Смертельно безмолвна

Дьюал Эшли

Он уходит. А я до сих пор стою пунцовая, как и шторы в гостиной. Естественно, они подслушали весь наш разговор, и, естественно, они даже не подумали, как это ужасно.

– Наверно, они догадались, что речь идет не о тригонометрии, – предполагает Мэтт, а я искренне усмехаюсь и перевожу взгляд на парня.

– Скорее всего.

– На самом деле, я даже не поздоровался.

– Поздоровайся сейчас. Она все равно все прекрасно слышит! – Громче протягиваю я и в растерянности покачиваю головой. – Никакой личной жизни.

– Придется встречаться у меня.

Я хмурюсь и нервно дергаю уголками губ. После всего, что случилось, находиться в доме Нортонов и общаться с его родителями

невероятно сложно. Мэттью рассказал мне о том, как отец приглашал домой психотерапевта, как он видел Мэтта в комнате, когда Эби погибла. Я причинила этой семье слишком много боли.

– Ты опять об этом думаешь.

– Да нет, – отмахиваюсь, – не думаю.

– Думаешь. Ари, – Мэтт заключает мое лицо в ладони, – прекрати. Мой отец хорошо к тебе относится, а Долорес так вообще тебя обожает.

– И все это потому, что я стерла их память.

– Если бы они знали всю правду, их мнение бы не изменилось.

Почему Мэтт вечно со мной спорит? Прохожусь пальцами по его рукам и на выдохе отхожу в сторону. Нахожу в столе кривой осколок размером с ладонь.

– Что это? – Парень становится рядом.

– Часть зеркала.

– Какого зеркала?

– Верума. – Я искоса гляжу на Нортона, а затем нервно сглатываю. – Я нашла его. Но я даже не помню, как принесла его домой. Это странно, да?

– Да.

Мы становимся рядом и в растерянности глядим каждый на свое отражение. Глупо и наивно скрываться от правды, когда она так очевидна, так ясна и отчетлива. Наши лица не просто отражаются в зеркале: в таком миниатюрном осколке видны морщинки около моих глаз и губ, видны серебристые нити, спутавшиеся с рыжими локонами. Видны шрамы, что пересекают лицо Мэтта. Верумское зеркало никогда не лжет. В него смотрят два человека, за плечами у которых столько плохого, что впору навсегда забиться в угол. В него смотрят два человека, внутри у которых совсем нет света. Внутри которых лишь темнота.

Мэттью опускает мою руку. Он обнимает меня, а я крепко зажмуриваюсь.

Теперь темнота не вокруг меня. А во мне. Я и есть темнота. Смогу ли я когда-нибудь от нее избавиться? Я бы очень хотела. И я сделаю все, что от меня зависит.

ОТ АВТОРА ИЛИ НЕМНОГО О БУДУЩЕМ

Итак, вот и завершилась история Ариадны Монфор, и думаю, я должна сказать пару слов о том, почему я выбрала именно такой конец, и с какого ж черта все мои герои живут долго и счастливо. Ну, почти все.

Во-первых, вы можете кидаться в меня тапками, кричать «Фу!» и отмахиваться от экрана ладонями, ведь концовка действительно хорошая. Относительно. Я планировала убить Ари, не возвращать к жизни. Но потом... Потом я просто подумала не о реакции читателей, не о том, что зацепит или будет верным. А о том – о чем моя история? Она о девушке, которая боролась, жертвовала, рисковала, и что? Умерла? Во имя чего? Смерть нельзя оправдать. Она может быть героической и красивой. Но она остается смертью. До меня вдруг дошло, что я не хочу такого конца для Ариадны. Она столько боролась, они с Мэттом заслужили счастье. И вы можете поспорить. Можете считать меня бесхребетным автором. Но я сделала то, что сделала – позволила своим героям пройти через испытания и дала им второй шанс.

