Смертельные искушения
Шрифт:
безопасности.
Андреас-леопард вытянулся, встряхнулся и перекинулся в совершенно
голого и бесстыжего Андреаса-человека. Он обвел помещение взглядом, потом
взглянул на цеплявшихся за Нико Патрисию с Ребеккой.
– А я не получу свою порцию объятий? – поинтересовался он.
– Нет уж. – Ребекка оттёрла с лица слёзы. – Слишком долго ты добирался.
Они сожгли мои записи!
– Но я же спас твою жизнь, - заспорил Андреас.
Но Ребекка от облегчения, смешанного
соображала.
– Не лезь в мою жизнь; то были мои записи. И единственный документ об
этой вашей треклятущей надписи. Я столько часов провела…
– Но у тебя есть большее, - отозвалась Патрисия из объятий Нико. – У тебя
есть то, что искали дионы.
– Больше нет. Я ещё не закончила всё записывать; и единственный
имеющийся перевод теперь там, - Ребекка ткнула куда-то себе за голову.
– Ох. – Патрисия поежилась. – Хорошо, что я этого не ведала.
Андреас подошёл к Ребекке, но та отскочила от него.
– Не трогай меня, - взвизгнула она. – И ради Бога, прикройся уже хоть
какой-нибудь одеждой.
ПАТРИСИЯ, горячая от ванны и расслабленная после бренди, в обнимку с
Нико валялась на их кровати в гостиничном номере, но и это не помогло прийти в
себя настолько, чтобы помочь заснуть. Девушка не знала, что напугало её больше: дионы, с таким хладнокровием готовые убить ее с Ребеккой, словно они какие-то
там насекомые, или же лицезрение божественной сущности Нико.
Можно было, конечно, притвориться, что перед ней всего-навсего
сексуальный мужчина, которому нравится доставлять ей удовольствие, но
Патрисия понимала, что Нико еще не являл ей свой истинный облик. Николаус, сын Диониса, говорил Андреас. На одну половину бог, а на вторую даже не
человек.
Он был созданием, поверить в существование которого непросто, созданием, застрявшем в человеческом обличье и порабощенным Патрисией.
Шутки в сторону. Слишком уж все в диковинку.
Она уложила спать Ребекку, предварительно заставив принять снотворное, купленное ранее в аптеке. Весь путь до отеля девушка вздрагивала и лихорадочно
озиралась, желая лишний раз убедиться – всё позади. Андреас завернул Ребекку в
одеяло, движения мужчины были почти нежными.
По возвращении они обнаружили, что в их номерах все стоит вверх дном, вещи одной большой кучей свалены в гостиной, а от ноутбука Ребекки остались
одни обломки. Патрисия помогла Ребекке забраться в постель, а Нико - вымыться; Андреас куда-то исчез, наверно, отправился на поиски остальных дионов.
Нико внес задремавшую Патрисию в ванную и поставил под горячий душ, потом напоил ее бренди и свернулся рядом с ней на постели. Словно понимая её
ощущения,
Перед рассветом, когда небо уже посерело, Патрисия наконец подала голос:
– Как вы нас нашли?
Нико лежал, заложив одну руку за голову, вторая покоилась на животе
Патрисии.
– По запаху, - ответил он. – Запаху дионов.
– Они петляли по большому количеству улиц. Вы следили что ли?
Улыбка Нико не достигла глаз.
– От них действительно воняет.
– Но я не заметила особого зловония.
– Ты – нет. Они – мерзкие создания, вылепленные из глины Гадеса19; их
сопровождает след из запаха смерти. Так же мы определили, что дион побывал в
твоем магазине на Манхэттене.
– Куда они попадают, когда испаряются? Или рассеиваются, в общем, когда
они что-то там такое делают?
Нико пожал плечами.
19 Гадес - это условное название "всемирной могилы", то-есть место, куда, образно говоря, попадают все умершие тела, или, проще говоря, Гадес - это объединённое название всех могил, склепов, саркофагов и т.п.
– Откровенно говоря, понятия не имею. Может, возвращаются к Гере, или в
подземный мир. Да и не важно. Они подыхают, ну или превращаются в ту же
грязь, из какой были созданы.
Патрисия поёжилась.
– Почему тогда сегодня вечером в клубе вы их не почувствовали?
Нико долго молчал, а когда Патрисия подняла на него взгляд, то увидела, как в глазах мужчины полыхнула ярость и стыд.
– Мы не выказали должного внимания. Я был отвлечён толпой и дымом, а
также людскими запахами… и твоим ароматом.
– Ты хочешь сказать, что я воняю?
Он снова улыбнулся, но без теплоты.
– Твои феромоны столь сильны, что мой разум никого, кроме тебя, не
замечал. – Нико пригладил её волосы. – Шли не по следу дионов; по твоему. Я
могу тебя ощущать; мы с тобой единое целое. Не только в плане наслаждений, но
и в защите. Не позволю тебя навредить.
– Часть проклятия?
– Хорошая часть, - шепотом проговорил мужчина в её волосы. - Очень
хорошая часть. Знаю, ты все ещё боишься. Позволь мне тебя утешить.
На скрытых тенями лопатках стали перемещаться контуры татуировки, и
девушка обвела пальцем очертания крыльев до самых ягодиц.
– Мы можем заняться любовью? – прошептала Патрисия у его рта. Она
сознательно не употребила слово «трахаться», желая не просто физического акта, а чего-то более близкого. – Почему ты этого ещё не сделал? Я хочу тебя.
– От предвкушения слаще ожидание, - флиртуя, еле слышно проговорил