Смерть предпочитает блондинок
Шрифт:
Центральные улицы переливались разноцветными огнями. Предпраздничная толпа опустошала магазины. Маша улыбалась всем встречным, и все, что с ней происходило недавно, показалось ей обрывком плохого сна.
У клуба «Крем» стояла толпа жаждущих пройти внутрь. Маша отошла в сторонку и набрала номер Ритки.
— Алло! Алло! Кто это? — услышала она крик Ритки на фоне бухающего ритма клубной музыки.
— Это я, Маша, я уже у клуба, — прокричала Маша.
— А! Иди к дверям, я через пять минут спущусь!
Маша подошла к толпе перед охраной.
— Ну, дяденьки, ну, пропустите нас, мы тоже хорошие!
— Вход по пригласительным! — покрикивал охранник, но жаждущие все не расходились.
Наконец, из клуба показалась Рита в красном платье, в белых шелковых перчатках, с живым цветком в волосах. Она держала под руку лысого невысокого чувачка. Маша помахала ей рукой и придвинулась к охране.
— Это со мной, — пояснила Рита охраннику, а чувачок добавил:
— Пропустите девушку!
Маша проскользнула через толпу и двинулась вслед за Ритой.
— А мы тоже хотим в клуб! — не унимались за ее спиной жаждущие.
— По пригласительным! — повторил охранник, уже в сотый раз за этот вечер.
— Это Маша, она ландшафтный дизайнер! — отрекомендовала Рита девушку своему спутнику.
— Очень приятно, — шутовски поклонился ей чувачок ботанского вида, — Федор.
Затем помахал им ручкой и пошел к каким-то своим знакомым.
— А кто это? — спросила Маша.
— Пиар-менеджер «Крема», надо знать таких людей, — заявила Рита и быстро потащила Машу в гардероб, по ходу хваля ее новую прическу, ругая ее курточку, одобряя маечку, но порицая белые ботинки.
А ведь эти ботинки Маша купила из-за сходства с парой своих первых коньков! Коньки ей купили в четыре года, и Маша любила вспоминать, как мама возила ее вечерами на крытый каток через весь город. Черный лед сверкал изумительно накренившейся бездной, а маленькая Маша училась кататься — «ласточка», «змейка», «пистолетик», который не получился все равно. Коньки ей были сначала велики, и в носки ботинок набивали вату — поди объясни все это суетной Ритке!
Маша и не стала ничего объяснять, а вздохнула и огляделась.
У входа всем девушкам раздавали цветы — по маленькому бутону нежной розочки. Клуб был украшен цветочными гирляндами и надувными шарами в форме восьмерок. А внизу уже грохотала танцевальная музыка.
— Пошли к стойке, я тебя посажу, а сама пообщаюсь с народом, — предложила Рита.
Маша присела на сверкающий никелем барный стул с краешку и стала оглядывать публику. Бармен улыбнулся и налил ей бокал шампанского. Шампанское было бесплатным, для девушек и ради праздника.
Толпа была что надо. Она увидела двух поп-певиц — одну второго, а другую первого эшелона, узнала популярного телеведущего и рассмотрела его спутницу, заметила несколько очень ярких и странных персонажей — не из тех, кого каждый день встретишь на улице. Высокий и загорелый парень,
Тусовка была пестрой, по-праздничному взбудораженной, веселой. То и дело стильные личности окликали друг друга, целовались в щечки, о чем-то оживленно болтали. Ритка, точно так же, как и все остальные, перемещалась по залу, расцеловывая и поздравляя, здороваясь и отвечая на поздравления, приветствия. Потерять ее из виду в ее красном платье было точно невозможно. Маша успокоилась и глотнула шампанского. Оно оказалось очень вкусным!
Тут взгляд ее скользнул вправо, и ей померещилось что-то знакомое, уже виденное ею прежде во всей этой нарядной пестроте.
За столиком слева сидел Леонид, парень из ресторана, в который ее водил Блумберг. Леонид был в легкой рубашке и на пару с девушкой — небольшой, как и он сам, и очень милой на вид блондинкой, с веселыми — действительно, а не напоказ веселыми голубыми глазищами! Блондинка выглядела именно так, что Рита одобрила бы ее словом «круто». На ней трепетало яркое, тонкое платье, — Маша никогда и не заходила в магазины с такими платьями, ценой в машину. На блондинке сверкали разные блестящие штучки: в волосах, на шее, на пальцах, которыми она держала бокал с вином.
«Ну вот, Восьмое марта, — подумала Маша, — вот тебе и Леонид».
Она спряталась за спину своего говорливого соседа по стойке, чтобы ее не было видно из правого дальнего угла.
— Ну что, ребенок, развлекаешься? — спросила ее Ритка. — Пошли со мной, я нашла, где нам присесть в боковой галерее.
Глава 21
— Хреновая история, — откомментировала Рита рассказ Маши. — Скажу тебе больше — совсем хрень получается. Ты хоть знаешь, что тебе нужно сделать?
— А что я могу сделать?
— Я бы на твоем месте свалила из Москвы месяца на два, вообще куда-нибудь в Монте-Карло! Или хотя бы в Сочи.
— Ну и что? Я свалю из Москвы, меня уволят с работы, я брошу учебу, квартиру, мать начнет меня расспрашивать, почему и как, и я все расскажу ей, и меня больше вообще не отпустят в Москву. А этот гад пристукнет здесь кого-нибудь еще.
— И что ты теперь будешь делать?
— А ничего. Буду ходить с пугачом, пусть только сунется ко мне.
— Да тут не пугач нужен, а волына.
— Какая еще волына?
— Настоящее оружие. Только я вот что тебе скажу — если что-то такое случится, ты не успеешь выстрелить, даже из сумки достать пистолет не успеешь, даже из кармана. Ты можешь вообще ничего не успеть. Ты когда-нибудь стреляла в людей?
— Успею-успею. Чего ты меня пугаешь?
— А ты не боишься?
— Не боюсь, — твердо ответила Маша.
— Ну и правильно. Но вообще, то, что ты рассказала, это не маньячная история, тут что-то другое.