Смертельными тропами

Саган Илья

— Зордан? Тот самый бородач с киркой, высеченный в скале?

— Ага. Тогда он был молод и очень амбициозен. Много дней они бродили в поисках неизвестно чего, как вдруг однажды горы задрожали. С вершин посыпались камни, а земля между скалами треснула, образовав глубокое, длинное ущелье. Многие члены отряда разбились, сорвавшись в эту расщелину, остальных раздавили огромные глыбы. В живых остался только юный король. Он лежал, придавленный обломком скалы, оплакивал погибших товарищей и прощался с жизнью, когда неожиданно услышал голос: «Зордан, я Дух Гор. Если твой народ будет меня почитать, я помогу вам. Согласен ли ты?» Конечно, Зордан не стал отказываться. И тотчас в

воздухе засверкали молнии, подул сильный ветер. А когда все стихло, король понял, что скала уже не давит на него своей тяжестью, а рядом лежит та самая волшебная Кирка. Зордан взял ее в руки и снова услышал голос. «Это мой подарок тебе и твоим потомкам. Рядом с месторождением алмазные клювы начнут светиться, и чем богаче окажется прииск, тем ярче будет сияние, — гремел Дух. — В конце ущелья ты найдешь тоннель, который открывает путь к вершинам гор Безмолвия. Но помни, ты не должен добывать что–либо на Стылом Хребте, это моя вотчина. И последнее: береги Кирку Удачи, без нее твое королевство рухнет».

На бородатом лице Верлима светилось воодушевление, словно описанная сцена стояла перед его внутренним взором.

— Это тогда он повредил? — поинтересовался я.

— Верно. Дух наложил на эту рану запрет исцеления, чтобы король всегда помнил об их встрече. Вернувшись, Зордан повелел в самом просторном и красивом зале Хорнгальда устроить храм новому божеству. Гномы с радостью приняли его. От каждодневных молитв Дух Гор становился все могущественнее, и со временем все народы, населяющие горы Безмолвия, стали его почитать. А королевство моих предков вновь набрало силу и богатство.

— И где сейчас эта кирка? — спросил Леха.

— Никто не знает, — вздохнул гном. — Одни говорят, что она пропала вместе с Фимруном, другие — что ее унесли Каменные Гиганты, дабы вернуть Духу Гор, своему божественному владыке.

Тем временем мы вплотную подошли к скалам Хорнгальда. Здесь явственно были видны следы трагедии. Тут и там между камнями валялись черепки, обломки посуды, мебели, игрушек вперемешку со сломанными молотами, рубанками, щитами, дубинами. Трепетали на ветру полинявшие обрывки разноцветного навеса, видимо, бывшего когда–то входом в лавку. И среди всего этого хаоса — сотни маленьких костей и черепов, покрытых пылью и поросших мхом.

Верлим сел на ближайший валун, в его глазах блеснули слезы. Я отвернулся, страшась даже представить, что он сейчас чувствует. Найти свою родину разоренной и опустевшей, покрытой скелетами погибших защитников — такое не всякому приходилось переживать.

Но, вопреки моим опасениям, гном поднял голову и торжественно провозгласил:

— Эта земля овеяна вечной славой!

Глаза его сияли гордостью за предков, и лишь борода предательски подрагивала. Леха подошел и похлопал его по плечу.

— Твой прадед и его друзья — настоящие герои. Но нам нужно торопиться. Помни, когда мы спасем Аму, гномы получат шанс возродить королевство.

— Да. Да, конечно. Нам туда.

Верлим встал и твердо двинулся к полуразрушенной лестнице, идущей вверх вдоль склона. Однако все время, что мы шли через гномий город, я слышал его горестные вздохи.

Мы обогнули гору и, спустившись вниз, вышли на широкую тропу. Едва Хорнгальд остался позади, как дорога уперлась в глубокую расщелину, по краям которой росло несколько раскидистых деревьев.

— То самое ущелье Двадцати Павших, — сказал гном.

