Смерть по имени сон (Планета пиратов - 2)
Шрифт:
– Здесь хорошо сидеть и о чем-нибудь думать. И кормить птиц, если у тебя случайно оказалось с собой несколько кусочков хлеба, - проговорила Лунзи, ложась на большую каменную плиту, нагретую солнцем, и упираясь в нее локтями, чтобы видеть реку внизу и маленькие тени, гоняющиеся друг за дружкой в толще воды.
– Или рыбок.
Коромель похлопал себя по карманам:
– Простите, хлеба нет. Значит, в другой раз.
– Ну и хорошо. Иначе эти попрошайки слопали бы нас с потрохами.
Он засмеялся и сел рядом с ней, чтобы смотреть на искрящуюся воду,
– Я нуждался именно в этом. В последнее время было столько работы, что я должен провести хоть немного времени под открытым небом. Мой отец, как приехал сюда, так только о вас и говорит. Он поздно женился и не хочет, чтобы я повторил его ошибку. Он одинок, - задумчиво добавил Коромель.
– Он старается свести нас.
– Ничего не имела бы против, - отозвалась Лунзи, оборачиваясь, чтобы улыбнуться ему.
Коромель был привлекательным мужчиной. Ему, вероятно, давно перевалило за сорок пять, но выглядел он моложе и, вне своего служебного окружения, обнаруживал больше восторженности, чем, по ее представлениям, подобало измученному заботами и осознающему свое высокое положение адмиралу.
– Ну, тогда и я тоже. Не стану вам лгать, - удовлетворенно кивнул он. И осторожно добавил: - Но имейте в виду, я не могу брать на себя много обязательств. Я - человек карьеры. Флот - моя жизнь, и я люблю его. А все остальное - уже потом.
Лунзи пожала плечами, отколупывая с камня кусочки мха и бросая их в воду.
– А я - бродяга. По природе своей, вероятно, в такой же степени, как и волей случая. Я никогда бы не стремилась заработать "дыхательные", чтобы осесть в колонии, если бы у меня не было дочери. Я получаю огромное удовольствие от поездок в новые места, узнавая что-то новое, встречаясь с новыми людьми. Так что и для меня было бы далеко не самым лучшим сковать себя на всю жизнь. Так же, как и для вашей репутации - связаться с отставшей от времени врачихой, которую подозревают в том, что она - Иона, свалившаяся на вашу голову со спецзаданием Флота.
Коромель презрительно фыркнул:
– Для меня это не имеет ни малейшего значения. Отец рассказывал мне об этой болтовне за вашей спиной на "Бан Сидхе". Мне бы стоило подать рапорт на тех дураков, что испортили вам поездку своим примитивным суеверием.
Лунзи положила ладонь ему на руку:
– Не надо. Если эти общие страхи и переживания помогают им справляться с ежедневной угрозой реальной опасности, пусть все остается при них. Это само пройдет, - заверила она адмирала, улыбаясь.
Он откинулся назад, прикрывая рукой глаза от солнца.
– Как знаете. Но мы тем не менее можем наслаждаться обществом друг друга, пока мы вместе, не так ли?
– Безусловно.
– Я очень рад этому. Мне, конечно, не удастся убедить вас поступить на военную службу?
– полушутя спросил Коромель.
– Вашей репутации пойдет на пользу, если вы завербуетесь в разведку Флота. Вы сможете путешествовать с места на место, знакомиться с новыми людьми, узнавать новое, одновременно собирая для нас информацию.
– Что? Я смогу видеться с вами только на этом условии?
–
– Я должна вступить в ряды Военного Флота? Она грозно приподняла брови.
– Нет. Но если вашего согласия поступить на службу можно добиться только таким путем, я, может быть, внесу изменения в устав.
– Он довольно ухмыльнулся.
– Правда, побудьте немного на Тау Кита. Меня откомандировали сюда пилотировать стол в кабинете. Но я не теряю надежды убедить вас изменить свое мнение относительно службы. Вы в самом деле были бы для Флота бесценным приобретением. Останьтесь хоть на время, пожалуйста.
Лунзи пребывала в нерешительности.
– Я не сочла бы разумным слоняться тут каждый день, ожидая, пока вы разделаетесь с работой. Я бы плохо себя чувствовала.
Коромель прочистил горло:
– А разве вы не обращались в здешний медицинский центр насчет работы? Вы могли бы поработать там, пока не решите, что делать дальше. Они, гм, звонили мне, спрашивали, можно ли воспользоваться вашими услугами. Они, похоже, думают, что вы уже служите во Флоте. У вас есть еще одна неожиданная и очень ценная особенность. Вы со вниманием выслушиваете моего отца. Он был бы так счастлив проводить время в вашем обществе. Он в таком возрасте, что осталось совсем мало людей, с которыми он может разговаривать.
– Коромель смотрел на нее с надеждой и тоской; выражение его лица никак не соответствовало ни форме, ни роду его деятельности.
От последних ее возражений не осталось и следа. Как хорошо она понимала затруднительное положение старого адмирала Коромеля!
– Ну ладно. Отказываюсь от всех притязаний потенциальных работодателей из космического порта, имеющихся на сегодняшний день. Но остаюсь я по другой причине. Мне хочется этого самой.
– Вы нравитесь мне, доктор Лунзи.
– Вы тоже мне нравитесь, адмирал Коромель.
– Она сжала его руку, и они какое-то время молча сидели рядом, просто наслаждаясь негромким журчанием реки, пением птиц и полуденным теплом.
После этого они старались бывать вместе, когда только выпадала такая возможность. Старая мечта Коромеля о дневном отдыхе воплощалась в жизнь в виде прогулки, нескольких часов музыки или просмотра классических постановок по объемному видео. Они пользовались фоно- и библиотеками друг друга и обсуждали своих любимцев. От общения с молодым адмиралом Лунзи получала истинное удовольствие. Обычно в начале встреч он бывал напряжен, но быстро раскрепощался, оставляя позади дневные заботы. Их отношения сильно отличались от тех, что сложились у нее с Ти. Коромель всегда со вниманием выслушивал ее мнение, но потом придерживался своего собственного, даже если они различались. Он был безупречно вежлив, как и полагалось офицеру и джентльмену, однако порой проявлял исключительное упрямство. Иногда они ввязывались в яростную дискуссию на грани перепалки, но даже в этом Лунзи находила прелесть новизны после полного самоотречения Ти в угоду ее вкусам. Коромель доверял ей свою истинную точку зрения и того же самого ждал от нее.