Смерть под зонтом

Имерманис Анатоль Адольфович

– А когда заболеваете? – засомневался я.

– Я – и болезнь?! До сих пор благодаря милосердию божьему я и не знал, что это такое. За тридцать лет ни капли алкоголя, ни одной женщины. Попробуйте и вы так жить, не понадобится бывать у докторов… Но со вчерашнего дня я чувствую себя более дохлым, чем рыба в озере Понт.

Внезапно он вновь приподнялся.

– Что вы сказали, Луис? Сейф вовсе не взломан, а…

– Открыт. Спокойно открыт, господин Крюдешанк, – улыбнулся Луис. – Вашими ключами – единственными, раз нет дубликата!

Все,

что произошло после этого, напоминало кошмарный сон, где отдельные кадры, то и дело сменяясь, наплывали друг на друга. Ионатан Крюдешанк со сдавленным криком выкатился из кровати, упал и, прежде чем мы успели ему помочь, снова вскочил. Подбежал к висящему на вешалке пиджаку, выхватил из секретного карманчика ключик и, сжав его в руке, бросился прочь.

Лишь спустя мгновение бросились мы за ним, так неожиданно все это было.

Когда мы пересекали кабинет с тяжелым дубовым столом, на котором стоял старомодный телефон, он уже был в гостиной.

Именно в этот миг и зазвонил телефон.

Грегор Абуш остановился. Я успел услышать, как он сказал: «Абуш слушает».

В это время Ионатан Крюдешанк, обогнув круглый стол в гостиной, опрокинув стоявший на пути усилитель, подскочил к небольшому шкафчику. На его поверхности были смонтированы многочисленные кнопки и рычажки звука и тембра, он был полностью схож с тем, что находился в спальне.

Ионатан Крюдешанк в лихорадочном волнении нажал одну из кнопок. Тотчас же на нас с Луисом обрушилась ошеломляюще громкая оргия звуков. В ней лишь с трудом можно было узнать композицию Себастьяна Баха, которую мы перед этим прослушали.

Из музыкальной библиотеки выбежал перепуганный слуга.

Он что-то крикнул, но мы с Луисом ничего не услышали. Зажав ладонями уши (лично я серьезно встревожился за свои барабанные перепонки), мы стояли на пороге.

Ионатан Крюдешанк, оттолкнув слугу, нажал вторую кнопку. Картина в тяжелой золоченой раме, изображавшая коленопреклоненного Иеремию Александера на берегу Синего озера, отъехав в сторону, открылась, как оконная рама. За ней в стене оказались стальные двери сейфа.

Ионатан Крюдешанк поднялся на цыпочки и потерял равновесие. Ключик выскользнул из сжимавшей его ладони. Бессильно опустившись на стоящее рядом кресло, Крюдешанк беспомощным жестом подозвал слугу.

Луис, продемонстрировав куда более быструю реакцию, чем я, выключил наконец-то ураганный звук.

– Повторите? – донесся из кабинета голос Грегора Абуша. – Что?… Виктор Вандейль?… Стопроцентно? Благодарю!

Грегор Абуш присоединился к нам в самый напряженный момент.

Слуга Крюдешанка вставил поднятый с пола ключик в микроскопическое отверстие. Первый поворот результата не дал.

Слуга обернулся к своему хозяину. Тот внятно пробормотал:

– Что возитесь? Быстрее, быстрее! Три раза влево, четвертый – в противоположном направлении.

Слуга выполнил указания, но безуспешно.

– Дайте

сюда! – вызвался Луис и, отняв у слуги ключ, в мгновение ока отворил дверцы.

Небольшая стальная ниша оказалась абсолютно пустой. И в помине не было списков депозитов, с которыми банкир обещал нас познакомить.

– Ключи, где клю… – простонал Ионатан Крюдешанк.

Так и не выговорив предложение до конца, он медленно соскользнул с кресла на пол.

Слуга в страхе закричал.

– Ничего ужасного, это только обморок, – спокойно констатировал Грегор Абуш. – Отнесите на кровать, на всякий случай позвоните доктору Мэтьюзалу… Луис, помогите же!

Луис послушался, но, как показалось мне, не слишком охотно.

– Ну, как вам это нравится? – шепнул начальник полиции, когда мы остались одни.

– Исчезли ключи от банковского сейфа, не правда ли? – так же тихо спросил и я.

– Конечно, еще один сюрприз.

– Для меня – да, а для вас? Мне показалось, что вы не очень-то удивились.

– После телефонного разговора я поневоле ожидал чего-нибудь подобного. Не позвони сержант Александер, и я бы был обескуражен. А вот Луис…

– Луис? – прервал я его, ничего не понимая.

– Не заметили ли вы, куда он гнул, когда сказал, что преступникам не понадобилось взламывать сейф? По-моему, он знал, что ключи украдены.

– Есть ли у вас хоть малейшее предположение, кто это сделал?

– Более-менее определенно могу только сказать, когда это произошло: пока здесь гостил Ричард Бейдеван.

– Не исключено, что это дает ответ и на первый вопрос, – заметил я.

– Вполне возможно. Я только что созвонился с Албуброком. Оттуда поступили неопровержимые доказательства того, что Ричард Бейдеван в действительности Виктор Вандейль…

– Тот самый, что по заданию Винцента Басани вместе с Анжелой Големба?… – я невольно повысил голос.

– Тише! – оборвал меня Грегор Абуш. – Верно, тот самый, что десять лет назад занимался в Албуброке грязным шантажом. И, самое пикантное, ему отнюдь не составляло труда играть роль ревнивого мужа. Уже тогда он был женат на Анжеле, нынешней Tee Кильсеймур.

14

На улицу я вышел совершенно ошалевшим. Только теперь я смог понять, хотя бы в общих чертах, драматические эпизоды фильма, которые фиксировала сама жизнь на мрачноватом фоне Александрии.

Перед глазами мелькали кадр за кадром.

Грегор Абуш с ухмылкой вытаскивает Альберта Герштейна из-за двери ванной.

В спальню Теи вламывается Ричард Бейдеван. Грязный поток ругательств и град ударов.

Грегор Абуш отталкивает режиссера.

Он падает, вскакивает, пытается наброситься на Альберта.

Я спешу Альберту на помощь.

Кулак Ричарда Бейдевана отбрасывает меня.

И тогда Tea что-то тихо говорит. Казалось бы, незначительные слова:

– Ричард, я тебя предупреждаю!