Смерть с отсрочкой

Хаслэм Крис

— Потому что он был у меня в рюкзаке.

— Ну, засуньте его обратно в рюкзак или в задницу к чертовой матери! — крикнул Ленни.

— Значит, он вам не нужен?

— Нет, старый психопат, не нужен мне никакой пистолет.

— А если вдруг заедет другой клиент?

Ленни нахмурился:

— Сымпровизируем.

Заправка принадлежала шустрому маленькому холостяку в твидовой шляпе и синем блейзере с розовым галстуком. Звали его Луис Рекуэро Медина, и он с гордостью предоставлял полный набор услуг круглый год шесть с половиной дней в неделю. Из этого правила были три исключения: первое — день смерти его матери, второе — день его святого, третье — день его рождения. Он приподнял шляпу перед инвалидной машиной, которая тормознула и задом подкатила

к заправке. Сегодня ему стукнуло шестьдесят восемь, в честь чего клиентам предлагалось самим заливать баки, даже если они инвалиды.

— Думаешь, ты с ним справишься? — спросил Ник.

Ленни глубоко вдохнул.

— Кусок дерьма. Предоставь дело Ленни.

Он открыл дверцу и начал вылезать из кабины.

— Обожди минутку, — прошипел Ник. — Забыл кое-что.

Ленни сердито плюхнулся на сиденье.

— Что?

— Ты ведешь инвалидную машину.

— Ну?

— Что он подумает, если увидит, как ты топаешь по площадке?

— Верное замечание, — согласился Сидней. — Хотите, я пойду?

— Сидите на месте ко всем чертям! — рявкнул Ленни. — Ну и что, если протопаю? Он же никому не станет докладывать, что я здоровый, правда?

— Нет, — кивнул Ник, — но ты возбудишь подозрение, прежде чем в дверь войдешь. Может быть, там есть кнопка тревоги или еще что-нибудь.

— Он прав, — подтвердил Сидней. — Пропадет элемент неожиданности.

— Вот, возьми, — предложил Ник, поднимая с пола костыли.

— Ну, скажу я вам, — восхитился Сидней, — превосходное предложение. Внушит дураку ложное ощущение безопасности.

Луис принял костылявшего по двору Ленни за бывшего солдата. Судя по коротко стриженным волосам и неумелому обращению с костылями, тот охромел недавно, только что демобилизован. Он отвел глаза, когда Ленни приблизился, занялся пачкой газет, не желая открыто разглядывать инвалида. Звякнул колокольчик, дверь открылась, бывший солдат вошел.

— Доброе утро, — сказал он.

Всего две недели назад занудный молодой человек из Сарагосы пытался продать Луису новую систему сигнализации. Сельские заправочные станции — самое уязвимое место, десятки вынуждены закрываться после опустошительных ограблений. Новая система должна была быть установлена за три рабочих дня и включала в себя el boton rojo, [36] располагавшуюся под прилавком и посылавшую сигнал тревоги прямо в охранную контору, которая связывалась с местной полицией. Великолепную идею подпортила абсурдная цена, поэтому Луис принял компромиссное предложение установить камеру наблюдения с ручным управлением. Встав на цыпочки, он направил маленький объектив на крупного инвалида, удивленный четкостью изображения на мониторе. Это не спасет от грабителей, но гораздо полезней охранной системы, которая вызывает полицию после ограбления.

36

Красная кнопка (исп.).

Ленни следил в окно за наполнявшим бак Ником. Как только тот повесит шланг на место и включит мотор, можно будет приниматься за дело. Тем временем он осматривал лавку, стараясь найти что-то похожее на еду.

На улице Ник следил за дорогой. Приближался зеленый «ситроен» со скоростью меньше пятнадцати миль в час, мигая оранжевым поворотником. Он помолился, чтобы машина проехала мимо. Сидней на переднем сиденье, сняв шляпу и глядя сквозь пальцы, сделал то же самое. Однако обобщенная сила воли оказалась слабоватой, и старый автомобиль с мучительной медлительностью в конце концов свернул к заправке. За рулем сидела крошечная испанка одних лет с Сиднеем. Рядом громоздился ее муж, гигантский мужчина в замшевом пиджаке бутылочного цвета и желтом жилете, с курицей в руках. Старушка с седыми курчавыми волосами, собранными в пучок на макушке, сердито нажала на гудок, и сердце у Ленни упало. Он оглянулся на заляпанный грязью «ситроен»,

а потом посмотрел на хозяина. Луис снял шляпу и прижал к груди. Всем известно, что в день его рождения заправка на самообслуживании, а ненормальная ворона каждый год сидит и гудит, пока он не выйдет и не сообщит ей об этом. Придется ей сегодня самой потрудиться.

