Смерть в твоих глазах
Шрифт:
– Ты неплохо осведомлен об этом деле.
– О чем ты говоришь, Валера? О данных преступлениях скоро вся Москва говорить будет. Я еще удивляюсь, как тебе удалось до сего времени избежать прессинга журналистов. Они, как правило, появляются на месте преступления до прибытия полиции, черт, никак не привыкну к новому названию.
– Да я особо и не прятался. А в большинстве случаев наши ребята сами сливают информацию в СМИ. За «горячий» материал, слышал, деньги немалые платят.
– Ну
– Так, но, думаю, сегодня журналистов долго ждать не придется.
Глотов, заполняя фирменный бланк, проговорил:
– Поэтому я и держу внизу двух человек, чтобы журналюги в подъезд раньше времени не просо-чились.
– Они и через подвал, и чердаками пролезут.
– Как говорится, все подходы перекрыты. Ну, вот и все, – отложил в сторону ручку капитан и протянул бумагу Бестужевой: – Лариса Константиновна. Прочтите, пожалуйста, внимательно протокол. Если я все ваши ответы записал правильно, то внизу укажите, что записано с ваших слов верно, и распишитесь.
– Я верю вам!
– Э-э, нет, Лариса Константиновна, прочтите, чтобы потом не было проблем. Если же заметите неточность, скажите мне. Исправим ваши показания.
Бестужева прочитала протокол, расписалась, где надо, и Глотов положил его в папку.
– Ну вот, у нас все! – повернулся он к Воронову. – Систематизируем материал, отправлю к вам в Управление. Похоже, Валера, маньячок у нас нарисовался.
– Разберемся.
В квартиру вошел второй следователь. Его Воронов не знал.
– У меня с Гончаром все, Илья Борисович.
– Ну и хорошо, давай протокол, и едем отсюда.
Забрав у помощника бумаги, Глотов пожал Воронову руку:
– Удачи тебе, Валера.
– Спасибо, Илюша. Тебе того же.
– Участковый переходит в твое распоряжение.
– Отпусти его. Будет нужен – вызову.
– А журналисты?
– Ты думаешь, он задержит их? Напротив, думаю, будет не прочь покрасоваться перед камерами. Когда еще на экран телевизора попадет?
– Ну, добро. Поехали мы.
Сотрудники дежурной следственно-оперативной группы покинули квартиру Бестужевой. Воронов закрыл за ними дверь и подошел к окну:
– Странно, журналистов еще нет! Но это и к лучшему.
– А может, ко мне поедем? – предложил Веселов. – Боюсь, здесь нам и поговорить не дадут.
– Опоздали, подъехала первая машина городского телеканала. Остальных ждать недолго. Но мы никого сюда не пустим.
– Все равно достанут!
Воронов набрал номер по своему сотовому телефону:
– Илья! Вижу, вы еще во дворе?
– Ну да, никак водила не развернется, а журналюги уже тут. Но мы-то прорвемся, а вот ты?
– Слушай! Пошли наверх своего помощника!
– Зачем?
– Пусть
– Неплохой ход. А мне машину тоже опечатать?
– Ты прорвешься!
– Ладно! Посылаю Леонида.
– Ну, вот, теперь нас ни для кого здесь нет, – отключив телефон, проговорил Воронов.
– А свет?
– Свет – ерунда, его часто забывают выключить. Главное, к окнам не подходить.
Бестужева, безучастно смотревшая на стену, взглянула на Веселова:
– Ты что-нибудь узнал о Сергее?
– Я могу сказать тебе одно, Лариса, мы ищем его.
– Конечно, ничего другого ты ответить не мог, – покачала она головой.
– Я говорю правду. – И Дима рассказал ей о проведенной акции по базе Мурзы. – В итоге офицер оказался у нас, но, как выяснилось, это был не Сергей, и слава богу.
– Почему ты так говоришь?
– Потому что находившийся в банде бывший старший лейтенант являлся членом банды.
– Как это так?
– Вот так! Он добровольно перешел на сторону боевиков, хотел денег заработать, а получил осколки в живот. Но кое-что, заслуживающее внимания, он успел мне сказать. Это тоже касается российского офицера, который был взят в плен раненым.
– Почему же вы не освободили его?
– В настоящий момент это невозможно. Банда, в которой, по словам предателя, находится раненый офицер, сейчас базируется за границей. Но она скоро выйдет оттуда. И вот когда выйдет, мы ее отработаем.
– А если и этим офицером окажется не Сергей?
– Значит, будем искать дальше.
– Опять неизвестность. Да еще это. Кстати, Валерий Андреевич, в прихожей за шкафом лежит сломанная гвоздика. Я не стала ничего говорить о ней Глотову. Или надо было сказать?
– Главное, мне сказали. А теперь, Лариса Константиновна, встряхнитесь и расскажите все с самого начала. Я имею в виду с момента, когда вы с Коростылевым подъехали к дому.
– Хорошо, – кивнула Лариса. – Но все было, как обычно. Единственно, Гена настоял на том, чтобы проводить меня до двери и чтобы я в его присутствии осмотрела квартиру.
– Следом за вами в подъезд кто-нибудь входил?
– Я не слышала.
К столу подсел Веселов:
– А когда вы приехали из офиса, у дома ничего подозрительного не заметили? – подсел к столу Веселов.
– Что ты имеешь в виду? – взглянула на него Бестужева.
– Ну, может быть, за вами шла какая-то машина? Или во дворе находился подозрительный тип?
– Я ничего не заметила. Гена… о господи, как вспомню его, лежащего с вывалившимися на мусор кишками, так кричать хочется!