Смерть раненого зверя с тонкой кожей
Шрифт:
Женщина улыбнулась, демонстрируя большие зубы и маленькие глазки, вдруг превратившиеся в узкие щелки. Джоан Эббот снова занервничала. Ей не нравилось быть прижатой к женщине, которая оказалась ширококостной, довольно костлявой и отнюдь не расположенной двигаться. Между ними двумя она чувствовала себя крошечной, беспомощной и беззащитной.
Одетого в штатское водителя ей не представили. Она видела только его затылок.
– Итак, – начал Шеппард, – вы знаете, что Ричард Эббот в Англии?
– Так
– Пытался ли он связаться с вами каким-либо образом?
– Может, и пытался. Но точно не преуспел в этом.
– Вы знаете, что его разыскивают, чтобы допросить?
– По поводу?
– Вопрос национальной безопасности. Государственная тайна.
Беседа протекала плавно и состояла в основном скорее из бессмысленных, чем умных вопросов, и Джоан снова воспрянула духом.
– Могу я задать вам личный вопрос?
– Конечно. Только если вы не ждете на него ответа.
"Нагло", – подумал Шеппард. Затем сказал:
– Вы все еще его любите?
– Любовь, суперинтендант, – или вас следует называть старший суперинтендант? – это понятие, в которое каждый вкладывает свое, личное. Что подразумеваете под этим вы?
– Я имею в виду, вы бы пустили его к себе в дом, дали бы ему убежище?
– О чем вы? Он что, преступник? Стала бы я укрывать преступника?
Машина резко повернула и сержанта Беттс качнуло в ее сторону. Она почувствовала, как острый локоть намеренно жестко впился в ее правую грудь.
– Простите, – сказала Беттс. – Я вас не ушибла?
Джоан была уверена, что это всего лишь случайность, но извинения и проявление заботы почему-то ее покоробили. Почти так, будто бы это не было случайностью. Она отогнала эту мысль как несостоятельную.
Они остановились возле ее дома, и она сказала:
– Спасибо, что подбросили, суперинтендант, – и сделала попытку выйти.
– Не стоит благодарности, – ответил Шеппард. – Не возражаете, если мы зайдем?
– Зачем?
– Еще несколько вопросов, – он улыбнулся – И небольшая проверка.
– Вы уже обыскали дом.
– Может быть, мы хотим сделать это еще раз.
– Только если у вас есть ордер, – все происходило как в дешевом сериале.
– Странно, что вы об этом упомянули...
Шеппард достал бумагу, протянул ей, и она похолодела. Джоан пыталась читать, но буквы расплывались. Нервы, конечно. Она должна взять себя в руки. Она отдала документ, не прочитав, но вспомнила его железную хватку на своей руке, и к ней вернулось чувство беспомощности.
Когда она вылезла из машины, то заметила еще один автомобиль, остановившийся рядом. Из него вышли четверо в штатском.
– Мои люди, – сказал Шеппард. – Они проведут обыск. Не волнуйтесь, они очень аккуратны.
Это было правдой. Также оказалось, что они знали
– Мы нашли это в кухне за бойлером центрального отопления.
Шеппард принюхался.
– Оно воняет.
Он снова принюхался.
– Кажется, среди прочего, я различаю запах дешевого спирта? – Суперинтендант жестко посмотрел на Джоан. – Довольно странно, что такая приятная леди, как вы, хранит дома такую одежду.
Он ждал, что она заговорит, но слова просто застряли у нее в горле. Ее лицо неподвижно застыло, горло сжалось, сердце глухо стучало в груди. Она не могла отвести взгляд от тряпья.
– Ждем персонального мусорщика, чтобы избавиться от этого нелепого хлама, как герцогиня?
Она все еще не могла произнести ни слова, не могла отвести глаз от одежды – старой, рваной, грязной, дурно пахнущей, неуместной и почему-то трогательной в этой дорогой квартире. Она символизировала безысходность, лежащую в основе всего сущего. Мы все должны рано или поздно это признать.
– Язык проглотила?
Чем мягче был голос Шеппарда, тем сильнее ее охватывал страх. И эта женщина Беттс улыбалась ей. Большие зубы, маленькие глаза и рот, будто бы вырезанный бритвой.
– Итак, эта одежда – одежда бродяги.
Шеппард обернулся к одному из мужчин.
– Кросли, ты дежурил здесь. Не ошивались ли поблизости бродяги?
Кросли рассказал, как двое бродяг затеяли драку и как остальные разбежались. Шеппард молча слушал, время от времени кивая.
– А тот, который побежал за дом, вы видели, куда он направился?
– Ну, там есть проход, ведущий на соседнюю улицу, он, должно быть, побежал туда.
– Вы видели его?
– Нет, но...
– Кто-нибудь его видел?
– Нет, но он убегал. Бежал, как ненормальный.
– И вы знаете, куда он побежал? Он пробежал мимо этого прохода, вверх по пожарной лестнице и прямиком в эту квартиру. И это не был бродяга, это был чертов Ричард Эббот.
–Нет, – вдруг сказала Джоан так громко, что даже сама удивилась.
– Нет?
– Нет.
– Значит, я ошибаюсь, – сказал Шеппард самым кротким голосом, – и вы сейчас нам расскажете, как эта одежда сюда попала.
– Ну, у нас было нечто вроде маскарада, – неуверенно сказала она, – и один из моих гостей...
Она потерянно замолчала.
– Пришел одетый бродягой?
– Да, верно.
– И ушел домой голым, засунув свою одежду за бойлер?
– Нет, видите ли...
Она снова остановилась, почувствовав, как в ней, словно нечто живое, зарождается животный страх, который начинает сдавливать ей горло.
Шеппард стоял и смотрел на нее сверху вниз. Затем он схватил ее и рывком поднял на ноги.