Смерть под старой ивой
Шрифт:
– Точно! И как только ты догадался?
– Да знаю я тебя… Что хорошего ты можешь предложить своему лучшему другу и напарнику? Только всякое непотребство. Уж такой у тебя характер… Ну, говори точнее, не томи душу путешественника.
– Путешественнику полагается много путешествовать, – осторожно начал Гуров.
– И куда на этот раз? – Крячко скривился еще сильнее.
– В славный город Прокопьевск, – ответил Лев Иванович.
– Куда? – вытаращил глаза Крячко.
– В Прокопьевск, – повторил Гуров.
– Это где же такой населенный пункт?
– В Сибири.
– Ну,
– Нет, не на самом. Всего лишь на подходе к нему, – успокоил Гуров.
– И на том спасибо, – церемонно поклонился Крячко. – А теперь у меня будет превеликое разнообразие вопросов…
– Не надо вопросов, – теперь уже скривился Гуров. – Лучше начнем с ответов на них.
– Что ж, можно и так, – согласился Стас. – Тогда ответствуй.
И Гуров стал излагать свой план. Действительно, появляться в Антоновой Балке Крячко сейчас не следует – толку от того и впрямь будет немного. А надо копать под семейство Вороновых. Взять их в лоб не удалось – и местный оперуполномоченный Степан Лежаков, и сам Гуров получили от ворот поворот. Следовательно, надо подобраться к ним с другой стороны. То есть ехать в Прокопьевск и как можно больше узнать об убитом Алексее Пантелееве. Как он жил, с кем водился, а главное – не пересекались ли жизненные пути убитого Пантелеева и Вороновой Екатерины Борисовны. Они оба родом из Прокопьевска, так неужто не были знакомы? А коль были, то какого рода было знакомство? Чем оно закончилось? А может, оно и продолжалось, коль Алексей Пантелеев разыскал Екатерину Воронову на необъятных российских просторах?
– Тебе все понятно или, может, какие-то моменты ты хотел бы уточнить? – спросил Гуров у Крячко.
– И ехать мне надо немедленно, если не сказать больше, – вместо ответа произнес Крячко. – Просто-таки сию минуту. Или даже – еще вчера…
– Ну, ты же понимаешь, – развел руками Лев Иванович. – Такая у нас работа – всегда выезжать вчера.
– Работа у нас такая, забота у нас такая, и нету других забот… – пропел Станислав. – На своей колымаге я, конечно, туда не доеду, придется лететь на крыльях. А колымагу я оставляю под твоим присмотром.
Тут же, из номера Гурова, позвонили по поводу отлета Крячко в Прокопьевск. Оказалось, что с билетами проблем нет, а вот ближайший рейс – лишь на следующий день после полудня. Решили, что Крячко переночует в этой же гостинице, но снимет отдельный номер. И вообще они, Крячко и Гуров, между собой не знакомы. На всякий случай, мало ли что могло таиться под внешней сонливостью этого заштатного районного центра. Вахитов и Лежаков с Курятниковым – еще не вся полиция. Да и у Воронова могли быть в этом городке свои глаза и уши. Как-никак его супруга была здесь мэром, а у него самого здесь же присутствовали свои коммерческие интересы – местный водочный заводик и, сдается, еще что-то. Так что всякое могло быть… И потому лучше держать в запасе лишний козырь. Козырем этим был старший оперуполномоченный из центра Станислав Крячко. Так сказать, инкогнито из столицы.
21
В это же самое время Лежаков и Курятников составляли план
После совещания участковый тотчас отбыл в Антонову Балку, а опер Лежаков позвонил по сотовому телефону своему начальнику Вахитову: надо было посовещаться по поводу того, с какого конца начинать поиски Мишки Кряка в городе.
– Алло, Вахит Мажитович! – сказал Лежаков в телефон. – Встретиться бы надо, причем срочно. По поводу убийства в Антоновой Балке… Нет, до завтра откладывать разговор нежелательно. Надо бы сегодня поговорить… Что? Да, конечно. Где? Разумеется, знаю. Уже бегу.
Звонок застал Вахитова на полпути к дому, куда он обычно добирался пешком. Возвращаться в кабинет ему не хотелось, и он назначил настырному Лежакову встречу на скамейке в скверике. Через десять минут оперуполномоченный уже был на месте. Вахитов и Лежаков сели на скамейку.
– Ну и как тебе наш столичный гость? – первым делом спросил Вахитов у Лежакова.
– По-моему, нормальный мужик, – пожал плечами Семен. – Без всяких этаких штучек… – Он неопределенно повертел пальцами в воздухе. – Общается как с равными, пирогами нас угощал.
– Какими пирогами? – не понял Вахитов.
– Бабкиными. Одна деревенская старушка-свидетельница угостила его пирогами, а он угостил меня и Курятникова.
– Хорошие пироги? – улыбнулся Вахитов.
– Хорошие, – улыбнулся и Лежаков. – А еще лучше то, что его, нашего столичного гостя, угостила ими бабушка. Деревенские старушки – народ понимающий и чуткий. Плохого человека они ни за что не стали бы кормить пирогами. Отсюда вывод: полковник Гуров – человек хороший. Положительный.
– Ну и ладно, – сказал Вахитов. – Мне он также показался нормальным мужиком. А теперь говори, что у тебя за дело?
– Да дело-то известное… Что, рассказывать с самого начала?
– Не надо. Полковник Гуров мне уже рассказал о ходе расследования убийства Пантелеева.
– А, так вы уже встречались?
– Да.
– И каковы результаты встречи, если не секрет?
– Не секрет, – прищурился Вахитов. – Между прочим, убитый Пантелеев и наш городской мэр родом из одного города. Из Прокопьевска. Росли, так сказать, в общей атмосфере, и очень может быть, что раньше друг друга знали.
Лежаков залихватски присвистнул, хлопнул в ладоши и сказал:
– Что и требовалось доказать! Просто замечательно! Это наверняка означает, что убитый прибыл из своего Прокопьевска именно к нашему дражайшему мэру! На трепетное, так сказать, свидание. Уж такое трепетное, что через день этого путешественника нашли убитым. И осталось узнать пустяки – какая такая надобность привела его к нам. Думается мне, что здесь-то нам и нужно копать в первую очередь. И начинать наши археологические раскопки нужно в Прокопьевске.