Смертельная Шпилька

Берестова Елизавета

Рика бросила вопросительный взгляд на Вила, тот едва заметно кивнул.

— На празднике ты помогал лакеям? — чётко разделяя слова проговорил коррехидор.

— Да, — заявил белобрысый, — Даниро помогал, он любит помогать. Сегодня Даниро подносы с закусками носил из кухни в зал, а там другие слуги подносы забирали и к гостям шли. Вкусные закуски были, и осьминожки, и крабы, и бутербродики с ветчиной, — перечислял он, сглатывая слюну и загибая пухлые белые пальцы, — потом ещё мясо на жареных лепёшках носил, рыбу под соусом, рисовые колобочки с начинкой из маринованной сливы.

— Понятно, — чародейке

надоело слушать перечень закусок, — вы нам лучше расскажите, — сколько раз и куда вы выходили из комнаты, когда в резерве находились.

Даниро Акен всем телом повернулся к чародейке.

— Даниро и рассказывает, — удивлённо проговорил он, — закуски — это важно, напитки — тоже важно. Комната с другими слугами — скучно. Совсем скучно было бы, если бы на столе бутербродов не оставили. Даниро ел, ел, потом ему плохо сделалось: тошнить стало, и живот заболел.

— А что другие мужчины делали? — спросил Вил.

— Там были Даси Юмен и Кио Минори, — парень на удивление точно запомнил имена и фамилии, — Даси шутил, конфетами Даниро угостил, он хороший, — несколько энергичных кивков головы должны были подтвердить искренность и правоту суждения, — а вот про сударя Мидори я ничего такого сказать не могу. Он Даниро с самого начала невзлюбил ещё, когда я хотел в его замечательную сумку из ковра заглянуть. Впервые в жизни Даниро такую сумищу видит! — он развёл руки, словно пытался обхватить широкий ствол дерева, — я лишь одним глазком глянуть хотел и потрогать такую красотищу, а он Даниро оттолкнул и плохими словами обозвал.

— Интересно, что это были за слова, — ядовито сказала чародейка, которую придурковатый слуга, да ещё и говоривший о себе в третьем лице, словно маленький ребёнок, начинал основательно раздражать.

— Он обозвал Даниро блаженным дураком, идиотом и велел держаться на расстоянии вытянутого кулака. Обещал, что, если Даниро приблизится, этот самый кулак попадёт ему в глаз. Даниро ценит свой глаз, поэтому и не подходил. Только глядел на него вот так!

Парень нахмурил реденькие светлые бровки, надул губы и исподлобья бросил на коррехидора обиженный взгляд.

— Но господин Мидори не смотрел на Даниро, хотя я очень старался, чтобы он увидел и понял, как он мне противен. А вот Даси смеялся и посоветовал надуть щёки.

— И что было потом? — устало спросила Рика, твёрдо уверившись, что судьба столкнула их с умственно отсталым слугой.

— Я щёки надул. Но тут живот заболел, — жалобно ответил он, — сильно заболел. Даниро сперва терпел, думал, пройдёт, а он всё сильнее болел. Пришлось в туалет идти, а там, — парень аж скривился от неприятного воспоминания, — служанка засела и выходить не спешила. Даниро стучал, стучал, думал уже, что с ним несчастье произойдёт, — его плаксивая мина очень напоминала готового разреветься ребёнка, — но успел!

Рика уде начала опасаться, как бы не последовал подробный отчёт о том, что происходило дальше, но какие-никакие представления о приличиях и правилах поведения в обществе у парня всё-таки были, и он благоразумно опустил дальнейшие перипетии желудочного характера, рассказав лишь о прискорбном происшествии с рвотой.

Вспомнив об отличной памяти Даниро Акена, чародейка решила спросить, не помнит ли он на какой промежуток времени выходили другие мужчины.

Даниро

наморщил лоб в глубокомысленном размышлении, а потом сообщил с мстительными интонациями в голосе:

— Длинноволосый надолго выходил, хотя оно и понятно. Мы все видали, как он штанищи свои порвал. Растяпа! А второй сперва быстренько воротился, а вот другим разом долго отсутствовал и пришёл раскрасневшийся и довольный. Даниро полагает, он выпил немного.

Вил понял, что добиться ещё какой-либо полезной информации от откровенно придурковатого слуги будет невозможно, поэтому отправил его к остальным под присмотр королевских гвардейцев.

Чародейка же была огорчена и раздосадована. Её подозреваемый оказался откровенным дурачком. Мелькнула было мысль о мастерски разыгранном спектакле, но Рика сама тут же прогнала её прочь, ибо никакой актёрский талант не в силах придать пухлому лицу те черты вырождения, которые откровенно читались на румяной физиономии Даниро Акена. И девушка решила не упорствовать, а принялась возмущённо рассуждать, как человек с явными признаками умственной отсталости ухитрился попасть в обслугу званого королевского вечера.

— Хорош дайнагон! — закончила она свою тираду, — а ещё говорили о рекомендательных письмах, которые предоставил каждый из кандидатов! Не представляю, кем был рекомендатель Данира! Или у маркиз Буна потакал собственному человеколюбию и утолял страсть к благотворительности?

— Я понимаю ваше удивление с явными нотками возмущения, — проговорил Макс Грай, на последних словах чародейки вошедший в комнату, — господин покойный дайнагон тут совершенно ни при чём. Бедный, не совсем здоровый, молодой человек приходится двоюродным племянником старшей королевской экономке — госпоже Хори Слейн. Она упросила маркиза нанять его на этот вечер, благо Данир услужлив, покладист и даже в своём роде ответственен. Правда, его слабость к еде подвела его, но во всём остальном он показал себя более дисциплинированным сотрудником, нежели многие другие, из тех кого бессмертные боги не обделили умом и сообразительностью. Могу быть вам полезным ещё чем-то?

Коррехидор отпустил мажордома с миром, позволив заняться собственными делами.

— И кто из двоих более всего похож на вора? — спросил Вил, — ибо племянника госпожи Слейн я с чистой совестью могу вычеркнуть из списка подозреваемых. Во-первых, люди подобные нашему белокурому знакомцу, не способны к сложной самостоятельной деятельности, вернее, они способны, но в весьма узких рамках. Снабдить его подробными инструкциями, что ему надлежит сделать, и в какой именно момент времени, довольно сложно, да и результат окажется весьма занятным.

— Вижу, у вас имеется подобный опыт, — пробормотала себе под нос чародейка.

— У меня за спиной имеется целый семестр психологии, — ответил коррехидор, сделавший вид, что попросту не заметил издёвки, — и нас водили на экскурсию в Дом призрения для душевнобольных. Хотя, соглашусь с вам, наличие подобного типа в Каэ-доно во время торжеств, вопиющие нарушение правил. Итак, у нас осталось двое подозреваемых. Из их спокойного поведения я могу сделать вывод, что украденное было припрятано, ибо ни один из них не опасался личного досмотра. Давайте поставим себя на место преступника. Куда вы бы спрятали пистолет и сапфиры?