Смертельная кастрюля, или Возвращение Печенюшкина
Шрифт:
— Троллейбус, — объяснил Пиччи. — Это мой испытанный соратник. Стоит себе у пещеры, врагам невидим, а сам все примечает и сообщает хозяину и другу.
— А-га… — Клубень надолго задумался.
— Но вы же могли помешать им войти в пещеру, — изумился Глазок. — Свои возможности вы прекрасно показали во дворце короля.
— Знаете, — загадочно откликнулся Печенюшкин, — врагов, как и друзей, я предпочитаю иметь поблизости. Давайте-ка в путь, тем более — дальше дорога простая. Пять поворотов налево, два направо и еще три налево…
Еще через полчаса
— Да это ничего, — подбадривал Пиччи. — Сейчас мост соорудим. Мост тесовый — расписной, перильца витые, цепи кованые. — Он молодецки засвистел, войдя в роль королевича из сказки, словно подзывал верного коня.
На цепях, крепившихся к своду, повис над пустотой широкий мост с резными перилами. Он уходил далеко вперед, за противоположный край пропасти. В отличие от ближней, обрывистой кромки, дальняя была пологой и скользкой. На той стороне, справа, в скале зияла огромная дыра и из нее сочился, уходя вниз по склону, тоненький ручеек.
Алена, не так давно заявившая об усталости, сидела теперь на плечах у Печенюшкина. Худенький, щупловатый с виду, герой нес ее легко, как пушинку.
— Ну, что, Аленушка, — предложил он, — покажем пример? Или вот что! Пусть, кто боится, идет по мосту, а мы с тобой отколем смертельный номер.
Неизвестно, что случилось с не слишком-то смелой Аленкой, но она согласно и даже с азартом кивнула.
Тотчас в руках Печенюшкина оказались скрипка и смычок. Узкий, светящийся луч, не толще волоса, лег через пропасть рядом с мостом. Сыграв краткое, тревожащее вступление, мальчик коснулся луча подошвами кроссовок.
Алена сидела неподвижно, крепко обхватив руками шею Пиччи. Скрипка упиралась в ее локоть, но это не влияло на качество исполнения. Его одобрил бы сам великий Паганини. Никто ведь, кстати, не знал в подробностях прошлое Печенюшкина. Он вполне мог оказаться учеником божественного маэстро.
Лиза доверяла своему герою безгранично, и все же необъяснимое беспокойство затрудняло ее дыхание.
Скользить по лезвию ножа, Дрожа от сладости пореза, Чтоб навсегда зашлась душа, Привыкнув к холоду железа, —неслышно бормотал Пиччи.
Ступив на пологий склон, мальчик уверенно развернулся и, высоко подняв смычок и скрипку, слегка поклонился зрителям. Слегка — поскольку на плечах его продолжала сидеть Алена, тоже важно склонившая головку. Вот девочка оказалась уже на земле, рядом с Пиччи. Держась за руки, они посылали спутникам воздушные поцелуи.
Смычок и скрипка, повиснув над Печенюшкиным, слились и превратились в большой пестрый шар. Шар медленно опускался на землю, но внезапно движение воздуха подхватило его и, словно в трубу пылесоса, затянуло в тоннель, из которого вытекал ручеек.
Того, что случилось
Слабый хлопок послышался из тоннеля, и вдруг, словно в ответ ему, раздался ужасающий грохот обвала. Ревущий поток вырвался из черной дыры, устремляясь в пропасть. Огромные острые камни ворочались в нем не в силах противостоять бешеному напору воды.
Печенюшкин успел лишь подхватить Алену и на вытянутых руках высоко поднять над собой. Мерцание защитной сферы окружило девочку. В следующий миг поток настиг их и безжалостно швырнул в бездну.
Лиза кричала, пыталась броситься за сестренкой, но Фантолетта и Федя удержали ее.
Водяная лавина гремела еще пару минут, затем стихла. Иссяк даже слабенький ручеек, бежавший из дыры раньше. Очевидно, подземный водоем, разрушенный обвалом, был теперь пуст.
Мост уцелел. Вода и камни не дотянулись до него совсем чуть-чуть. Пусти Печенюшкин свой чудо-луч левее моста, они с Аленкой остались бы невредимы.
— Случайная, дурацкая неожиданность, — уговаривала Фантолетта Лизу и себя. — Все предвидеть невозможно. Я уверена — Аленка невредима. Печенюшкин волоску с ее головы не позволит упасть!
Лиза вспомнила прозрачный, мерцающий шар, в котором очутилась ее сестренка.
Красными от слез глазами она робко обводила фею, картоморов и домового, ища утешения и поддержки.
— Почему же они не возвращаются? — шептала Лиза. — Хоть бы весточку подали, что живы…
Как будто услышав ее, из темного провала бездны с отвратительным писком взмыла летучая мышь. Она пронеслась над путниками, уронив прямо в руки девочки какой-то предмет, и в почтительном отдалении, наверху, укрылась за одним из сталактитов.
Вскрикнув, Лиза глядела на бриллиант Коломбы, снова вернувшийся к ней.
Зеленый лучик потянулся от камня, уперся в стену, и по ней, словно в световой газете, быстро побежали буквы.
Федя, устроив на колене потрепанный блокнот, стенографировал послание.
Громко, торопясь, боясь сбиться, Лиза читала вслух:
«Мы целы, Аленка не ушиблась, волнуемся за вас. Угодили в ловушку Заусенчатых Обормотов, тех, кто рыл эти пещеры когда-то. Выберемся сами, но быстро не получится. Идите вперед к сокровищам. Ждите нас в конце пути. Осталось три поворота налево, два направо и еще три — налево. И помните — на хвосте у вас бандиты. Торопитесь! Не вешайте нос! Подательнице письма вручите ответ. Алена. Пиччи.»
Ответ получился немногословным: «Пусть сокращаются большие расстояния! Целуем, волнуемся, ждем.»
Листок из блокнота Федя положил на доски мостика, сам отошел в сторонку. Крылатая почтальонша сорвалась с потолка и, схватив записку, исчезла в провале.
Предстояло решать, что делать с бандитами. Клубень склонялся к сражению. Фантолетта и Глазок поддерживали его. Кожурка, Неровня и Лиза противились, ссылаясь на инструкции Печенюшкина. Честно говоря, Лиза отчаянно трусила. Федя, после исчезновения Пиччи принявший командование, раздумывал. Теперь от его выбора зависело все.