Смерть по сценарию
Шрифт:
— Ну, как проходил... Обычно. Налили, выпили...
— Не так.
— А как?
— С самого начала, по порядку. Кто когда пришел, кто что говорил, кто на кого смотрел, кто с кем ругался...
— О-о-о... — расстроенно протянул Денис. — Я всего и не вспомню. Да и слишком долго рассказывать.
Он бросил взгляд на маленькую белую бутылочку, в которой оставалось всего граммов пятьдесят, усилием воли отвернулся от нее и снова посмотрел на меня. К счастью, денег у меня уже не было. И в конце концов, я именно ради него взялась за это расследование. Пусть немного потерпит.
—
— Денис, ты вполне уложишься в пятнадцать — двадцать минут. Ну прошу тебя.
— Хорошо, — сдался он. — Первыми пришли Менро с Пульсом. За ними Людка. За Людкой Линник со Штокманом. Потом вроде бы Михалев. А потом Сандалов. Или наоборот... Не помню. О чем говорили? Да обо всем. Ничего важного или интересного. Театральные сплетни, последний михалевский фильм, лучшая роль Невзоровой...
— А какая роль у нее лучшая?
— Все, какую ни возьми. Это она так думает... Нет, Тоня, нет. Жаль, но я ничем не могу тебе помочь. Это был самый обычный вечер, похожий на все предыдущие. К тому же у меня было скверное настроение и я больше молчал, думал о своем... Поэтому почти не прислушивался к общей беседе.
— С тех пор тебе не стало лучше... — сказала я, разглядывая его с сожалением — все же он очень изменился за последние дни, и внешне, и внутренне. Хотя я не имею права судить о том, что происходит у него в душе. Разброд, вероятно. Только на чем основанный? Я ведь уже думала об этом неоднократно, еще до смерти Миши, но так и не пришла к определенному выводу. У меня не хватало информации. Не так близка я была с Денисом. Вот Миша — тот наверняка все знал...
— Верно, — тихо ответил он. — Мне не стало лучше. Мне все хуже и хуже. Знаешь, я даже подумываю о том, чтобы обратиться к врачу. Ах, черт...
Он вдруг нагнулся, обхватил голову руками и застонал, как от боли. Я испугалась, присела возле него на корточки.
— Что с тобой, Денис? Голова болит?
— Душа... — ответил он не сразу, очень тихо, почти шепотом. — Душа разрывается...
Врач ему был явно необходим. Ничего позорного в этом я не находила. Из театральных друзей моего отца по крайней мере пятеро постоянно посещали психотерапевта. А ситуация Дениса вообще предполагала перманентное общение с доктором: он совмещал две опасные для душевного равновесия профессии — актера и писателя; он не имел родственников и долгое время жил один; он потерял близкого друга; его самого обвинили в убийстве этого друга; наконец, он три дня просидел в камере в полном неведении о своей дальнейшей судьбе. При таких обстоятельствах даже странно, что врач не потребовался ему раньше. Я бы, наверное, давно сидела в психушке и воображала себя Девой Марией или Маргарет Тэтчер, без разницы...
— Денис, может, тебе обратиться к Пете? Ты знаешь его, это мой брат, он отличный психотерапевт. Его даже коллеги уважают...
Денис поднял голову, усмехнулся, но в глазах его было столько боли, что я сама отвернулась, встала, подошла к окну. Из-за тучи выскользнул солнечный луч — природа словно показывала мне, что, несмотря
Я показала природе язык и повернулась спиной к окну. Денис слабо улыбнулся мне.
— Нет, Тоня, я еще немного подожду. Может, сам справлюсь.
В данный момент он действительно справился. Во всяком случае, выглядел несколько лучше, чем минуту назад.
Я решила не терять времени, а воспользоваться благоприятной переменой в его настроении.
— Денис, у Миши был враг?
— В наше время враги есть только у бизнесменов и бандитов, — с улыбкой покачал головой он, — что порой одно и то же. А у Миши врагов не было. Он же... Ты сама знаешь, какой он человек. Добрый, честный, спокойный...
— А если причина — деньги?
— Материально он был обеспечен, но и только. Никаких тысяч баксов у него и в помине не бывало.
— А статьи в иностранных журналах?
— Миша писал их редко. Одну статью примерно в три-четыре месяца. Так что когда ему приходили гонорары, он забивал образовавшиеся к этому времени в бюджете дыры, а остаток быстро тратил. Да и в долг у него просили многие... И далеко не все считали нужным отдавать. Но он и не требовал. Так что, я думаю, убили его не из-за денег.
— В тот вечер ты ушел от него последним?
— Да.
— Во сколько?
— Точно не скажу. В час. Может, в половине второго.
— Как вы расстались?
— Нормально. То есть никак. Я собрался уходить, он вышел со мной в коридор, но тут ему позвонили по телефону и он опять ушел в комнату. Я ждал минут пять, потом крикнул, чтоб он не забыл закрыть за мной дверь, вызвал лифт и... И все.
— А кто ему звонил? — насторожилась я. Об этом мне никто пока не рассказывал.
— Не знаю, — пожал плечами Денис. — Я же в коридоре стоял. Оттуда ничего не слышно, что в комнате говорят...
— У него телефон с определителем?
— Нет, простой аппарат. Даже не кнопочный.
— Гм-м... А на лестнице ты никого не видел?
— Нет. Хотя... Что-то такое мелькает в памяти. То ли шорох, то ли шаги... Или я уже фантазирую... Не доверяй моим словам, Тоня. Я сейчас могу сказать что угодно. После Мишиной гибели я как во сне. И уже не отличить, где сон, где явь... Я устал.
— Все, — решительно сказала я. — Отдыхай. Я пойду.
Денис закрыл за мной дверь, любезно не показав виду, как рад моему уходу.
Ничего нового я так и не узнала. Похоже, мне придется опрашивать всех Мишиных гостей по очереди. А что, если Денис прав и ничего особенного в этот вечер не произошло? Где мне тогда искать убийцу? Вдруг он вообще не был в этой теплой компании, а, предположим, ждал на улице и, когда последний гость удалился, вошел в квартиру и сделал свое черное дело? Это реально, ибо, по словам Дениса, Миша не сразу закрыл входную дверь. А может, и вовсе не закрыл.