Разъясню еще один подпункт. Ноа Морт – Смерть – решается спасти Ариадну. И вы можете спросить: какого черта именно сейчас? Почему он в первой-то части медлил? Да и с какой стати вообще читателю бояться за главную героиню, если ее папочка способен щелкать пальцами и возвращать к жизни? Ну, начнем с того, что Ноа – не человек, и осознать свои чувства, свою привязанность к дочери, ему было сложно. Он не понимал, как так вообще бывает,

что родители волнуются за детей, а дети волнуются за родителей. Для него все это в новинку, и, когда до него дошло, что потерять Ари – трудно, он вспомнил, кем является. И, конечно, не упустил шанс. Благороднее ли было дать ей упокоиться с миром – не знаю. Но люди ведь еще и эгоисты. А рядом с дочерью Смерть становился именно человеком со всеми нашими заскоками и слабостями.

Во-вторых, я хотела воссоединения Ариадны и Мэттью. Я хотела увидеть их вместе. Они сражались друг за друга, любили друг друга, но даже за руки не держались... А мне так хотелось показать их отношения. Трепетные, страстные. Хотелось показать, как они уживаются. Как принимают друг друга в реальной жизни. Не на поле боя. Они оба очень сложные люди. Ариадна – легкомысленная, капризная, но в то же время сильная, храбрая, самоотверженная. Мэтт – упрямый, своенравный, но верный, умный, заботливый. Они будто половинки одного пазла. Если бы Ари умерла, я бы никогда не сложила этот пазл.

В-третьих, сейчас вы скажете, что каждой твари по паре. Ведь Хэрри влюбляется в Дельфию. А Джейсон перебирается к Мэри-Линетт. Позвольте и здесь внести ясность.

Начну с Хэйдана и Дельфии. Дело в том, что Хэрри – противоположность всем моим героям. Он добрый, открытый, жизнерадостный. Он влюбляется в каждого человека, даже не поняв, что именно его привлекает: ум, красота, цвет волос, шепелявость. Он сходил с ума по Каролине Саттор, которая оказалась перевертышем и была убита уже в десятой главе первой части. Он втрескался в Бетани Пэмроу, которая не нашла в себе сил бороться и уехала вместе с родителями из Астерии во второй книге. И он заинтересовался Этел. Он не мог не заинтересоваться, потому что она странная, испуганная и одинокая, а Хэйдан к таким людям прилипает, как мотылек к лампочке. Сначала он будет пытаться вернуть ее к жизни своими шутками и байками, а потом осознает, что все гораздо серьезнее. А насчет Дельфии, то она найдет в Хэйдане спасение. И, что не мало важно, она не захочет его «починить», так как наш парнишка побывал на той стороне и вернулся немного другим. Дельфия рядом с ним сможет быть самой собой. Раньше она испытывала нечто подобное только с мамой. Так что в Хэрри она найдет родственную душу.

Мэри-Линетт и Джейсон. Вот эта пара была неожиданностью и для меня, потому что я терпеть не могу, когда главные герои сначала клянутся в вечной любви, а потом вдруг, да простит их Боже, резко об этом забывают, как в фильме «Легенды Осени», где главная героиня любила всех братьев по очереди. Но потом я кое-что поняла. Мэри-Линетт одна не останется, Ариадна не бросит ее на произвол судьбы, но все же Мэри нужен будет кто-то, кто всегда будет рядом. Норин находилась рядом круглосуточно. Я должна была найти кого-то, кто смог бы на время притупить боль от потери сестры. Этим человеком оказался Джейсон. Мэри-Линетт нуждается в опеке, ведь Норин занималась всем: домом, счетами, Ариадной, проблемами, самой Мэри-Линетт! Пусть младшая Монфор и жила ради Норин, жертвовала многим, жертвовала собой, она и сама нуждается в том, кто будет защищать и оберегать ее. Как это делала сестра. Собственно, такими одинаковыми словами, я пытаюсь сказать, что появление рядом Джейсона вполне оправдано. Да и оборотню будет сложно. Он останется рядом с Мэри, чтобы поддержать ее. Потом поймет, что и она поддерживает его. Так все и случится. Невольно. Неожиданно. Эта любовь не будет великой, о ней не напишут книги и не сложат стихов. Она не будет страстной, как у Ари и Мэтта. Не будет романтичной, как у Хэрри и Дельфии. Она будет вынужденной. Эти двое просто в какой-то момент поймут, что они привыкли друг к другу, и что им спокойно и хорошо вместе.