Смертельная измена
Шрифт:
После этого она принялась упаковывать труп. До того как натянуть мешок для мусора на голову Лукаса, она поцеловала его.
— Я так сильно тебя любила, Йоганнес, — прошептала она. — Может быть, мы когда-нибудь увидимся снова. В другой жизни.
Она перевязала труп в мусорном мешке клейкой лентой. Как пакет.
После захода солнца она начала перетаскивать его из кухни к могиле. Темнело очень быстро. Она волокла его на шерстяном одеяле, но все равно это была пытка. Безжизненное тело было слишком тяжелым.
И только после полуночи ей это наконец удалось.
После этого она уселась за большой деревянный стол перед домом и выпила бокал вина. Ее муж был мертв. Она убила его и похоронила.
И в ночной тиши она тихонько запела:
…So darlin’, darlin’, Stand by me, o, stand by me. Oh, stand, stand by me. Stand by me.Закричал сыч, но она его не слышала.
Она ушла в дом и легла в постель. Совершенно спокойная, совершенно довольная, она уснула очень легко.
77
Ровно в десять часов утра в понедельник фрау Нинбург приехала на взятой напрокат машине в Ла Роччу.
Дверь дома была распахнута.
— Алло! — тихо позвала она. Потом чуть громче: — Buongiorno! Здесь есть кто-нибудь?
Магда вышла из-за угла дома и удивленно остановилась, увидев высокую пожилую женщину у дверей.
— Добрый день, — начала доктор. — Моя фамилия Нинбург. А вы фрау Тилльманн?
Магда лишь кивнула и скрестила руки на груди.
— Извините, что так врываюсь… Я, собственно, хотела поговорить с господином Тилльманном.
— Его здесь нет. Он в Риме. Думаю, он вернется в конце недели.
Фрау доктор Нинбург задумалась. Все это дело было крайне запутанным. Естественно, фрау Тилльманн считала Лукаса своим мужем, но почему она сказала, что он уехал в Рим? Или сейчас она вспомнила исчезнувшего Йоганнеса? Тогда это означало бы, что она мыслит совершенно здраво. Нет. Такого доктор допустить не могла. Все, что рассказал ей Лукас, не было похоже на временное состояние.
— Вы говорите, ваш муж сейчас в Риме? Это странно, потому что мы твердо договорились встретиться сегодня в десять часов здесь. Разве он вам ничего не говорил?
— Нет, не говорил, — нервно вздохнула Магда.
— Что-то я ничего не понимаю. Дело в том, что я специально приехала в Италию, чтобы увидеться с ним.
— А что вам от него нужно?
— Речь идет о сложной проблеме, которую мы хотели обсудить.
— Ага.
«Боже мой, какая закрытая женщина, — подумала Мехтхильд Нинбург, — просто ужасно!»
— Хорошо, я попытаюсь позвонить ему.
Госпожа Нинбург набрала номер мобильного телефона Лукаса. Вызов шел долго, но он не отвечал.
— Никто не берет трубку, — сказала она Магде. — Вы уверены, что ваш муж в Риме?
Магда постепенно начала терять терпение:
— Если он сказал, что поедет в Рим, значит, он поехал в Рим. А где ему
«В Риме Лукаса точно нет, — подумала фрау Нинбург, — но где же он тогда? С ним что-то случилось или он просто здесь больше не живет? Возможно, он потому так резко и бесповоротно расстался с Магдой, что уже не мог переносить ее присутствия».
— Вы не будете возражать, если я немного подожду? Я уверена, что он скоро появится. Дело в том, что еще в субботу вечером мы разговаривали с ним по телефону и договорились о встрече именно здесь. Если бы он собирался уехать в Рим, то сказал бы мне об этом.
Магда указала на стол перед домом.
— Мне все равно, можете присаживаться.
— Спасибо, это очень любезно с вашей стороны.
Фрау Нинбург уселась за стол. Магда появилась немного погодя с бутылкой минеральной воды и двумя стаканами. Она налила воду, и по ее движениям и застывшему выражению лица было видно, с какой неохотой она все это делает.
— У вас очень красиво, — сказала доктор Нинбург улыбаясь, — просто фантастическая усадьба! Прекрасный вид, и это спокойствие… Как-то непривычно для жителя большого города. Наверное, ночью здесь можно долго лежать без сна только потому, что слишком тихо.
— К этому привыкаешь. Сначала было странно. Это правда.
— Так вы уже давно в Тоскане?
— Десять лет. Но дом был готов только четыре года назад.
Фрау Нинбург кивнула.
— Можно вас поздравить, это действительно необыкновенный дом!
Разговор не клеился.
«Как же подобраться к ней? А ведь этот твердый орешек нужно как-то расколоть!»
— Ваш муж не вернется, фрау Тилльманн, — внезапно в полной тишине сказала доктор Нинбург, — он бросил вас ради другой женщины. Это он сказал мне вечером в субботу.
Магду охватила дрожь. «Эта женщина противная, как навозная муха! Пора избавиться от нее».
— Не понимаю, какое вам до этого дело.
— Ваш муж не в Риме. Возможно, он на пути в Германию к своей любовнице. Он не вернется в субботу, он вообще не вернется. Не упрекайте себя ни в чем, фрау Тилльманн. Вы остались одна и должны думать о том, как определиться в новой ситуации.
Магда вскочила и бросилась в дом.
«Она убежала, не выдержала разговора. Ладно, это предсказуемая реакция, — подумала доктор. — Но она вернется. Волк, когда ему бросают кусок мяса, тоже убегает, а потом медленно и осторожно возвращается назад».
Поэтому фрау Нинбург и не делала ни малейших попыток уйти. Что-то здесь было не так. Она еще вчера вечером удивилась, узнав, что для нее не был заказан номер «Альберто ди Амбра», но списала случившееся на халатность портье и особо не раздумывала об этом, тем более что в гостинице оказалось достаточно свободных мест. Она даже получила номер с видом на Амбру. Прежде чем лечь спать, она еще полчаса сидела на балконе, глядя на реку и на огни старого города, и была счастлива, что ее поселили с этой, а не с другой стороны гостиницы, прямо возле магистральной улицы, где днем и ночью по дороге между Ареццо и Сиеной шли грузовые машины.