Смерть под крышами
Шрифт:
– Юля, какая теперь разница? Спустишь автолесенку с лоджии?
– Хорошо, а мне сил хватит?
– Она же алюминиевая, легкая. Ты видела, как ее одной рукой поднимал вчера.
– Тогда ладно.
Дочка смотрела на меня с таким видом будто, покидаю ее навсегда. Постарался улыбнуться, сказал:
– Юля, уеду не слишком надолго. Никуда не ходи, дверь никому не открывай.
– Даже Пашке?
– Вы что, с ним уже договорились?
– Нет, так просто спросила.
– Ему можно, и только если один. Больше никому, особенно
– Он что, теперь здесь?
– Нет, но может появиться. Все, закрывай, пошел. Выходи чуть погодя на лоджию, курточку накинь, прохладно.
Все-таки хорошо, что есть такое снаряжение, как «разгрузка». Она распределяет по телу вес всего, что навьючил на себя. Спускаюсь по лестнице, на мне килограмм восемь всякого имущества, только его почти не чувствую. Единственно, инерция больше и габариты тоже. За один лестничный пролет приложился пару раз подсумками об стенку и перила, не хуже «соседа-мудака». Теперь он для меня таков окончательно.
В подъезде все так же тихо и спокойно, гнилью и химией пахнет значительно меньше. Все равно остановился около квартиры соседа снизу, прислушался. За дверью кто-то все трепыхается. Не то, что топает, похоже, как об стену бьется. Но дверь надежно закрыта, остальное меня не касается. Нажал кнопку домофона, она запищала, словно предупреждала окрестных зомби, что выхожу. Черт, и без электричества плохо и с ним порой не очень.
Поэтому пришлось действовать по всем правилам, дверь приоткрыл, в щелочку осмотрелся, и так сектор за сектором. Все нормально, выбрался наружу. Ночные шумы не обманули, действительно, минимум из двух квартир соседи уехали. Почему из двух? Потому, что эти дебилы (кто они после такого?), не закрыли свои гаражи. Один хоть двери кирпичом подпер, второй вообще оставил нараспашку. Понятно, люди возвращаться не собирались, но тем самым открыли брешь в доме. Вроде бы не мой подъезд, но когда еще тамошние жильцы заметят. Пусть за всех думать не получается, ума не хватает, но подложить под дверь кирпич тоже соображу! Потом вместе с Павлом закроем все как следует.
В прицеле ружья ни одного зомби не видно, по крайней мере, на улице Пушкина. Вот дальше, в «Бутусовском» поселке, заметил неподвижные фигуры. Это, несомненно, живые мертвецы. На меня они не реагировали, слишком далеко? Их рецепторы или что у них там осталось, на таком расстоянии не действуют, что ли?
Проверять не стал, посмотрел на вчерашние трупы, никуда не делись, осторожно прошел вдоль стены, повернул у разгромленного магазина. Стоп! Вот они, вчерашние бродячие. Стоят около первого подъезда соседнего дома. Моей машине они не угрожают. Но пробежать до нее, забраться на капот, затем на крышу точно не успею. Что же, придется снова провести зачистку, никуда не деться.
Глава 11. «Via Dolorosa» 12.04.2008, утро. Дом на Пушкина - улица Свободы.
Ружье в руках, предохранитель давно опущен. Как говорил в свое время мой друг и первый тренер по «практике» Андрей Стольников, «начинай с ближнего или с самого опасного». А кто у них самый опасный? Вся тройка движется ровно, зубы и ногти у всех одинаковые. Поэтому стану бить ближнего. Расстояние метров пятнадцать, дробь как раз хорошим пучком полетит.
На всякий случай оглядываюсь по сторонам, прижимаюсь спиной к стене дома, так спокойнее. Нежити, покачиваясь, идут ко мне, начинают тянуть ко мне свои клешни. Снова замечаю, поднимают их по очереди, сначала одну, потом вторую. Неужели не могут сразу обе поднять, похоже, в больнице не показалось, надо это учесть.
Жалости нет, одна досада, приходится тратить драгоценные боеприпасы еще до начала операции. Близко подпускать нельзя, и по причине возможных осечек, или другой неполадки, и по причине того, что брызги могут попасть в меня. А я все еще без маски.
Выстрел, дробь сносит половину черепа и ближайший ко мне зомби валится мешком. Машинально отмечаю, что дорогу машине не загородил. Вообще, надо стрелять так, чтобы они потом не мешали. Чуть-чуть отхожу влево, они за мной. В этот раз получилось все просто и спокойно. Вижу, как в соседнем доме из нескольких окон на меня смотрят живые люди. Это легко понять, взгляды у всех разные. Кто-то со страхом, кто-то с изумлением, кто-то с безразличием. Помахал им рукой, никто не ответил.
Поставил «Сайгу» на предохранитель и полез наверх. Оглядываюсь на крыше фургона, дочка смотрит на меня из застекленной лоджии. Все же она не могла не выйти на выстрелы и не посмотреть, что там случилось… Когда она открывает окошко, не слишком громко, но убедительно ругаю:
– Юля, в следующий раз под выстрелы не лезь. Мало ли кто мог стрелять. Теперь дураков с ружьями, вроде меня, много может бродить. Вдруг в следующий раз надумаешь, при помощи зеркальца можешь посмотреть. Так безопаснее, у нас стены все-таки кирпичные, даже на лоджии.
Она согласно кивает, хотя не уверен, что так уж согласна со мной…
– Теперь давай лесенку!
Чуть-чуть приходится потянуться, перехватываю лестницу и укладываю на крыше. Теперь наоборот, кручу «барашки» так, чтобы она не слетела. «Тактические» перчатки ничем не помогают, уж лучше бы нитяные китайские надел.
– Ну, Юлик, прячься, а мне еще кое что сделать надо!
– А если не вернешься, мне с Павлом оставаться?
– Вернусь, не имею права не вернуться! – эх, врать не могу, но оставлять ребенка совсем в расстройстве нельзя.
– Постерегу тебя сверху, пока не уедешь.
– Только створку задвинь, если что, по рации предупреди.
– Хорошо, пап!
Дочка закрывает остекление, стараюсь больше не смотреть в ту сторону. Все может случиться, и хорошо, что с Пашкой успел поближе познакомиться. Похоже, он к дочке совсем неплохо относится, так что если… Нет, никаких «если»!
Меняю магазин и спускаюсь вниз. Снова оглядываюсь, во дворе все спокойно, больше никто поблизости не шевелится. На первый взгляд, с машина в порядке, не случайно не стал перегонять к подъезду. Все равно всю ночь смотреть не получится, а сюда между двумя домами еще могли нетронутые мертвецы прийти, как сейчас. Это нынче лучшая ночная охрана, вот и сейчас эти трое, по сути, сейчас сторожили мое авто. А я им даже спасибо не сказал за работу...