Ник слегка расслабился, видя в машине пожилых людей. Судя по языку тела, дела на семейном фронте не совсем хороши, но их присутствие практически не осложнит Ленни задачу. Ник повесил шланг на место, сел за руль.

— Пенсионеры, — доложил он Сиднею. — Беспокоиться нечего.

После тридцатисекундного гудка, истощившего батарею и закончившегося жалким писком, сеньора Беатриса Боланьос Чавес приказала своему ленивому и ни на что не годному подобию мужа зайти в лавку и вытащить к машине глупого франта-заправщика. Муж указал, что не может этого сделать, так как держит в одной руке живую курицу, а в другой бутылку aguardiente. [37] Возмущенная Беатриса вылезла из машины с проступившими на щеках под пудрой гневными красными пятнами.

37

Водка (исп.).

— Надеюсь, мистер Ноулс уважительно с ней обойдется, — пробормотал Сидней.

— Надеюсь, он запер проклятую дверь, — добавил Ник.

Дверь Ленни не запер и, когда старая дама перешагнула порог, решил свести ограбление к мелочам и дать деру. К несчастью, и Луис на мониторе, и Беатриса своими глазами все видели.

— Он что-то там сунул в карманы! — крикнула старушка.

Луис кивнул:

— Вижу. У меня тут видеокамера.

— Меня не волнует, что там у вас есть, сеньор. Что вы собираетесь делать?

Луис пожал плечами:

— Он же инвалид. Что я могу сделать?

Беатриса нахмурилась:

— По-моему, на анархиста похож. Вызывайте полицию.

Ленни услышал про полицию, поэтому сунул в карман нечто похожее на тюбик с сыром и луком, после чего беспечно заковылял к выходу. Беатриса опередила его, захлопнула дверь и преградила путь.

Ленни распахнул пиджак:

— Смотрите, просто пакет чипсов «Принглс». Вот, возьмите.

— Анархист! — взвизгнула Беатриса. — Луис! Звоните в полицию!

Ленни увидел, как хозяин снимает трубку настенного телефона.

— Стой, Санчо! — заорал он и взмахнул костылем, повернувшись к прилавку.

Луис достаточно знал английский язык, чтобы остановиться, но, если он отступил, Беатриса принялась немедленно действовать, швырнув в Ленни банку с местными солеными грецкими орехами. Банка попала ему в висок, отчего он свалился на витрину с кондитерскими изделиями. Пока он ворочался среди «Скиттлс» и «Киндер сюрприз», старушка метнула другую банку, на сей раз промахнувшись. Третья попала в цель, отскочила рикошетом от левого уха, разбилась на полу с тихим взрывом стекла, уксуса и орехов.

Луис поморщился, когда Беатриса схватила четвертую — каждый бросок обходится в четыре евро, — потом в ужасе съежился, глядя, как анархист с трудом поднимается на ноги, закрывая голову руками и с рычанием выпуская на волю ярость.

— Бей его чем-нибудь! — завопила старуха. — Шевелись, подлый трус!

Ленни со стоном отдернул ладони от глаз, ослепших от попавшего на пальцы уксуса. Он не видел рассыпавшихся по полу крупных, словно подшипники, коричневых орехов и, сделав всего один шаг к свету, тяжело упал на спину на битое стекло. Луис обеими руками схватил толстый телефонный справочник по Леону и Кастилии, ударил Ленни по макушке. Беатриса оглянулась, вызывая из машины мужа. Тот дернул в ответ головой, спрашивая: «Что?», и она настойчиво махнула рукой, говоря: «Иди сюда, идиот». Хуан Чавес поднял курицу и бутылку, вздохнул и начал вылезать из машины. Луис вновь замахнулся, теперь «Желтыми страницами», и с глухим звуком обрушил их на стриженую голову анархиста.