Смерть выбирает не худших
Шрифт:
– А Сталин, коль лапой за горло возьмет, то это уж будет не мед!
Прочие девчата дружно рассмеялись на столь неумную, но зато остроумную шутку: Маслова погрозила кулаком в сторону востока:
– Если НКВД вздумает убивать наших солдат, то мы им покажем!
. ГЛАВА Љ 17
Перемирие и затишье на фронтах все еще длились,
Намерение не пустить коммунизм в Китай вполне очевидны. А может и вовсе развязать коалиционную войну! Сталин этого не допустит.
Молотов отчитывался перед Председателем ГКО:
– Должен сказать товарищ Верховный, это вообще полный завал. На вопросы, почему американцы и англичане столь пассивные следуют ответы; мы устали, нехватка сил, проблемы с нефтепродуктами и так далее. Чан Кайши и вовсе не ведет с японцам борьбы. Мало того, у нас есть вполне достоверные сведения, что между ними и самураями произошел тайный обмен военнопленными. Это уже...
– Да хватит общих фраз!
– Перебил в гневе Сталин.
– Нужно оперировать фактами. Они говорят, США и их союзники сдулись. А значит...
Вождь сделал паузу и Молотов ответил:
– Понятно! Будет драться одни!
Сталин по львиному солидно хихикнул:
– Это понятно! Ваши стрелы дротики закроют от нас солнце. Но что же в тени будет легче драться!
Молотов привел утешительный аргумент:
– В пассивности есть и некоторое плюсы для нас. Например, возможность захватить не половину Кореи, а целиком, да и вообще принести социализм, например в Индокитай.
Верховный хлопнул наркома увесистой ладонью по плечу;
– Соображаешь! Вот именно это мы сможем сделать. Хочет США подобного или нет!
Молотов предложил:
– Может разработать и операцию, по оккупации японских островов?
Сталин отрицательно мотнул головой:
– Не лезь в дела генералов...- Верховный, вдруг проявил снисхождение.
– Но в целом мы уже ее разработали. Десантных средстве недостаточно, но зато бомб для воздушного наступления у нас хватит. Впрочем, полагаю, именно сражение за Порт-Артур и будет решающим.
Молотов отметил:
– Драться можно хорошо, быть побитым плохо!
– Мы будем и далее наступать, и наступать, заберем себе Китай, а может, и дойдем до Сингапура. За нами не заржавеет. А Америка еще пожалеет, об своей агрессии или пацифизме, что впрочем одно и тоже!
Молотов предложил Генералиссимусу:
– Может пригрозить им?
Сталин ответил с расстановкой слога:
– Зачем грозить словами, если мы можем создать им проблемы делами. Лучше сообщи им, что мы и сами можем добить Японию без нашего участия. Точно также как и у Третьего Рейха не было бы шансов против нас, даже при отсутствии второго фронта!
Молотов охотно согласился:
– Не было бы... Но без этого война продлилась бы еще полтора-два года. В частности у гитлеровцев были весьма перспективные разработки в области танкостроения, ну, а в авиации еще круче. Вы и сами это знаете товарищ Сталин. Если бы танки Е появились на курской дуге, мы бы могли и не устоять!
Сталин сменил тему разговора:
– Техника Третьего Рейха в прошлом. Вопрос в другом, кто бы мог похитить летающую тарелку и лично Гитлера. Ведь информация об исчезновении диктатора номер один так и осталась засекреченной.
Молотов подтвердил:
– То, что там используется двойник никому пока не известно. Это факт. А далее поверьте, будет получше! Мы обязательно победим Японию, а Гитлер...
Сталин жестко перебил:
– Ну, если фюрер просто скрылся где-то на Марсе, или даже пределами Солнечной системы, то черт его бери, но вот он может быть и на Земле. Затаиться коброй, представляя огромную угрозу. Угрозу не только мне, но и всему нашему строю. А сам ты знаешь, что такое недобитый враг.
Молотов заметил, поглядывая из-под пенсе:
– Если вы имеете ввиду Германию, то проиграли войну они в первую очередь потому, что дрались на два фронта. Только в сорок первом году второй фронт был послабее, и добились фрицы большего, чем при Кайзере...
Сталин еще жестче перебил:
– А получили от нас звери Гитлера несравнимо сильнее, чем кайзер. Вообще, даже если случилось чудо и, царская власть устояла, а первая мировая война оказалась бы выигранной, то все равно Россию бы никто не признал бы победителем.
– Генералиссимус поправился.
– Вернее главным победителем. А сейчас и Трумэн, и Черчилль, и ныне покойный Рузвельт вынуждены были это признать.