Смерть обреченных на жизнь

Санечкина Ольга

– Яго не любит меня.... Это я люблю Яго.... Ну вот, я сказала вам это. – Нервно теребя в руке платочек, она подняла свои трогательные беззащитные глаза раненой лани на молодого человека и, как бы ища в нем поддержки и сочувствия, молча, ждала его реакции.

– Джельсамина..., – обалдев, от такого поворота событий, Дэймон не знал, как реагировать на столь простодушное признание.

– Вы не понимаете, не правда ли? – горько улыбнулась Мина. – Хорошо, я объясню вам все до конца. Между мной и Яго состоялся откровенный разговор. На нас обоих оказывают давление с требованием скорее жениться и родить наследников. Яго спросил меня, за кого бы я хотела выйти замуж. И тогда я честно призналась ему в своих

чувствах.... Не буду говорить вам, что до последней минуты надеялась услышать ответное признание, это слишком горькое и болезненное для меня воспоминание. К счастью или к несчастью, сама не знаю, Яго не стал мне лгать. Он признался, что испытывает ко мне только братские чувства. Но, так как, он не верит в саму возможность того, что способен полюбить, то не видит для себя более удачного брака, чем со мной. Ну, а так как, для меня выйти замуж за Яго мечта всей жизни, то мы приняли это деловое соглашение. И хотя, я верю, что Яго еще найдет свою любовь, я слишком эгоистична, чтобы отказаться от возможности стать его женой. А теперь, когда вы все знаете, простите.... Мне не просто признаваться в происходящем даже самой себе, а открыть свои чувства малознакомому мужчине.... Я должна пройтись и побыть одна! – еще раз с болью взглянув на Дэймона, она с отчаяньем на лице вырвала у него свою руку, развернулась и стремительно пошла прочь из зала.

– Яго, ты болван! – неотрывным взглядом провожая, затянутую в темно-синий шелк платья, удаляющуюся фигурку Мины, с чувством произнес Дэймон.

– Поверь мне, я это знаю.

– Зачем ты это делаешь? Никогда не поверю, что ты так хладнокровно мог воспользоваться ее чувствами. Ты же погубишь ее максимум через год. Она усохнет от своей неразделенной любви к тебе.

– Или так, или бы Персоналий выдал бы ее замуж по своему усмотрению. И поверь мне, это было бы не лучше. Жених, которого для нее подготовили, загнал бы ее в гроб за пару недель. Хотя, нет, жить бы осталась, ибо от нее зависит существование этого мира, но они заставят ее тлеть всю оставшуюся жизнь. Я не могу позволить себе, бросить ее на растерзание этой шайки высокомерных идиотов. Да, я не люблю Мину, как женщину, но она не безразлична мне. И есть еще кое-что, о чем она не знает.

– О чем ты?

– Мой отец перед смертью завещал мне жениться на ней и оберегать. – Дэм в ужасе смотрел на друга. – Яго, как ты умудрился попасть в этот переплет?

– Сам не знаю. Пожалуйста, держи все это при себе. Мина открылась тебе, потому что разглядела какую-то неведомую мне тонкость. Не заставь ее пожалеть об этом.

– Яго, ты же знаешь, я последняя скотина, но причинить вред тебе или твоей кузине.... Это не про меня.

– Конечно, знаю.

Мина стояла на огромной открытой террасе и наслаждалась одиночеством. Хотя почувствовать себя по настоящему одинокой было сложно. Джельсамина никогда прежде не видела таких странных террас. Вся ее площадь была засажена деревьями с огромными стволами, и создавалось впечатление, что находишься в лесу. За любым из этих деревьев могла оказаться парочка влюбленных, или очередной соглядатай какой-нибудь из Персон.

Мина старалась дышать медленно и спокойно, как учил ее дядя. С тех пор, как к ней вернулся Яго, темп ее жизни становился все более стремительным. И каждый раз требовал от нее все больших и больших затрат. Конечно, она испытывала необыкновенное удовольствие, вновь погружаясь в мир розыгрышей и интриг, но лгать, и постоянно разыгрывать кого-то было утомительно. Ее одиночество прервал Кейсар Шагрин.

– Малкани Джельсамина, вы позволите? – Вздрогнув от неожиданности, Мина почтительно склонила голову:

– Конечно, Ваше Величество.

