Смерть любит танцы
Шрифт:
— С какой это радости? Должен разочаровать — ты теперь моя. Что хочу, девочка, то и делаю, а с учётом того, что у тебя в мозгах — сплошная дурь…
— Да пошёл ты, маг! — прошипела я, — Ты мне очень напоминаешь моего давнего знакомого. Знаешь, что я с ним сделала? Убила, я в его крови купалась! И ты мне сейчас так же противен, маг…
Уже в конце своего монолога я по резко потемневшим глазам принца поняла, что перегнула палку. До меня запоздало дошло, что передо мной не беспомощный
— Противен? — какой вкрадчивый голос, — Вот как? Ну, знаешь ли, вы, Жрицы, существа безумные — почти как маги. Знаешь, мы все любим получать удовольствие… от противного…
Он медленно, как-то странно провёл рукой по моему телу, и я ощутила, как от его руки во все стороны расползается странная дрожь. Мгновенно стало как-то горячо, и внутри змеем начало зарождаться желание. Я попробовала пошевелиться, но, разумеется, смысла это не имело.
— Прекрати!
— Какие проблемы, милая? — его дыхание пощекотало мне шею, — Я-то тебе противен…
По телу бегала дрожь, а разум слегка туманился. Руки принца скользили по моей коже — без малейшей силы, не причиняя боли, практически неощутимыми прикосновениями — но внизу живота всё больше пульсировал жар.
— Приятно, правда? Так почему же — противен? Как бы там ни было, зря ты меня с ним сравниваешь. Я тебя не трону…
От его пальцев исходила волнами магия, огибая всё моё тело, раздражая кожу и превращая тепло в животе в самую настоящую боль…
— Я тебя не трону, — и его дыхание на коже — тоже ласка… — Пока ты САМА не попросишь!
— Не дождёшься!!
— Да?
Всё внутри — горит. Волны силы, словно обезумев, безостановочно бегают по коже, осторожно испепеляя одежду. Я смотрела, как огнь лижет мою кожу, причиняя наслаждение…
Уж лучше б ожоги…
Лёгкие прикосновения, никакого насилия…
Безумное желания — и никакого выбора…
— Бес… с тобой… твоя взяла… — кто б на белом свете знал, чего мне стоили эти слова…
Дорожка из поцелуев всё ниже и ниже.
— Ты что-то сказала, милая?
— Довольно…
Мне больно… Боги, как же я хочу…
— Что? Я не слышу… Громче…
Тихий шепот, нежные прикосновения языка…
— Чтоб тебе! СДЕЛАЙ ЭТО!!!!!
Глава 8
Лучше всех в неволе размножаются люди
Сит
Сижу. Пью. Какая это уже бутылка? Кажется, третья. Глоток — головная боль прошла, и нужно быстро записать всё, что пришло в голову, пока снова не накатило. Перечитал. Поморщился. Ещё глоток…
— Ты что, пьешь?
Я обернулся и помимо воли расплылся
— Тан?! Ты всё же пришла! Слушай, прости, что тогда нагрубил, я просто…
— Сит, успокойся. Как ты?
— Что, не видно? Отлично! У меня, например, новый придворный маг…
— Лассан?!
— Угу. Он принёс мне Клятву Верности…
Она широко распахнула свои бездонные, болотно-зелёные глаза, и я невольно залюбовался. Какая она красивая!
— Сит, — выдохнула она восхищенно, — Всё же ты — Правящий…
— Это комплимент?
— Даже не знаю… Он ради Хан это сделал?!
— Почти. Ради своего ребёнка. Смотри! — и я отправил Тан визуальные образы всего, что произошло, стараясь скрыть от неё, какой тварью я себя чувствовал…
Она призадумалась, а потом заговорщицки уточнила:
— А что там было?
— Где? — притворился я дурачком.
— Ну, в той бутылке с красным зельем?
— Как это — что? — начал было я, но под скептическим взглядом Тан сдался, — Сок ли-тьа с юга. Знаешь ли, племянничку полезно с учётом того, что пережила его мамочка…
Она секунду смотрела на меня — а потом расхохоталась:
— Сит, ты…
— Угу, Правящий. Я помню…
— Не-а, ты — умная сволочь!
— Сестричка, это одно и то же… Как ты там?
— Весело! Топаю себе к оплоту магии вместе с торговым караваном.
Я поморщился:
— Это опасно… Ладно, бес с тобой, цветочная фея! Не трать особо силы!
— Ладно… Братик?
— Что?
Она вдруг шагнула ко мне, присела у моих ног и выдала, глядя снизу вверх:
— Береги себя!
Я невесело улыбнулся, и, не удержавшись, провёл рукой по мягким волосам:
— Ты тоже… сестрёнка…
Она улыбнулась и растаяла дымом. Я остался сидеть в кресле, с отвращением чувствуя, что снова придётся глотать мерзкое пойло — голова снова раскалывалась надвое…
Кин
Снова — обряд инициации. Ещё одна Жрица Жизни. Я поморщилась, сбивчивым голосом пробормотала благословение и ушла. В своей комнате я, наконец, облегчённо вздохнула, присела в кресло и прикрыла глаза.
Война выматывала, утомляла неизвестность. Я носилась, как сраный веник, из стороны в сторону, организовывала Жрецов, исправно притворялась Верховной Жрицей и вежливо отнекивалась от бесед с богами. Я отвечала за свой Клан. Я шутила, смеялась, поддерживала их.
Я тосковала по Императору. Я боялась за жизнь своей дочери. Я не могла поверить, что он хотел нас убить…
Я поморщилась и откинулась на спинку кресла. Вскрикнула, подскочила…
— Племяшка, чтоб тебя в разных позах! Предупреждать-то надо!!!