Смертельные цветы
Шрифт:
Боевик присел на корточки рядом с ним. Он не слышал, о чем шептались Люк и Иза. Сейчас его больше волновал умирающий маг. Странно. Но он не чувствовал боли. Когда сообщили о смерти матери, все было иначе. Мир будто раскололся. Рухнул на плечи всей тяжестью. А сейчас... Он видел много смертей. И эта вызывала лишь обычное сожаление...
Олеж сжал плечо отца. Тот едва заметно вздрогнул. Поднял на него измученный взгляд. Свет тоже причиняет боль. Особенно когда уходит. Оставляет сосуд, ставший непригодным.
— Возьми мою силу, — губы Брасияна
— Мне не нужна чужая. Хватит своей.
— Ты всегда был упрямым... И не хотел делать так, как я говорил... Это правильно. Правильно. Прости меня...
Удивление оказалось ярким. Чистым. Оно прошло сквозь тело. И уничтожило гнев. Старые обиды не забылись. Но сложно злиться на того, кого скоро не станет...
— Иди с миром... Ты был не самым плохим наставником.
По тонким губам пробежала улыбка. Дрожащая. Неуверенная. Она быстро исчезла. Унесенная новой волной дрожи. Свет угасал. А за спиной догорала Тьма. Равновесие сохранится. Так или иначе. Уйдут двое.
Тело мага затряслось. Забилось в агонии. Он еще пытался удержаться на грани. Зацепиться за жизнь. Но не мог. Рана взяла свое. Олеж убрал руку, чтобы не мешать. Кивнул. Он больше не злился. Пусть они так и не смогли понять друг друга, но... Когда-то давно было время, которое навсегда останется в памяти. Именно тогда он сделал выбор. Решил стать боевым магом. И встретил Афистелию...
Вспышка Света ударила по глазам. Светлый привычно зажмурился. Хотя Абсолют не причинил вреда. Чужая сила прошла насквозь и устремилась туда, где была нужнее. Энергия похожа на воду. Всегда заполняет щели и пустоты. Вот и теперь она ухнула в бездну, которая проглотила ее и не заметила.
Олеж открыл глаза и обернулся. Встретился взглядом с Лукасом. Изабель исчезла. А ее муж получил отсрочку. Небольшую. Учитывая состояние его источника. Но в случае с пророком любое время — уже много. Он знал все заранее. Понимал, что сможет задержаться. Значит, все еще не закончено.
И тут закричала княгиня...
Глава 5
Она запрокинула голову к небу и обхватила ее руками. Сжала, будто боялась, что она разлетится на части. Крик перешел в вой. Тело задрожало. Забилось. А ее аура полыхнула Тьмой. Она сгустилась вокруг Афии. Даже воздух задрожал и стал плотнее. Темнее. Верхний слой расцветал красками. Темно-бордовый. Фиолетовый. Темно-синий. Черный. Княгиня рухнула на колени. Уперлась руками в землю. Опустила голову и замерла, продолжая дрожать. А тьма подрагивала вокруг нее, стелясь по земле извивающимися плетями.
Вой сменился рычанием. А потом замер. Осталось лишь тяжелое, глубокое дыхание. И острое ощущение непоправимости произошедшего. Олеж знал, что сейчас в схроне боевиков статуя Ивара Шеруда рассыпалась на осколки. Теперь от него ничего не осталось. И даже сила перешла к вдове. Которой теперь не могут угрожать носители Абсолютов.
"Получилось..."
Стефания
Афия попыталась приподнять голову, но тут же снова согнулась. Ее стошнило. Абсолют не щадит тело. Захотелось помочь ей. Подойти ближе. Но он понимал, что сейчас она не примет помощь. Руки сжались в кулаки. Нужно подождать. Еще немного.
Княгиня села на пятки. Обвела взглядом поляну. Ее глаза затянуло сплошной Тьмой. Но они узнали Лукаса. И с губ сорвалось шипение:
— Ты... Ты все знал...
Она попыталась встать. С трудом. Шатаясь. Цепляясь за дерево, на которое уже опиралась. Ее организм с трудом привыкал к силе. Но выдержал переход. Ведьмы все рассчитали верно. Княгиня была готова.
— Я же говорил, что вы с Изой похожи, — пророк легко поднялся на ноги. — Даже одинаково меня обвиняете.
Афистелия подалась вперед. А ее аура стала кроваво-алой. Яркой. А затем погасла также быстро. Тьма не управляла ею. Подчинялась. И исчезла вся. Впиталась в ауру без остатка. Контроль налаживался.
Они встретились взглядами. Черная пелена исчезла. Осталась лишь темная радужка и зрачок. И сейчас смотреть на нее было больно. Настолько глубоко, что даже не сразу ясно, почему. Суть. Его суть отторгала Тьму. Пусть даже он сам не собирался бороться с ней и уничтожать. Но Свет и Тьма не могут быть вместе. Словно в подтверждение его слов темная покачала головой. А затем ушла, покинула Гленж. Ей больше нет смысла прятаться...
— Она уничтожит мир... — Лукас обернулся к нему. На изуродованном лице отражалась лишь скорбь. Печать знания, которое причиняло ему боль.
— Но у Изы ведь получилось, — возразила Стефания.
Пророк медленно покачал головой. Он больше не улыбался.
— Изабель не видела, что творит. Не понимала. Нельзя бесконечно причинять живому существу боль, а затем ждать, что оно одарит мир радостью. Так не бывает. Боль рождает только еще большую боль. И Тьму. Бесконечную Тьму.
— Какой дар у Афии? — спросил Олеж.
— Ты должен спрашивать не об этом... — маг покачал головой.
— Слабость, — выдохнула волшебница. — Ее слабость. Колдуны меняют Абсолют, если умирают. Нам нужно узнать ее слабость.
— Каким образом? — боевик обернулся к ней. — Я прошел Посвящение почти год назад и до сих пор не знаю свою. А ты хочешь узнать, что может ее убить после неполного часа?
— Так ли не знаешь? — вкрадчиво спросил светлый.
Олеж бросил на него короткий взгляд. Непонимающий. Затем вспомнил разрушенный город и вихрь силы Абсолютов. Собственную слабость. Щит, вставший стеной перед княгиней. Стало жарко. А затем холодно. До озноба. До дрожи в пальцах. Голос пророка донесся откуда-то издалека: