Смерть майора Черила. Роковой триместр
Шрифт:
Крепко сжав губы, Ройстоун вернулся в свой кабинет. Фрэнсис Белл ставила свежие цветы на его стол. Прежде чем она успела что-либо сказать, Ройстоун спросил сам:
— Для каких-нибудь новых сведений, я полагаю, еще рано?
— Не совсем так, господин директор. Приходила Паула Дарби.
— Да, я же видел ее… Вы хотите сказать, это по поводу Эвелона?
— Косвенно.
Память у Фрэнсис была прекрасная, и она повторила сообщение Паулы почти слово в слово.
— Разумеется, тут может и не быть никакой связи, — сказала она в заключение.
Ройстоун выругался.
— Держу
На это Фрэнсис Белл никак не откликнулась. Только спросила:
— Послать за ними?
— Нет. То есть не сейчас. — Секунду Ройстоун не видя смотрел на розы, стоявшие на его столе. Он никак не мог собраться с духом и сказать Фрэнсис, что здесь ему цветы не нужны, что они только мешают. — Сперва вызовите ко мне Стива Лейтона. Любопытно знать, что он намерен сказать по этому поводу. А затем я хочу повидать Марка Джойнера.
ГЛАВА 9
— Ваша педагогическая неопытность никак вас не извиняет, Лейтон. Вы продемонстрировали полное отсутствие обыкновенного здравого смысла, — уничтожающим тоном проговорил Хью Ройстоун. — Неужели вы не могли сообразить, что доложить мне о Пирсоне и Грее ваш прямой долг? О Господи, послушайте, даже сегодня вы не пришли ко мне сразу же после ассамблеи!
— Я… я… — заикаясь пробормотал Лейтон.
Ройстоун, наклонившись над столом, смотрел на него в упор.
— Поразмыслите о последствиях, к каким привело ваше поведение, Лейтон. Если бы вы рассказали мне сразу же после того, как увидели Пирсона и Грея с марихуаной, я незамедлительно приструнил бы остальных на их примере. И тогда никто, а менее всего это дитя, Ральф Эвелон, не поддался бы искушению подражать им — или не имел бы такой возможности. Всей этой нынешней чертовщины не было бы в помине.
— Я сказал уже, я виноват, сэр. — Лейтон неловко поерзал в кресле. — Я отобрал у Пирсона и Грея сигареты, и они поклялись мне, что марихуаны у них больше нет. Я им поверил и решил, что не стоит подымать из-за этого шум. Вы не считаете вероятным, что Эвелон добыл их из другого источника?
— Вероятно? Полагаю, да. Но возможно? Нет. Если вы не считаете, конечно, подобно миссис Эвелон, что наркотики имеют свободное хождение в Корстоне.
Стив Лейтон молчал. Ему было совершенно ясно, что поступил он глупо, но он полюбил Пирсона и Грея и все еще не мог поверить, что они так нагло ему солгали.
Когда стало ясно, что собеседование окончено, Лейтон встал. Он не успел еще подойти к двери, как директор уже открыл досье, лежавшие у него на столе. Лейтон сделал глубокий вдох и обернулся.
— Сэр, — сказал он, — должен ли я понимать так, что вы не собираетесь рекомендовать меня на постоянную работу в Корстоне? Другими словами, в следующем триместре я уже здесь не работаю?
— Да, — без колебаний ответил Ройстоун и даже не поднял глаза от бумаг. — Мне очень жаль, но разве вы можете рассчитывать на иное?
На физиономии Стива Лейтона появилась несколько загадочная улыбка.
— Благодарю вас, господин директор.
Проходя через приемную, он кивнул сидевшей за машинкой Фрэнсис, но ничего не сказал ей. Не сказал ни слова и Марку Джойнеру, который стоял, отвернувшись к окну, в ожидании приема. Джойнер был встревожен. Против обыкновения Фрэнсис отказалась хотя бы намекнуть, по какой причине его вызывают, — впрочем, догадаться было нетрудно.
— Теперь можете войти, — спокойно проговорила Фрэнсис.
— Благодарю.
Инстинктивно расправив плечи, Марк Джойнер вошел в кабинет и опустился на стул, на который жестом указал ему директор. Он выслушал Ройстоуна молча, но, едва тот закончил, нахмурившись, заявил:
— Что касается Пирсона и Грея, то, должен признаться, меня их выходка не удивляет. В некотором смысле ни одна проказа без них тут не обходится… И все-таки, право же, странно, чтобы они вот так прямо соврали Лейтону и отрицали свою ответственность за Эвелона. Что про них ни говори, но я никогда не замечал в них каких-либо действительно дурных наклонностей. В сущности, я всегда считал их… гм… достойными доверия: они коль уж попались, то не врут. Иначе мы не назначили бы их префектами.
— Но они никогда и не попадались так… круто. Курить марихуану запрещено, в конце концов! — Хью Ройстоун пожал плечами. — А уж подначивать маленького мальчика делать то же самое — безнравственно, непростительно.
— Но, сэр, мы еще не можем сказать с уверенностью, что…
— Не можем. Сейчас я пошлю за ними. И, пока они будут здесь, Марк, прошу вас тщательно обыскать их комнату, взяв с собой другого преподавателя в качестве свидетеля. Если у них есть хоть капля ума, они, конечно, уже избавились от наркотиков, сколько б их там ни оставалось, но мы должны убедиться…
Джойнер кивнул. Ему совсем не улыбалось устраивать обыск в комнате своих двух префектов, но другого выхода не было.
— Позвольте спросить, господин директор, — сказал он, — если они все-таки дали Эвелону наркотик… а я согласен, это выглядит весьма вероятным… что в таком случае вы собираетесь предпринять? Через несколько дней у них выпускной экзамен… и оба уходят от нас в конце триместра.
— Знаю, знаю. Но прежде всего я обязан думать о Корстоне. — Ройстоун вздохнул. — Во всяком случае, сейчас необходимо поговорить с ними… Увидим, что они скажут в свое оправдание.