Смерть за кулисами (в сокращении)

Ловси Питер

— Могу я чем-нибудь помочь?

Даймонд улыбнулся.

— Нет, двое полицейских уже караулят там. Дон Рид и Джордж Пиджин. Всякий, кто проникнет в театр, попадется им.

— Если позволите выразиться лаконично, шеф, — это класс!

— Хорошо бы вы почаще так выражались.

Попрощавшись с Докинзом, Даймонд вернулся к себе в кабинет и сидел там, пока не миновала полночь. В такое время удобно и полезно побыть в рабочей обстановке: телефоны молчат, вся информация под рукой, и не на экране, а на бумаге. Даймонд методично приступил к

процессу обработки фактов.

До недавнего времени убийство Дениз выглядело прямым следствием появления ожогов на лице Клэрион. Теперь же Даймонд рассматривал эти два события по отдельности. Он вернулся к стенограмме показаний Дениз, касающихся инцидента с ожогами. Дон и Докинз записали их слово в слово. Далеко не все побочные реплики были расшифрованы и внесены в компьютер, но в целом их отличала недвусмысленная точность.

— Черт!

Даймонд поднес листок с печатным текстом ближе к глазам и всмотрелся. Разгадка оказалась совсем рядом, у него в руке. Он потянулся за поддельной предсмертной запиской.

Каким бы сильным ни был шок, сомнений не оставалось: оба документа были распечатаны на одном и том же принтере.

Даймонд знал, что надо делать. Бросившись к компьютеру, он ввел пароль и получил доступ к личным делам всех сотрудников своего отдела. Затем вновь взялся за блокнот с записями о карьере Дениз. В первую очередь его интересовала манчестерская тюрьма, заместителю начальника которой он сразу же позвонил. Голос на другом конце провода звучал сонно. Разбуженный в такой поздний час, собеседник Даймонда был недоволен, но быстро понял всю срочность дела и пообещал помочь.

Даймонд приблизился к результату — по всем приметам, наихудшему из возможных. Рассуждения завели его в такие дебри, куда он раньше не забирался, и теперь недоверие сменялось в нем смирением с неизбежным и состоянием, близким к ужасу.

Факс начал принимать информацию из Манчестера, а Даймонд — с тяжелым сердцем просматривать ее.

Потом зазвонил его мобильник.

— Шеф, это Дон Рид. Кто-то вошел в театр. Мы с Джорджем разделились, но договорились поддерживать связь по рации. А теперь я не могу связаться с ним.

— Где вы сейчас?

— В партере, прячусь между рядами кресел.

— Никуда оттуда не уходите, что бы ни случилось, слышите? Я уже еду.

Проблема времени сразу же встала во всей остроте. Все подчиненные Даймонда не только успели разъехаться по домам, но и наверняка видели десятый сон. Он мог бы разбудить их звонком и потребовать как можно скорее собраться возле театра, но для чего? Даймонд и сам пока не знал, следовательно, не мог объяснить подчиненным. Они прибудут, готовые к действиям и ожидающие экстренных ситуаций. А опыт подсказывал Даймонду, что ворваться в театр всей толпой под шум выстрелов — значит совершить чудовищную ошибку. На карту может быть поставлена чья-то жизнь, и не одна. Уж лучше самому оценить степень опасности на месте. Но прикрытие не помешает.

У стола дежурного

Даймонд остановился и сообщил сержанту о вероятном инциденте. Вооруженным полицейским надлежало немедленно прибыть к театру «Ройял» в достаточном количестве, чтобы контролировать все входы и выходы и ждать дальнейших распоряжений, не входя в театр. Объяснив все это, Даймонд бросился к своей машине.

Когда он отдал полицейским Пиджину и Рид приказ о ночном дежурстве в театре, эта идея казалась ему разумной: явившись за поддельной запиской, убийца наверняка попался бы в ловушку. Чудовищная ошибка. Выходит, что Даймонд сам подтолкнул молодых офицеров навстречу опасности, превратил их в мишени.

Трехэтажный квадратный фасад, нависающий над Соу-Клоуз, зловещий серовато-черный монолит, ничем не напоминал о магии театра. Ни одной патрульной машины поблизости пока не было. Нет так нет. Придется действовать в одиночку.

Боковой вход — наилучший вариант. Даймонд выбрал дверь, ведущую к оркестровой яме, и вынул из кармана карточку с кодами замков. Слабого света уличных фонарей едва хватало, чтобы разглядеть комбинацию. Потыкав пальцем в кнопки, Даймонд толкнул дверь внутрь, вошел и беззвучно закрыл ее за собой.

И очутился в кромешной темноте. Хорошо, что он знал, где находится: в коридоре слева от зала. Дальше придется двигаться по памяти. Сделав несколько шаркающих шагов, он добрался по пандусу до двери в партер. Она уже была приоткрыта. Кто-то прошел тем же коридором — или полицейские, или убийца.

Дон Рид сказала, что прячется между рядами кресел где-то впереди, у сцены, но где? Даймонд протянул руку, нашарил в темноте мягкий подлокотник кресла и прислушался.

Полная тишина.

Осторожно и негромко он издал гортанный звук из тех, которые не повторяет эхо. Если Дон Рид где-то рядом, она услышит его и отзовется.

Нет ответа. Глаза уже приспособились к темноте, Даймонд различал ближайшие ряды кресел, вертикальную опору просцениума и изгиб первого яруса лож. Этого было достаточно, чтобы пройти по проходу и проверить, не прячется ли между рядами Дон. В партере ее не оказалось.

Тихий звук раздался неожиданно. Словно что-то ударилось об пол недалеко от Даймонда. В старом здании такой звук могли издать рассохшиеся доски пола, отвалившийся кусок лепнины. Или мышь. Звук доносился сверху, со сцены. До сих пор Даймонд старался не смотреть в ту сторону. Но теперь повернулся.

Вот он, его кошмар. Гигантский бархатный занавес в просцениуме — тридцать футов длиной, малиново-золотой при свете и непроглядно-черный, как грех, сейчас. Только теперь Даймонд убедился, что Палома права. Театральный занавес нагонял на него страх, скрывал из виду то, чего следовало остерегаться.

Раздвинь полотнища занавеса, Питер, и посмотри, что там.

Его затрясло. Дрожь началась в руках и быстро захватила все тело. Держись, Даймонд. Это и есть твоя травма. Изучи ее. Пойми.