Смертельная ртутная ложь

Кук Глен Чарльз

– Не пытайтесь увести меня в сторону своими уловками, женщина. Вам так просто не увильнуть от ответа.

Она рассмеялась грудным смехом, сознательно подчеркивая свою хрипотцу, – мол, я способна увести тебя так далеко, как мне захочется. Я решил попробовать привести себя в чувство, встав из-за стола и изучив развешанные по стенам картины. Однако от этой идеи пришлось тут же отказаться. Я обнаружил, что попытка подняться во весь рост причинит мне как физическое, так и моральное неудобство. Откинувшись на стуле,

я уставился в расписной потолок с таким видом, словно советовался с танцующими фавнами и парящими херувимами.

– Что вы имеете в виду? Кто вмешивается в мои дела?

Я немного помолчал, раздумывая, стоит ли делиться своими знаниями.

– Прежде всего давайте вернемся немного назад. Кто-нибудь знал, что вы намерены обратиться ко мне?

Естественно, кто-то об этом знал. Иначе Торнада не навестила бы меня. Но мне нужна была оценка самой Мэгги.

– Я не делала из своих планов секретов, если вы это имеете в виду. Я просила совета у многих, решив обратиться к услугам человека вашего сорта.

Хм… Интересно, что это значит – человек моего сорта?

В жизни часто встречается и такое. Возникает недружелюбное отношение к людям, ищущим помощи у профессионала.

– Тогда пойдем дальше. Кого могло обеспокоить, что вы приступаете к поискам дочери?

– Никого. – У нее начали возникать подозрения.

– Хорошо. Будем считать, что это никого не колышет. Просто некто хотел поддержать вас в беде.

– Вы пугаете меня, Гаррет.

Она вовсе не выглядела испуганной.

– Может быть, и стоит немного испугаться, – заметил я. – Понимаете, мне было заранее известно о вашем визите.

– Что? – по-настоящему заволновалась Мэгги.

– Как раз перед вашим появлением один мой друг, занимающийся тем же, что и я, предупредил меня о вашем приходе.

Конечно, сказать, что мы с Торнадой коллеги, – это некоторая натяжка. Торнада готова приняться за любую работу, лишь бы без труда и побыстрее наполнить свой кошелек.

– Он думал, что вы пожелаете, чтобы я замочил кого-то, и поэтому решил предупредить меня.

Улавливаете мой тонкий маневр? Даже дохлый логхир нечасто может принять Торнаду за мужчину.

– Замочить? Я?..

Мэгги прекрасно понимала арго. Вначале она слегка утратила душевное равновесие, но, похоже, быстро приходила в себя.

– Он не сомневался в этом.

Однако лично я сомневался в том, что она не сомневалась. Большая, любвеобильная, бестолковая, предприимчивая, нетерпимая и ленивая Торнада. Она уверена в том, что если не сможет кого-то умаслить или уговорить, то добьется своего при помощи доброго старомодного пинка в зад. Она остается всего лишь незатейливой деревенской девицей с простыми деревенскими замашками, и ее следует принимать такой, какая она есть.

Необходимо еще раз поговорить о Мэгги Дженн с Торнадой, если я сумею ее найти.

Впрочем, вряд ли это будет трудно. Большая дуреха скоро объявится сама. Возможно, еще до того, как я буду к этому готов. Теперь хихикнул я и поставил себя на свое место, предположив, что она вернется на свое и позволит событиям развиваться предназначенным путем. Но после трудного путешествия на ее сторону стола оказалось, что события не получили дальнейшего развития. Неохотно – как мне показалось – она выскользнула из моих рук.

– Так не может продолжаться, если вы действительно хотите, чтобы я отыскал вашу дочь, – пробормотал я.

– Действительно. Вы правы. Дело есть дело, и мы не должны позволить природе встать на его пути.

Вообще-то я был готов разрешить природе поступать, как ей вздумается. Однако вслух произнес:

– Вернемся к делам… Я вовсе не такой, как вы обо мне думаете. Я работаю по законам логики и на основе фактов. Перед вами, мэм, деловой человек по имени Гаррет. Так не лучше ли будет, если вы начнете сообщать мне факты, вместо того чтобы соблазнять меня призывными взглядами?

– Не надо грубить, Гаррет. Мне так же тяжело, как и вам.

10

Итак, нам все же удалось добраться до апартаментов, принадлежавших Эмеральд – дочери Мэгги.

– Эмеральд? – удивился я. – А что же случилось с Жюстиной?

Эмеральд. Представляете? Куда подевались милые добрые Патриции и Бетти?

– Я назвала ее Жюстиной. Она себя называет Эмеральд. Девочка сама выбрала эту кличку, так что не смотрите на меня так.

– Как это «так»?

– Да так, будто выливаете на меня ушат помоев. Она выбрала себе это имя, когда ей было четырнадцать лет. Все стали ее так называть, и теперь я сама иногда зову дочь Эмеральд.

– Ясно. Эмеральд. Она так решила. Естественно. Теперь ясно, что произошло с Патрициями и Бетти. Они стали обзывать друг дружку Амбер, Бранди и Фанн.

– Со временем она может снова захотеть стать Жюстиной, – продолжил я. – Когда начинается серьезная жизнь, люди возвращаются к своим корням. Не желаете ли вы мне что-либо сообщить, до того как я приступлю к раскопкам в апартаментах?

– Что вы имеете в виду?

– Обнаружу ли нечто такое, за что вы могли бы пожелать заранее принести извинения? О чудо из чудес! Она меня поняла.

– Не исключено, что обнаружите. Только я никогда туда не захожу и не знаю, что это могло бы быть. – Затем, как-то странно взглянув на меня, Мэгги спросила: – Вы настроены на ссору?

– Нет. – Однако я, может быть и бессознательно, не желал, чтобы она заглядывала мне через плечо. – Вернемся к вопросу об имени. Не могли бы вы рассказать мне о том, что вам известно, прежде чем я начну выявлять незнакомые для вас предметы и факты.