Смерть саксофониста
Шрифт:
– Валерия, сколько лет, сколько зим!
– Где ты тут зиму увидала?
– передо мной стояла Лина. Держа неименную трубку в вытянутых пальцах, она блистала совершенно невообразимой прической. Теперь ее короткая стрижка отливала разноцветными
– Классный концерт, не правда ли?
– протянула она, затягиваясь.
– Я тут по работе, надо писать разворот с иллюстрациями. Знаешь, какие звезды приехали?
– Давай выберемся отсюда, - предложила я.
– А то сомнут.
Мы присели за столик, недалеко от входа на концерт. Денис остался слушать гитариста из Аяччо.
– Ты все хотела написать статью о Вольфе. Написала?
– спросила я.
– Нет, - покачала она головой.
– Это неинтересно. Драма лишнего человека не мой профиль...
– Как это?
– не поняла я.
– А что тут такого? Сейчас, когда его нет, все вернулось на круги своя в вашем Кирьят - Мухосранске. Полная тишь да благолепие.
– Знаешь, я так закрутилась со своими делами, ничего не слыхала, хоть и живу в двадцати минутах.
– Это же моя профессия - все знать, - усмехнулась Лина и высыпала на блюдечко пепел из трубки.
– В мэры баллотируется Тишлер. Подряд на "марину" он получил, да и Кристина при нем, как переходящий приз. Роскошные блондинки на земле не валяются.
–
– Жену освободили из тюрьмы по причине тяжелого умопомешательства. Сейчас она в закрытом заведении под присмотром. Их сынок Морис увез жену в Штаты, от греха подальше.
– Это как?
– От Ковалло. У них же был роман с Леоном.
– А он как поживает?
– Левка? Он в России, его Горелов забрал. И делает на нем хорошие денежки. Вот увидишь, приедет еще Леон Ковалло на гастроли в Израиль и выложим мы по 50 зеленых за билетик, дай ему только время по НТВ покрутиться.
– Помнишь, в этом деле были замешаны крупные деньги? Кто-то кому-то их переводил, потом они терялись, потом нашлись?
– А что деньги?
– пожала плечами Лина.
– Деньги бедных не любят и хозяев обычно не меняют. Вольф хотел отвести для себя ручеек, но не смог... от и нет ни Вольфа, ни денег, ни его прекраснодушных идей в стиле "здесь будет город-сад"...
Мы замолчали. На сцене пел саксофон. Знакомый вихрастый парень, Венечка Додельзон, изгибаясь подстать своему инструменту, источал из него ликующие звуки. Не хотелось вспоминать о несчастьях и скорбях. Лучше нежиться в ясных водах Красного моря или заниматься любовью под шум прибоя. Страстная импровизация заставляла трепетать сердце и наслаждаться каждым мгновением жизни...
Конец