Смерть в белом галстуке. Рука в перчатке (сборник)

Марш Найо

Фокс пролистал сохранившиеся корешки страниц, пока не нашел нужный.

– Пятьдесят фунтов. М. Уитерс, Шеклтон-Хаус, Лезерхед.

– Заметь, тот самый день, когда был прием у миссис Хэлкат-Хэккетт. Дело начинает обретать определенные контуры.

Фокс вернулся к записям лорда Роберта.

– Что это он тут пишет по поводу причастности капитана Уитерса к скандалу с наркотиками в 1924 г.?

– Это было в пору моей зеленой юности в Ярде, Фокс, но я помню, и ты тоже вспомнишь. Шайка Бушьера – Уотсона. У них были штаб-квартиры в

Марселе и Порт-Саиде, но орудовали они повсюду. Большей частью оперировали с героином. Министерство иностранных дел участвовало в их поимке. Банчи тогда служил там и чрезвычайно нам помог. Капитан Уитерс, бесспорно, был по уши замешан в этом грязном деле, но нам так и не хватило доказательств, чтобы привлечь его. Очень темная личность. И молодой Дональд обратился к нему за убежищем! Легковерный простак! Ох, проклятие, Фокс, проклятие!

– Вы знаете молодого джентльмена, сэр?

– Что? Да, я немного знаком с ним. Что же будет? Придется прозондировать. И не исключено, что на конце зонда обнаружится дергающийся нерв в виде молодого Поттера. А ведь эти люди считаются моими друзьями! Забавно, не правда ли? Ладно, Фокс, не переживай так. Но если Дональд не объявится до…

Дверь внезапно распахнулась, и в комнату вошел Дональд.

Сделав несколько шагов, он внезапно остановился и свирепо посмотрел на Аллейна и Фокса. Выглядел он ужасно. Глаза покраснели, в лице – ни кровинки.

– Где моя мать? – спросил он.

– С ней сидит Агата Трой, – ответил Аллейн. – Мне надо поговорить с вами.

– Я хочу видеть мать.

– Придется подождать, – отрезал старший инспектор.

Дональд

Дональд Поттер сидел на стуле лицом к окну, Аллейн – за письменным столом лорда Роберта, Фокс расположился на подоконнике, с блокнотом на коленях и карандашом в руке. Молодой человек курил сигарету за сигаретой, разжигая следующую от окурка предыдущей. Руки его дрожали.

– Прежде чем мы начнем, – сказал Аллейн, – я бы хотел прояснить вам один момент. Вашего дядю убили. Обстоятельства, при которых он был убит, обязывают нас самым доскональным образом проверить передвижения каждого, кто находился рядом с ним на протяжении часа до его смерти. Мы также считаем необходимым провести тщательное расследование в отношении его частных дел, взаимоотношений с членами семьи, а также перемещений в пространстве, бесед и сферы интересов в последние недели жизни. Никто не останется вне поля нашего зрения. Вы, конечно, хотите, чтобы его убийца был арестован?

Аллейн выждал паузу. Дональд облизнул губы.

– Разумеется.

– Разумеется. Стало быть, вы окажете нам посильную помощь, чего бы вам это ни стоило?

– Естественно.

– Уверен, вы поймете: все, что делается полицией, делается только с этой целью. Если какие-то из вопросов покажутся вам дерзкими или не относящимися к делу, ничего не попишешь. Такова наша работа.

– Надо ли нам вдаваться во все эти подробности? –

сказал Дональд.

– Надеюсь, это было совершенно излишним. Когда вы в последний раз разговаривали с дядей?

– Примерно дней десять назад.

– Когда вы съехали из этого дома?

– В тот же самый день, – чуть дыша, ответил Дональд.

– Вы съехали из-за размолвки с дядей?

– Да.

– Боюсь, мне придется попросить вас подробнее рассказать об этом.

– Я… она не имеет никакого отношения к… к этому ужасному делу. Не очень-то приятно вспоминать об этом. Мне бы не хотелось…

– Видите ли, – сказал Аллейн, – в моей торжественной вступительной речи был определенный смысл. – Он встал и, протянув руку, коснулся плеча Дональда. – Ну же! Я знаю, это непросто.

– Это не означало, что я не любил его.

– Не представляю, чтобы кто-то мог его не любить. Что послужило причиной размолвки? Ваши долги?

– Да.

– Он оплатил их?

– Да.

– Тогда почему вы рассорились?

– Он хотел, чтобы я ехал в Эдинбург учиться медицине.

– А вы не хотели?

– Нет, не хотел.

– Почему?

– Я считал, что это будет чертовски скучно. Я хотел учиться в Лондоне, при больнице Св. Фомы. Прежде он соглашался на это.

Аллейн вернулся на прежнее место за столом.

– Что заставило его переменить мнение?

– Вся эта история с моими долгами.

– И больше ничего?

Дональд покачал головой, теребя дрожащей рукой сигарету.

– Не возражал ли он против кого-то из ваших друзей? – спросил Аллейн.

– Я… ну, он мог подумать… я хочу сказать… то есть это было не так.

– Он знал, что вы знакомы с капитаном Морисом Уитерсом?

Дональд метнул на Аллейна изумленный взгляд и приоткрыл рот. Наконец он сказал:

– Думаю, да.

– Разве вам это точно не известно?

– Он знал, что я в дружеских отношениях с Уитерсом. Да.

– Он возражал против этой дружбы?

– Да, теперь я припоминаю, он что-то такое говорил.

– Но это не произвело на вас какого-то особого впечатления?

– О нет.

Аллейн положил руку на лежавшую на столе чековую книжку лорда Роберта.

– В таком случае, видимо, вы забыли про некий чек на пятьдесят фунтов?

Дональд угрюмо смотрел на длинную тонкую кисть руки, лежащую поверх обложки. Краска залила его до корней волос.

– Нет, – сказал он, – я помню.

– Он заплатил эту сумму Уитерсу от вашего имени?

– Да.

– И тем не менее это не произвело на вас особого впечатления?

– У меня было так много долгов…

– Ваш дядя знал, что вы в дружеских отношениях с Уитерсом. Он располагал о нем определенной информацией. Мне это известно. Я спрашиваю, возражал ли он самым решительным образом против вашего общения этим человеком?

– Ну, если вам угодно так выразиться.

– Ради всего святого, не юлите со мной. Я хочу дать вам как можно больше шансов.