Смертельное наследство
Шрифт:
Дик Суини сделал паузу, чтобы глотнуть воды из стоявшего перед ним стакана. Несмотря на свои шестьдесят, высокий, статный адвокат находился в отличной форме и излучал уверенность, которую ему сообщали немалое личное состояние и хорошее воспитание. Суини сошел бы за образец честности и консерватизма в любом, даже самом избранном обществе. А некоторый намек на хитрость и коварство, проглядывавший изредка в его улыбке, нарушая безукоризненный в остальном имидж, сторонний наблюдатель вполне мог списать на его ирландское происхождение.
Суини обозрел свою небольшую аудиторию поверх очков, после чего вернулся к чтению завещания. Последнее, хотя и представляло собой
Все доходы от будущих публикаций его многочисленных научных трудов, часть из которых стала уже учебниками в колледжах, должны были поступать на банковский счет Патрика и Майкла Клейтонов, детей Тома, а также на счет Эдварда и Эмили Бримстоун — детей Тессы. Ценные бумаги и акции отходили Тессе, с тем «чтобы дочь и впредь могла наслаждаться благами финансовой независимости», при условии, что она предоставит распоряжаться ими Уилберфорсу Прендергарсту — брокеру, преданно служившему Клейтону все последние годы.
— «Оставшееся имущество, не вошедшее в приведенный выше реестр, — продолжал читать Суини, — включая банковские счета, обязательства и выплаты по страхованию, должны перейти моему единственному сыну Томасу Деклану Клейтону». — Далее отмечалось, что общая стоимость имущества составляет примерно шесть миллионов долларов и что упомянутое имущество в значительной своей части получено по наследству, каковое завещатель не растратил, но по мере сил умножал, так как жил довольно скромно, получая неплохой доход от академической деятельности, которой и посвятил свою жизнь. — Как душеприказчик вашего отца, Том и Тесса, — закончив чтение, обвел взглядом брата и сестру Дик Суини, а его секретарь и помощник тут же зашелестели бумагами, — я сделаю все, что в моих силах, для передачи в ваше распоряжение упомянутых в завещании средств и имущества. Разумеется, при этом вам придется уплатить соответствующие федеральные налоги, на каковой предмет мною уже проведена предварительная калькуляция. — Он вручил Клейтонам по стопке отпечатанных на машинке листов. — В общем и целом вступление в права наследования — процедура несложная, и я лично никаких проблем в этой связи в данный момент не вижу.
— Спасибо, Дик, — сказала Тесса в своей привычной самоуверенной манере, почерпнутой ею в Бринморском колледже. — Я счастлива, что могу довериться в этом деле вашей опытности.
— Аналогично, — кивнул Том.
— В таком случае, — произнес Суини уже не таким, как прежде, официальным тоном, — позвольте мне пригласить вас на ленч.
— Лучше пришлите мне чеком ту сумму, которую вы намеревались на меня потратить, — улыбнулась Тесса. — Дело в том, что сегодня я встречаюсь за ленчем с Байроном и у меня занята все первая половина дня.
— Коли так, приглашу вас в другой раз. — Суини перевел взгляд Тома.
— Я с удовольствием, Дик, — с энтузиазмом произнес Том, после чего, посмотрев
Взаимоотношения между представителями семейств Суини и Клейтон уходили корнями в далекое прошлое. Имон Суини и Патрик Клейтон вместе прибыли в Америку в 1915 году, купив билеты на один и тот же пароход, отправлявшийся из Ирландии в Новый Свет. В течение нескольких дней после прибытия в Нью-Йорк они оба трудоустроились: Суини получил место клерка в адвокатской конторе, а Клейтон начал работать на стройке в Бруклине. Хотя сферы деятельности у них были разные, дружбе ирландцев это не помешало. Она стала еще теснее, когда они оба — каждый на своем поприще — достигли того, что принято называть успехом.
Пока Патрик пробивал себе дорогу в коррумпированном мире подрядчиков, подвизавшихся в сфере строительства общественных зданий, Имон закончил вечерний институт и стал адвокатом. С течением времени они оба обзавелись семьями, родили детей и приобрели дома в округе Вестчестер. Их старшие сыновья Майкл и Ричард тоже неплохо ладили и вместе учились в Гарварде. После окончания университета Дик пошел работать в адвокатскую контору своего отца, а когда тот вышел на пенсию, заменил его в должности старшего партнера. У Майкла же особой склонности к бизнесу не обнаружилось, и Патрик не принуждал его занять место в семейной фирме. Более того, Патрик, казалось, даже обрадовался, когда его сын избрал академическую карьеру.
Они немного постояли на улице рядом с адвокатской конторой «Суини, Таллей и Макэндрюс» на Пятой авеню, пока Тесса не поймала такси в сторону Уолл-стрит, после чего двинулись по Сорок восьмой улице в направлении отеля «Уолдорф». Метрдотель, увидев мистера Суини, расплылся в счастливой улыбке и лично проводил гостей к привычному столику адвоката в «Пикок-элли». Туда долетала негромкая музыка с коктейльной террасы, где кто-то наигрывал на пианино композицию Кола Портера.
— Дик, — проникновенно сказал Том, взболтав виски в стакане, с тем чтобы растаял лед, — вы знали моего дедушку?
— Разумеется. Они с моим стариком были закадычными друзьями. Даже, я бы сказал, лучшими.
— Я не сомневался в этом. Но мне вот что интересно: насколько вы осведомлены относительно деловых предприятий деда?
— Странный вопрос, Том, не находите? Что конкретно вы бы хотели узнать?
— Ничего странного. Отец никогда со мной об этом не говорил, как если бы коммерческая деятельность деда вызывала у него некоторое смущение. Но я точно знаю, что Патрик всегда был при деньгах. Даже в годы Депрессии. Вы, часом, не в курсе, какова судьба его строительной компании?
— Полагаю, она умерла вместе с ним, ибо он был ее душой и компания держалась на плаву в значительной степени благодаря его энергии.
— Но ведь вы были его адвокатом, не так ли?
— В своем роде… Всю его подноготную знал только мой отец. Как я уже сказал, они дружили целую вечность и вместе приехали сюда из Старого Света.
— Но какие-то записи у вас остались?
— Даже если и остались, я никогда не просматривал эти бумаги. Полагаю однако, что в архиве их скопилось достаточно. Полагаю также, что смог бы обеспечить вам допуск… если вы действительно хотите на них взглянуть. Учтите, там в основном документы за тридцатые-сороковые годы, которые вряд ли могут представлять сейчас интерес. Но что, собственно, вы ищете?