Оно зияло прямо перед нами, и обойти его не было никакой возможности. Приглядевшись, я заметил, что по дну медленно бродят големы.

— Каменные Гиганты, — завороженно прошептал Верлим и, обернувшись к нам, пояснил: — Как раз

такие и напали на нашу землю.

Он не ошибся, именно это название светилось на руке каждого монстра. Странно, что народные предания не исказили его за долгие годы.

— Проход оберегают, — поморщился Верлим.

— Уверены, что сможете спуститься? — поинтересовался филин. — Склон слишком крутой.

— Ничего, прорвемся. Леха, стреляй отсюда, — велел я. — А мы идем к Гигинтам. Диоген, пристройся поудобнее.

Я уже собрался двинуть вниз, придерживаясь за пучки травы, но Верлим меня остановил.

— Погоди, хватайся за корни, — он кивнул на одно из деревьев.

Приглядевшись, я заметил, что со стволов свешиваются длиннющие отростки. Они почти сливались с поверхностью, висели вдоль склона и выглядели весьма крепкими.

— Ничего себе щупальца! — присвистнул Лешка.

— Это парящие дубы, тоже дар Духа Гор. Они растут только здесь, — пояснил гном. — Могут цепляться за совершенно отвесные скалы, а корни в воздухе болтаются, прямо из него влагу с питанием и берут.

Интересная тут ботаника.

С помощью необыкновенных корней спуститься было совсем не сложно. Мы с Верлимом спрыгнули на каменистое дно и, спрятавшись за колючим кустом, похожим на можжевельник, прижались к земле. Ближайший к нам гигант насторожился и стал медленно вертеть приплюснутой, размером с приличный валун, головой. Горящие магмой глаза злобно сверкали, а кривой, будто рваный рот то и дело открывался, как у выброшенной на берег рыбы. Через пару минут монстр успокоился, так и не заметив непрошеных гостей, и вернулся к прежнему занятию: продолжил ходить туда–сюда одному ему известным маршрутом.

В обычных играх големы огромны, а этот не превышал двух метров. Его тело было сложено из отдельных камней, между которыми проглядывали бело–красные нити, словно глыбы крепились друг к другу раскаленной лавой. Грозный, но медлительный противник. Его собратья были довольно далеко, поэтому, когда монстр в очередной раз повернулся спиной, я осторожно двинулся к нему. Гном потопал следом, горя священным желанием отомстить за погибших предков.

Едва я приблизился, как гигант развернулся, поднял руку и с силой ударил по земле. Почва под нами затряслась, Верлим упал, но тут же поднялся. А во врага один за другим полетели огненные шары. Растревоженный голем размахнулся и описал тяжеленным кулаком дугу, пытаясь задеть меня или гнома. Но мы оба были начеку и дружно отпрыгнули. А затем вновь двинулись на него. Я бил клеймором, периодически промахивался, но нередко и попадал. От каждого удара голем вздрагивал, издавал странные звуки, гудел, словно труба, и все пытался опустить свою ручищу на голову одного из нас. Пару раз ему удалось задеть сначала меня, потом Верлима, но Диоген не дремал: примостившись на ближайшем валуне, он исправно кидал живительные сгустки. А когда его помощь не требовалась, донимал нас ценными советами по тактике боя.

Четверти часа оказалось достаточно, чтобы гигант рассыпался на отдельные глыбы. Я выдохнул с облегчением и двинулся было к следующему, как вдруг раздался предупредительный Лехин крик, и в ту же секунду мы с Верлимом рухнули лицом вперед от сильнейшего удара в спину. В недоумении тряся головой, я огляделся. Что это было и откуда? А через секунду понял: големы не так просты — камни, на которые они распадались, напоследок летели во все стороны.

Дьявол побери разрабов с их неуемной фантазией! А я еще удивлялся, что на броне болтавшегося на лиане трупа такие вмятины. Теперь понимаю, и откуда они взялись, и почему весь гномий город усыпан камнями. Походу, битва была жесткой.