Смерть в Кесарии
Шрифт:
– Ари? – зачем-то позвала она, не решаясь войти. – Вы здесь? Не уехали в Тель-Авив?
Никто не отозвался. Разумеется, его нет. Иначе входная дверь была бы открыта. Эстер толкнула дверь кабинета и остановилась на пороге. Ее настороженный взгляд скользил по стенам, по раскрытому сейфу слева от двери.
– Ари… – повторила она и шире распахнула дверь. Сделала шаг, другой. Снова потянула носом воздух. Без сомнения источник запаха находился здесь, в кабинете. Эстер еще раз внимательно осмотрелась.
Что-то лежало на полу, за широким письменным столом. Что-то, чего она не могла увидеть от двери.
Ей
2
– … Завтра, на контрольно-пропускном пункте «Эрез» в секторе Газа должна состояться встреча министра экологии и охраны окружающей среды Йоси Сарида с представителями палестинской администрации…
Натаниэль Розовски чуть приглушил звук радиоприемника. В машине становилось жарко. Интересно, почему Алекс не поставил кондиционер? Хотя нет, кондиционер имеется. Но не работает.
– … Лидер партии Цомет Рафаэль Эйтан заявил на вчерашнем заседании Кнессета, что… – бормотал диктор.
Розовски вздохнул, выглянул в окно. Картина мало воодушевляла. Машины стояли в шесть рядов так плотно, что должны были, казалось, прилично намять друг другу бока. Похоже, пробка надолго. Он взглянул на часы. Половина десятого. Он обещал быть на работе в девять.
– … Соблюдение соглашений «Осло-2» в значительной степени, зависит от того, заявит ли Ясер Арафат об отмене Палестинской хартии до или после выборов в Совет Палестинской автономии…
Натаниэль повертел в руках пачку «Соверена» и со вздохом отложил ее в сторону. В такую духоту даже курить не хотелось. К тому же он еще не завтракал, а курить натощак…
Он несколько раз щелкнул зажигалкой, глядя, как появляется и исчезает слабенький язычок пламени.
– …И в заключение о погоде. Температура воздуха в Иерусалиме 29 градусов, в Тель-Авиве – 30, в Хайфе…
Он выключил радиоприемник. Сбоку на сидении лежала пачка бумажных салфеток, опустошенная на добрую треть. Натаниэль вытащил очередной квадратик мягкой розоватой бумаги, вытер вспотевшее лицо, бросил влажный комочек в пепельницу.
Черт бы побрал этого сумасшедшего клиента. По его милости пришлось, во-первых, похоронить субботний отдых и вчерашний рабочий день, во-вторых, добираться до Тель-Авива в самый час пик. И ради чего? Ради несчастных пяти сотен.
Ненормальный клиент вдруг заподозрил свою шестидесятилетнюю супругу в измене.
Вспомнив разговор с клиентом, Розовски сердито фыркнул. Хорошо, допустим, клиент – псих, но кто же, в таком случае, он, Натаниэль Розовски, если решился проверить подозрения этого старого шизофреника и потащился в субботу (в субботу!) в Ришон-ле-Цион? Похоже, ему тоже пора на пенсию. Интересно, почему у нас в Израиле столь высок процент психически ненормальных? И, кажется, среди евреев вообще этот процент всегда был высок. Натаниэль, почему-то, вспомнил книгу Чезаре Ломброзо «Гениальность и помешательство», читаную им в студенческие годы. Великий итальянский психиатр говорил там нечто подобное… Да чушь все, процент такой же, как у других народов, только ему, детективу Розовски чаще прочих приходится сталкиваться с представителями этого самого процента.
От рассуждений на академические темы его отвлекли настойчивые гудки сзади. Он
Минут через десять они снова остановились. Тысячу раз прав был Габи, сообщивший в пятницу о своем желании подыскать другую работу. Жаль, теперь придется искать нового стажера. Габи появился в агентстве после окончания полугодовых курсов частных детективов. Такие курсы время от времени открывались иерусалимским Бюро по трудоустройству для демобилизованных солдат. «Если вы считаете, что у вас аналитический склад ума, если вы энергичны, если вы…». Розовски усмехнулся, вспомнив эту рекламу. И энергичны, и аналитический склад ума, и все такое – но молодые парни не подозревают, сколько нудной и грязной работы выпадает на долю частного детектива. Особенно по имущественным делам, каких готовят курсы. А уж в его агентстве… Да, жаль, но что тут скажешь? Парню надо готовиться к психотесту, а не следить за чужими женами и вороватыми рабочими. Розовски обреченно посмотрел на подсвеченную шкалу радиоприемника. Единственное развлечение на ближайшее время. Он попробовал найти какую-нибудь музыку.
– … на своей вилле в Кесарии, неделю назад. Пока что неясны причины самоубийства. Ари Розенфельд был президентом торговой фирмы «Интер» и членом Ассоциации новых репатриантов-предпринимателей. Мы надеемся…
– Розенфельд? – пробормотал Натаниэль. – Ари Розенфельд? – он собрался было сделать радио погромче, но тут мягко прогудел сигнал сотового телефона.
– Слушаю, – сказал Розовски, поднося аппарат к уху и одновременно пытаясь дослушать сообщение.
– Натан, куда ты запропастился? – Розовски узнал голос своей секретарши.
– Офра? – он приглушил радио. – Деточка, мне, как всегда, везет. Я торчу в полукилометре от Цомет-Холон, попал в пробку. Кстати, передай Алексу, что в его машине не работает кондиционер. Если со мной по дороге случится тепловой удар, смерть шефа окажется на его совести.
– Передам. А ты бы открыл окна.
– Боюсь, что от этого мало толку, мы почти не движемся… Что случилось?
– Тебе уже трижды звонили из страховой компании.
«… в шоковом состоянии, – доносилось из приемника, – поэтому полиция…»
– Трижды? – Розовски удивился. – Это что – каждые пятнадцать минут?
– Именно. Каждые пятнадцать минут. Кстати, вчера, в конце дня они тоже звонили. Но ты приказал тебя не беспокоить.
– Ну-ну. Что за компания?
– Сейчас, минутку… Вот, «Байт ле-Ам». Вице-президент Нахшон Михаэли. Тебе это о чем-нибудь говорит?
– Нет. Будут еще раз звонить, сообщи им, что мы уже застрахованы.
– Думаю, они не горят желанием нас застраховать. У них к тебе какое-то другое дело. Перевести на твой номер?
– Нет, не стоит. Пусть переговорят с Алексом. Он появился?
– Появился.
– Вот и замечательно. Пусть поговорит с ними. Если им действительно нужен я, пусть звонят после одиннадцати. Думаю, к одиннадцати я доберусь до конторы… – он глянул на неподвижное поле автомобилей и тяжело вздохнул: «Дай-то Бог…»
Натаниэль увеличил громкость приемника, но там уже передавали музыку вперемешку с рекламными объявлениями.
– Ч-черт… – пробормотал Розовски.
– Натан, что-то случилось?