– Давно хотел с вами поговорить, но никак не удавалось застать вас в одиночестве.

– Да, последнее время

это стало непозволительной роскошью для меня.

– Джельсамина, дорогая, я был близко знаком с вашей дорогой матушкой и мне очень жаль, что вам пришлось пережить этот кошмар. – Мина почувствовала, как боль потери вновь охватывает ее.

– Да, это страшная потеря для меня.

– Для всех нас, поверьте, для всех.

– Вы наверняка задумывались, кто совершает все эти убийства. В конце концов, вам может грозить такая же опасность, как и всем остальным. – Мина пристально вглядывалась в лицо Кейсара, в надежде, что сможет хоть что-то прочесть на нем. Но лицо повелителя сейма Шагрин оставалось непроницаемо.

– Конечно, задумывался. Но если бы я знал, кто это, поверьте, давно бы остановил череду этих кошмарных убийств. Я совсем забыл, что смерть нашего дорогого Густаво, наверное, стала для вас не меньшей потерей, чем потеря матери. – Всякий раз, находясь рядом с Кейсаром Шагрин, Мина ощущала как тоска по матери и дяде разъедает ее.

– Джельсамина, дорогая! – раздавшийся от дверей голос Малкани Ремизы заставил скривиться Ришара.

– Малкани Куори простите, но я должен исчезнуть. Я на данном этапе истории не женат, а встречи холостых мужчин с Ремизой обычно очень грустно заканчиваются. – Мина даже не заметила, как он исчез, а вместе с ним и это тягостное чувство потери.

– Малкани Ремиза, как я рада вас видеть! – вполне искренне воскликнула Мина.

– Мой сын сказал мне, что вы позволили называть ему себя “Мина”, это так трогательно!

– Да, мы быстро нашли общий язык. Должна признаться, что Анри очаровательный молодой человек! Любая девушка была бы рада стать его невестой.

– Ох, Мина, как бы я хотела, чтобы этой девушкой стали вы!

– К сожалению, это невозможно, – мягко улыбнулась Мина. “Подавать лекарство больному, всегда лучше с улыбкой”, – говорила ей мама, – мы с Яго так любим друг друга! – Перекосившаяся физиономия Малкани Шагрин была лучшей наградой за сегодняшние страдания.

– Дорогая, вы так юны и наивны! Неужели вы ни минуты не сомневаетесь в искренности чувств Яго к вам?

– Конечно, нет! Подумайте сами, какой смысл ему меня обманывать? Он сам Персона, поэтому ему нет смысла гоняться за моим статусом. Дядя Густаво оставил ему такое астрономическое состояние, что заподозрить Яго в том, что он охотится за моими деньгами просто невозможно. И при всем при этом, он ослепительный красавец с прекрасным чувством юмора! Он может получить любую девушку в мире! Но он просил моей руки. Вы можете предположить почему? – Аргументы Мины были довольно весомыми. Ремиза сама тысячу раз задавалась этими вопросами.

– Возможно потому, что он, таким образом, хочет защитить вас от охотников за вашим статусом и состоянием?

– Ремиза, поверьте, я знаю Яго много-много лет. Мы любим друг друга. Когда он смотрит на меня..., его глаза наполнены такой любовью..., таким светом.... И я ни минуты не сомневаюсь, что чувства Яго ко мне столь же пронизаны любовью, как и мои к нему. – Количество версий их с Яго отношений стало зашкаливать за пределы разумного. Сложнее всего в этой обстановке было запомнить кому какую преподнесли. Пока Мина размышляла на эту тему, Ремиза Монье решила взять паузу.

– Дорогая, мне, к сожалению, надо идти к гостям, но мы еще обязательно поговорим. Я понимаю, как тяжело вам в столь юном возрасте потерять мать. Я бы хотела хоть немного восполнить вашу потерю.

– Спасибо, но вы, право, чрезмерно заботитесь обо мне.

– Мне это только в радость. – Ремиза скрылась за дверями, ведущими в бальный зал. Мина настороженно оглянулась вокруг, в поисках Кейсара Шагрин. Раздавшиеся из-за дерева аплодисменты заставили Мину вздрогнуть. Вышедший из тени Дэймон с улыбкой качал головой.