрежным шагом двинулась за парнишкой. Надо не забыть поблагодарить его…
Глава 9
Супружеская жизнь — это каждый день война и каждую ночь перемирие…
— У них совещание.
— Ничего, я вежливо.
— Запрещено…
— Ничего, я тактичненько, — пообещала я, мимоходом улыбнувшись Сэлу, и пинком распахнула резную дверь.
— Оно заметно! — хихикнул черноволосый за спиной.
Совет магов сидит вокруг круглого стола. Лас — во главе. Кажется, обсуждают что-то важное…
В смысле, обсуждали. Ну, пока я не вошла…
— Всем привет! Милый, ты сильно занят? Мне кажется, в прошлый раз мы не успели кое о чём поболтать. Как ты считаешь?
Маги повскакивали со своих мест. Кто-то выругался, кто-то расхохотался. Лас остался сидеть, молча глядя на меня с непонятным выражением в глазах.
— Все вон, — отмер он наконец. Маги, переглядываясь, выскользнули вон, а Лас перевёл на меня взгляд:
— Какого беса?
— Я соскучилась…
— Правда? Ты хотела меня убить!
— И что? Потом я б соорудила тебе шикарное надгробие и каждый день бы приходила о тебе поплакать! И вообще,
— Ты первая начала!
— Это же детский сад…Ты мне больше не подружка, ты мне больше не дружок, забирай свои игрушки и не писай в мой горшок! Так, что ли? И вообще, ответь мне на один-единственный вопрос!
— Валяй…
— Это ты проклял Сита?
— ЧТО? Спятила?!
Я усмехнулась и присела на кончик стола:
— Значит, это правда? Проклятие — дело рук его матери?
— Да… Погоди. Ты считала…
Я фыркнула:
— Считают, милый, цыплят по осени! Как бы там ни было, у меня к тебе деловое предложение. Давайте объединимся!
— А, ты мне предлагаешь помочь тебе уничтожить магов? Милая, даже для Жрицы это слишком вольные фантазии…
— При всём том, что я, как говорится, «слегка беременна», я ещё не сошла с ума… Ну, насколько это возможно для Жрицы! Я предлагаю тебе мир.
— Кин, ты больна!! Какой мир?! Ты понимаешь, что сама запустила этот механизм?! Ты понимаешь…
Дальше я уже не слушала. А смысл? Я некоторое время посидела, подождала, пока он выдохнется, после чего перекатилась по столу к нему поближе, безжалостно смяв какие-то схемы, и поцеловала в губы. Все политические проблемы как-то отошли на второй план, и я, мысленно связавшись с черноволосым Сэлом, велела ему никого не пускать. А что? Кем бы он ни был, но не маг — это точно! Услышав неприличное хихиканье в ответ, я выкинула лишнее из головы и напрямую занялась решением дипломатических проблем.
Сан, верховный маг Ириды
Оставлять Хан в одиночестве мне не улыбалось, но это было необходимо, потому я тщательно уничтожил остатки мерзкого зелья и запечатал комнату, мимолётом бросив в Хан успокаивающе-усыпляющие чары. Мелькнула мыслишка, что на время беременности её стоило б погрузить в сон или магический транс, но, увы, это могло б навредить Хан. И потом, тогда б я лишился многих сопутствующих удовольствий…
С такими мыслями я взбежал по ступенькам и без стука распахнул дверь в покои своего «господина». И замер на пороге.
Сит спал, уютно устроив голову на кипе бумаг. Во сне его лицо казалось настолько детским, что я невольно опешил.
А ведь он — мой младший братик, и ему досталось, если подумать, куда больше, чем кому-либо другому…
— Доброе утро, братишка, — бросил он, не открывая глаз, — Не стоит смотреть на меня с таким умилением, а то я ещё решу, что с тобой что-то не то…
Я закатил глаза:
— Доброе утро, братик! Такого извращения, как у тебя, даже нигде не описано, а ты говоришь, что со мной что-то не так!