Смертельный альянс, или Бой без правил (сборник)
Шрифт:
– Тогда на посошок! – Воробей достал из пухлой папки поллитровку и бумажный сверток с бутербродами. Я ополоснул под краном в туалете чайные чашки, которые обнаружил в нижнем ящике стола, и налил водку.
– За удачу. – Мы дружно чокнулись.
По пути на вокзал я попросил Ковалевского остановиться у магазина и купить продукты в дорогу. Взять у меня деньги Саша отказался, сказав, что у самого имеются. Вскоре он возвратился, неся в руке объемистый пакет, который положил на заднее сиденье.
– Теперь живем, Владимирыч!
Судя
Припарковавшись у линейного отдела, мы зашли в дежурную часть. Как и говорил Воробей, там нас ждали. В сопровождении пожилого старшины мы подошли к вагону. Тот пошептался с начальником поезда, и мы с Сашей очутились в отдельном купе. Когда поезд тронулся, Ковалевский достал пакет и стал выкладывать на столик свертки, пакеты с соком, одноразовые тарелки и стаканы. Апофеозом сервировки стола стала фляжка коньяка.
– Так сказать, в дорогу, – объявил Ковалевский.
Я не возражал. Разложив еду по тарелкам, мы выпили и накинулись на еду. Утолив голод, я откинулся на спинку дивана и прикрыл глаза. Ехать предстояло часов семь, поэтому я решил не терять драгоценное время, разделся и улегся на нижней полке. Не знаю, кто как, а я любил поезда. Мне вспомнилась поездка с женой и сыном в Крым. Тогда я умудрился получить путевки в августе, что вообще-то было нереально, так как отдых в бархатный сезон на море был прерогативой высокого руководства. Мне так в медицинском отделе и сказали:
– Вы еще мало работаете, и не в том звании и должности.
За моими же плечами было двенадцать лет почти безупречной службы и не где-то, а в уголовном розыске. Звание и должность были тоже подходящие, но, видимо, по мнению чиновницы, недостаточные для права отдыха летом, в местах с мягким климатом. Посчитав идею пустой, я успокоился, собираясь проводить отпуск на даче. Но совершенно неожиданно раздался звонок из отдела распределения путевок, и мне сообщили, что есть свободные места в доме отдыха Министерства внутренних дел. Видимо, кто-то выбрал более теплое и подходящее по статусу море. Я был рад. Про супругу даже не говорю, она просто засветилась от счастья.
Нас разместили в комфортном двухместном номере с телевизором, холодильником и видом на море. За две недели, пролетевшие как один день, мы объездили практически весь полуостров. Гуляли по набережным Севастополя и Ялты. Ели жареную султанку в Балаклаве, катались на ослах в Бахчисарае и конечно же ежедневно купались в чистейших водах на мысе Фиолент.
Воспоминания почему-то навеяли тоску. Когда это все повторится?
Я не заметил, как уснул.
Разбудил меня Ковалевский, толчком в бок.
– Просыпайся, Владимирыч, приехали.
Я быстро натянул брюки и выглянул в окно. Плавно притормаживая, поезд подъезжал к вокзалу столицы Карелии. Наконец состав в последний раз скрипнул тормозами и замер. Ковалевский вышел из вагона первым и сразу поежился.
– Ну и погодка, хуже, чем у нас.
На улице действительно завывало и заметало. Мы направились вдоль поезда к выходу.
– Вы Борисов? – обратился ко мне высокий худощавый парень в черном пуховике-танкере и, не
Мы обменялись крепким рукопожатием.
– Как узнал? – поинтересовался я.
– Птицын ваш позвонил. Сказал, как увидишь на перроне двух жлобов налегке, можешь смело подходить. И ведь один к одному описал. – Женя засмеялся.
– Куда сейчас двинем? – спросил я, посмотрев на часы. Было семь часов утра.
– В управление. Отдохнете пару часиков, перекусите с дороги, а я за стаканом чая в курс дела введу.
На площади перед вокзалом, урча мотором, нас ждала черная «Волга». Салон любезно принял нас в свои жаркие объятия, и машина тронулась с места.
– Здесь не Питер, все рядом, – обернувшись к нам, сообщил Женя. И действительно, вскоре мы остановились перед зданием УВД.
Предупредив постового на входе, что мы опера из Главка, он повел нас по длинному затемненному коридору. Несмотря на скудное освещение, я заметил, как просветлел и ободрился Саша. Когда мы чуть отстали, он шепнул мне:
– Владимирыч, ты только не говори никому, что я практикант.
– Договорились, – пообещал я и вспомнил, что раньше и сам не считал зазорным прилепить на погоны дополнительную маленькую звездочку. Безо всякого умысла, так, для солидности. Сейчас мне это кажется смешным, но кризис взросления закончился, когда я стал капитаном. Как считал, вечный капитан Кравчук, участковый из моего бывшего отделения милиции, лучше этого звания, вообще не существует.
– Представляешь, – говорил он, закусывая самогон домашним с прожилками салом. – Спросят сына в школе, кто у тебя отец? А он ответит: капитан! И ведь никто не станет допытываться. Потому что капитан, по своей сути слово уважаемое!
С железной логикой Кравчука нельзя было не согласиться. Он так и ушел от нас капитаном.
Женя открыл дверь кабинета, зажег свет и запустил нас внутрь.
– Пока располагайтесь, а я сейчас ненадолго выскочу.
Я повесил куртку в платяной шкаф и подошел к письменному столу. Оказывается, Женя был заместителем начальника отдела уголовного розыска майором милиции Павловым Евгением Александровичем. Сейчас я обратил внимание на убранство помещения. Почти вся стена за Жениным рабочим столом была увешена фотографиями. Это были боевые снимки, сделанные в Чечне. В душе я Женю зауважал. Надо будет с ним пообщаться плотнее, возможно, наши пути на Кавказе пересекались. В том, что мы с ним найдем общих знакомых, я не сомневался.
Павлов вернулся через пятнадцать минут.
– Ну, как освоились?
– Оказывается, мы с тобой однополчане, – я кивнул на фотографии.
– Было дело, – вздохнул он. – А ты где базировался?
– В Грозном, на автобазе.
– Знаю это место. Спецназ, что ли?
– Было дело.
– А я в Ханкале полгода оттрубил. В оперативном отделе. Может, и пересекались там.
– Вполне возможно. Я там часто бывал.
Женя поставил на журнальный столик тарелку с пирогами и чашки. Включил электрический чайник. Когда чайник вскипел, бросил в чашки пакетики чая и залил кипятком.