Смерть ради смерти
Шрифт:
– Господи! – схватился за голову Коротков. – Хоть бы ты уже скорее замуж вышла. Тебе скоро тридцать пять исполнится…
– Не скоро, – поправила его Настя, – только через четыре месяца. Я по знаку Зодиака Близнец, июньская.
– Ну все равно, пусть тридцать четыре, тоже, между прочим, немало. Ты должна мужу рубашки стирать, мясо жарить и детей растить, и уважать себя именно за это, а не за то, что сумеешь припереть к стенке очередного подонка.
– Юра, милый, меня поздно перевоспитывать, пойми. Ты сам сказал, что мне скоро тридцать пять исполнится. Какая есть – такая есть, что ж теперь поделать. А рубашки стирать и мясо жарить я все
– Интересно, а кто будет это делать за тебя?
– Чистяков. Пусть зарабатывает свои бешеные гонорары в долларах и покупает какую-нибудь феерическую бытовую технику, а ужинать водит меня в рестораны. Я не для того замуж выхожу, чтобы заниматься хозяйством.
– Тяжело с тобой, Аська, – вздохнул Коротков. – Чего дальше делать будем?
– Пойдем с обратной стороны. Нас не пустили через парадный вход – полезем через черный. Запросим химфармзавод о тех предприятиях, кому он поставляет цианид. И будем на этих предприятиях искать следы, которые приведут нас к одному из пятерых ученых мужей.
– Замучаемся, – с сомнением покачал головой Юра.
– Не-а, – она весело помотала головой. – Мне сейчас в голову пришла одна шальная мысль…
– Ну? – взбодрился Коротков. – Какая?
– Нет, не скажу. Смеяться будешь. Правда, правда, идея уж больно чудная. Я лучше сама проверю.
– Как хочешь.
Он обиженно засопел и начал собираться домой.
6
На следующий день к вечеру перед Настей лежал солидный список предприятий и учреждений, которым химфармзавод номер 16 поставлял ампулированный цианид. Она быстро пробежала глазами список и тяжело вздохнула. Похоже, ее шальная мысль, которой она не захотела поделиться с Коротковым, оказалась правильной. Но если так, то убийца, которого она ищет, может оказаться еще более жестоким и опасным, чем он ей представлялся до сих пор. И вполне возможно, что поединок с ним окажется в итоге не решением вопроса о самоуважении Анастасии Каменской, а игрой между жизнью и смертью. От этой мысли ей стало не по себе.
В списке предприятий значился ювелирный завод «Алмаз», и как раз на этом заводе работал некто Сетунов, друг-приятель покойного Галактионова.
– Юрик, ноги в руки – и к Сетунову, – скомандовала Настя, сличив список предприятий со списком людей, составляющих круг знакомых Галактионова.
Вместе с Коротковым она примчалась домой к Василию Сетунову. Им не повезло: Сетунов был пьян. Пьян настолько, что плохо понимал, кто и зачем к нему пришел. Пил он, судя по всему, в компании с собственной супругой, которая была изрядно нетрезвой, но соображала все-таки лучше и даже могла связно говорить. Опрашивать их в таком состоянии было нельзя.
– Вот я вам повестку оставляю, – громко и медленно говорил Коротков, кладя повестку на видное место. – Завтра, прямо с утра, как проснетесь, так бегом в прокуратуру, к следователю Ольшанскому, номер кабинета здесь написан. Все поняли?
– М-м-м, – утвердительно кивал Сетунов, но было очевидно, что не понял он ни слова.
– Поняли, – уверяла его не столь пьяная супруга. – А чего надо-то? Может, мы сразу и скажем, чтобы завтра не ездить. А?
Она просительно заглядывала в глаза Насте, видимо, считая ее более мягкой и жалостливой.
– Вы спрашивайте, мы все скажем, чего знаем. Вы не смотрите, что мы взямши, мы соображаем… Все нормально, товарищи милиционеры…
– Пойдем, –
– Жалко, – вздохнула она. – Так бы я за ночь чего-нибудь полезное придумала.
– Ночью надо любовью заниматься и спать, а не полезное придумывать, – назидательно произнес Коротков. – Бросай дурные привычки, если собираешься начать семейную жизнь.
Домой Настя снова пришла поздно. И впервые за много лет вдруг подумала, как было бы хорошо, если бы сейчас дома ее ждал зажженный свет, накрытый стол и Лешка. В последнее время она стала бояться ночевать одна. Раньше этого не было. Началось это чуть больше года назад, как раз тогда, когда случилась беда с Володей Ларцевым. Преступники, пытавшиеся ее запугать, подобрали ключи к замку ее квартиры и тут же поставили Настю в известность об этом, открыв дверь. Такого страха, какой она испытала в ту ночь, находясь одна во вскрытой преступниками квартире, она не испытывала ни до того, ни после. И она стала бояться.
Заперев изнутри дверь, она устало плюхнулась на стул на кухне и стала лениво думать о том, чем бы ей поужинать. Кроме нескольких банок мясных и рыбных консервов, в холодильнике лежали яйца, полбутылки кетчупа, майонез, кусок сыра, годного для употребления исключительно в тертом виде. Можно сделать омлет с сыром. Или сварить два яйца и приготовить салат из рыбных консервов с майонезом. А можно поступить совсем просто, бросив на сковородку пару кусков хлеба и посыпав их тертым сыром. Сварить кофе и выпить его с гренками. Чем плохо? Главное, быстро и неутомительно.
Она смолола в кофемолке кофейные зерна, налила в джезву крутой кипяток и поставила на малюсенький огонь. Настя любила, чтобы кофе был хорошо проваренным и настоявшимся. Достала терку, обдирая кожу на пальцах, натерла каменной твердости сыр, посыпала им жарящиеся в масле и слегка смазанные кетчупом куски белого хлеба и накрыла крышкой. Прелесть такого ужина состояла для нее в том, что его можно было приготовить, не вставая со стула. Кухня в Настиной квартирке была крошечной, и она специально расставила в ней мебель так, чтобы можно было, сидя на стуле, дотягиваться до холодильника, плиты и навесного посудного шкафа.
В ожидании кофе с гренками она зажгла сигарету и, откинувшись на твердую высокую спинку стула, вернулась мыслями к убийце Галактионова. Если она права, то он не просто более опасен, чем она думала. Он гораздо более подл и гадок, чем даже сам Галактионов. И тогда становится понятным, почему им пришлось встречаться еще раз. 22 декабря на квартире у Шитовой Галактионов передал ему украденные дела. По идее тогда же должна была быть произведена расплата наличными. Зачем им встречаться еще раз? Настя полагала, что по какой-то причине 22 декабря деньги не были переданы Галактионову, но, честно говоря, причину эту придумать не могла. Авантюрист и мошенник Санька Вист ни за что не отдал бы дела, если бы не получил денег. Привыкший играть на доверчивости других, сам он старался оплошностей не допускать. А если предположить, что, забрав дела и отдав деньги, будущий убийца попросил Галактионова еще об одной услуге? Например, достать ему цианид. И этим же цианидом он и отравит его при следующей встрече. Попадется следователь поглупее – за самоубийство сойдет. Цианид-то доставали по просьбе самого покойного. И ампула – вот она, стоит, никуда не делась. А не сойдет за самоубийство, и не надо, не очень-то и хотелось. Ищите убийцу. Ветра в поле…