Смертельный эксперимент
Шрифт:
– Мне бы надо захватить свой портфель с образцами, – задумчиво сказал я. – Так, на всякий случай.
Она закинула руки за голову, потянулась и притворилась, что зевает. Естественно, что из-за этого ее ночнушка поднялась на добрых десять дюймов – я это точно знаю, потому что я опытный наблюдатель и у меня особый нюх на детали.
– У тебя там красивая стрижка, – сделал я ей комплимент.
– О бо-о-же, – сказала она и умудрилась покраснеть, как настоящая скромница. Затем подняла голову и произнесла с хрипотцой в голосе: – Прошу тебя, Космо, заходи.
Я вошел за ней в ее комнату. Она закрыла за
– Ты знаешь, Космо, что мне сейчас хочется больше всего?
– Что же?
– Сделать тебе минет.
– Ну конечно, – ответил я, – а мне-то что от этого?
Глава 30
Говоря словами моего бывшего верховного главнокомандующего, «с этой женщиной у меня секса не было». Я имею в виду Элисон Силис.
Я не вступил с ней даже в те отношения, которые оставили бы пятно на моей репутации и заставили бы меня объяснять, что же «это» такое было [49] . Правда, я подумывал об этом, размышляя, может ли это быть оправдано вопросом национальной безопасности. Ведь все началось именно как защита национальной безопасности, верно? Правда, позже это почему-то превратилось в обыкновенное гостиничное ограбление. Вне всякого сомнения, Элисон была воровкой. Но симпатизировала ли она при этом террористам? Я так не думал. И если, как полагал Дарвин, этот ее дружок из Денвера, Аднан Афайя, пытался проникнуть в компанию, где работала Элисон, то он еще не говорил с ней об этом. По моему мнению, камера засекла их в момент первой или второй встречи. Я также не думал, что Афайя причастен к ограблениям в гостинице, поэтому получалось, что мне нечем оправдать пятно на своей репутации, которое останется после связи с Элисон. Правда, я попал в своего рода ловушку: сексом с Элисон я заниматься не хотел, но и уйти от нее не мог – происходившее за стеной должно было идти своим чередом.
49
Автор имеет в виду историю отношений президента Билла Клинтона и Моники Левински.
Именно поэтому, посопротивлявшись для порядку, я согласился прилечь на ее кровать, но только в одежде. Раньше я занимался испытанием нового вооружения и пыточных инструментов для нашей армии, поэтому был уверен, что выдержу все ее попытки. Но ее подход сильно отличался от армейского. Там, где орудия пыток причиняли боль, Элисон действовала совсем иначе. Она нежно укусила меня за мочку уха и легко подула в него. Это не обман, сказал я себе. Но и на пытку это еще мало походило, а она продолжала свое дело. Я понимал, что должен положить этому конец. Но прежде чем я смог об этом сказать, Элисон стала очень профессионально гладить меня по всему телу. Опять-таки это была реальность, но здесь уже проглядывали все признаки утонченной пытки. Она очень быстро продвинулась к той части моего тела, которая сразу могла определить обман, и я решил, что пора наконец прекратить. С трудом я смог произнести:
– Думаю, что
– А я ничего не слышу, – игриво ответила женщина.
Она схватила мою руку, засунула ее себе между ног и держала в таком положении, вращая бедрами. Теперь, когда прошло столько времени, могу признаться, что освободился несколько позже, чем того требовали правила приличия.
– Ну, хватит, уже достаточно! – сказал я.
– Что?
– А то, что я этим заниматься не могу.
– Почему.
– Знаешь, бывают такие дни в месяце…
– И совсем не смешно, – сказала Элисон.
– У меня болит голова. И я устал. Да и дети могут случайно войти.
– Это из-за меня? Из-за того, что я жирная?
– Ну конечно нет, – ответил я, – ты очень красивая.
– Тогда, значит, я недостаточно сексуальна для тебя?
– Да нет, совсем наоборот.
– Ну тогда скажи честно, – настаивала она, – в чем дело?
– Дело в том, что у меня уже есть кое-кто.
– Пока ее нет здесь, это не имеет, на мой взгляд, никакого значения.
– Проблема в том – не могу себе представить, что говорю это, – что получится, как будто я тебя использую. А это, – я замолчал, стараясь найти слово поточнее, – неправильно.
Мне показалось, что я услышал чуть заметный шорох за дверью. Судя по Элисон, она его точно услышала.
– Космо, ты это сейчас сказал, – прошептала она, придвинувшись ко мне, – с таким… с таким благородством! Может быть, ты этого и не хотел, но завел меня до невозможности. Ты можешь просто полежать со мной рядом, пока я… решу свои проблемы?
– Могу, – согласился я.
Следующие двадцать минут я, с трудом сдерживая смех, наблюдал, как Элисон гладила и похлопывала себя по различным частям тела, сопровождая все это громким набором сексуальных звуков: хриплыми стонами, причмокиванием и каким-то полубезумным лошадиным ржанием, которое в самом конце перешло в крещендо звуков, чаще встречающихся в дешевых порнографических фильмах.
Все это показало мне, что секс, если только ты сам не принимаешь в нем непосредственное участие, может быть и невероятно смешным.
А так как я никогда ранее от секса не отказывался, то для меня это было оглушительным откровением. Это дало мне ощущение власти, которое до этого я никогда не испытывал.
Так вот что значит ощущать себя женщиной, подумал я, вот что значит иметь полное сексуальное превосходство в отношениях.
Когда последние спазматические вздохи Элисон утихли, я сказал:
– Мне надо позвонить.
Включив свет, я снял трубку гостиничного телефона и набрал номер своей комнаты. Элисон услышала, как в соседнем номере зазвенел телефон.
– Какого…
Подняв палец и поднеся его к губам, я призвал ее к молчанию. Куинн ответил на звонок, произнес несколько слов, и я сказал: «О’кей». Затем предложил, повесив трубку:
– Элисон, нам надо поговорить.
Она села в кровати и прикрыла грудь руками – жест, который показался мне странным, принимая во внимание то, что только что произошло.
– Что происходит? – Женщина отчаянно старалась говорить твердым голосом, но безуспешно.
– За этой дверью находятся два трупа.