Смерть в сумасшедшем доме
Шрифт:
– Полагаю, инженерам пришлось немало потрудиться в свое время, разрабатывая дренажную систему, чтобы здесь можно было начать строительство. Они поистине сотворили невозможное.
– У всех, кто обживается на новом месте, поначалу возникают некоторые неудобства. – Мистер Бертрам развернул перед носом газету, давая тем самым понять, что разговор окончен.
– Сдается мне, это не просто неудобство, сэр. Боюсь, при строительстве дома была допущена ошибка, которую необходимо исправить.
– Пустяки, Эфимия, это
– Водопровод действительно впечатляет, сэр, – согласилась я. – Но меня пугает не та вода, которая течет по трубам. Мне кажется, погреб снова затоплен.
Мистер Бертрам побледнел:
– Мое вино! Я же велел перенести туда новую партию!
– Я взяла на себя смелость не выполнить это указание, поскольку была уверена, что по зрелом размышлении вы и сами признаете свое решение неблагоразумным.
Теперь мы придерживались более официальной манеры общения, чем та, к которой успели привыкнуть в Стэплфорд-Холле и в охотничьем домике на Шотландском высокогорье. Здесь, в глуши – надо признать, в романтически прекрасной глуши, – в особняке с малочисленным штатом прислуги, нам приходилось сталкиваться друг с другом куда чаще, чем мы оба ожидали.
– Боюсь, придется покинуть это место на время ремонта, – осторожно продолжила я. – Запах сырости и плесени из погреба уже добрался до кухни, а с наступлением лета он распространится по всему дому. Обстановка станет антисанитарной.
Мистер Бертрам отодвинул тарелку.
– И что ты предлагаешь, Эфимия? – спросил он почти что в нашей прежней манере.
– Вернуться в Стэплфорд-Холл, пока здесь будут делать ремонт. Продать дом в его нынешнем состоянии вам все равно не удастся, даже если вы захотите это сделать.
– Черт возьми, Эфимия, не хочу я его продавать!
– Тогда тем более вам нужно сделать ремонт, сэр.
Мистер Бертрам резко отодвинулся от стола, содрав ножками стула тончайший слой паркетного воска, который любовно нанесла Дженни, полировавшая полы.
– Я не верю, что все так плохо. – Мистер Бертрам встал и сердито воззрился на меня. – Думаю, ты просто-напросто жалеешь о переезде и хочешь вернуться к работе в Стэплфорд-Холле.
– Если вы так думаете, сэр, то вы, должно быть, считаете меня умалишенной, – сказала я, стараясь сохранять спокойствие. – По-вашему, женщина, пребывающая в здравом рассудке, согласится променять должность экономки на положение простой служанки?
– Вероятно, у тебя имеется веская причина. В Стэплфорд-Холле есть то, чего нет «Белых садах».
– Вы имеете в виду сухой погреб?
– Довольно! А ну веди меня в этот свой погреб – если там воды больше, чем на дюйм, я вернусь в дом брата сегодня же вечером!
– Конечно, сэр. – Я повернулась к двери. – Не желаете сначала сменить обувь на что-нибудь
Мистер Бертрам выдохнул так шумно, что это было похоже на рычание. Он определенно мне не верил. Мы спустились в погреб – я уступила дорогу владельцу этого великолепия. «Ароматная» ледяная вода, хлынувшая в туфли мистера Бертрама, сшитые на заказ, мгновенно заставила его изменить мнение.
– Почему ты сразу не сказала, что все настолько скверно, Эфимия?! – возопил он. – Это же безобразие!
Я хотела ответить, что совершенно согласна – форменное безобразие. Он не верил мне насчет битых яиц и некачественного сыра с фермы «Хэдвел», насчет того, какое количество слуг нам необходимо, и насчет тысячи разных мелочей. Новое положение владельца поместья вскружило мистеру Бертраму голову, и теперь всякий раз, когда я пыталась привлечь его внимание к какой-нибудь хозяйственной неурядице, он воспринимал это как личное оскорбление. По каким-то причинам ему необходимо было постоянно доказывать свою власть и способность контролировать все вокруг. В результате этот джентльмен, всю жизнь проживший в родительском доме, часто сам выставлял себя на посмешище – и набрасывался на меня с упреками.
– Я дам распоряжение паковать вещи? – уточнила я.
В отличие от хозяина, мне удалось приобрести существенные навыки в управлении домашним хозяйством, с тех пор как мы с ним впервые встретились. И по-моему, это злило мистера Бертрама еще больше.
– Мы не можем взять в Стэплфорд-Холл всех слуг!
– Разумеется, нет, – кивнула я. – Мне кажется, местных можно отпустить по домам, хотя вернуть их потом на службу будет затруднительно, если не предложить на время вынужденного отдыха своего рода денежное содержание.
– Это будет мелочь по сравнению с тем, во что мне обойдется ремонт, – тяжело вздохнул мистер Бертрам.
– Я могу вернуться к своей семье, – продолжила я, – но Меррит сюда приехал из Лондона…
– Ричард не станет возражать против еще одного лакея, если я сам буду платить ему жалованье.
– Сэму, чистильщику обуви, и Дженни тоже некуда идти.
– Дженни?
– Это ваша служанка и посудомойка.
– О, я думаю, миссис Дейтон лишняя пара рук не помешает. – Мистер Бертрам вдруг нахмурился: – Мы не сможем взять с собой нашу повариху!
– Ни в коем случае, сэр. Но она будет рада остаться и побыть с новорожденным внуком.
– С внуком? – растерянно повторил мистер Бертрам.
– Она из Хэтфилдов, это ваши арендаторы с фермы «Майл-Энд».
– Боже милостивый, Эфимия, ты же моя экономка, а не… – Он осекся, густо покраснел и сглотнул. – Я хотел выразить недоумение, откуда ты столько знаешь об этих людях. Мы же тут совсем недавно.
– Должно быть, как дочь викария, я умею внушать людям доверие, – ляпнула я, не подумав.