Смертельный эксперимент

Локк Джон

– Какие тяжелые, – произнесла моя соседка.

– Тяжелее, чем «Пьяже» [45] у меня в портфеле, – согласился я. Ее улыбка стала еще шире, хотя я думал, что это уже невозможно. Глаза ее подернулись туманом, и она провела кончиком языка по верхней губе, а потом постучала им по ней, как бы обещая мне сексуальные удовольствия в будущем.

– Интересно, встретимся ли мы с вами в баре гостиницы на этой неделе? – задумчиво проговорила она.

Будучи влюбленным в Кэтлин, я совсем не собирался тащить к себе в постель эту зацикленную

на драгоценностях сучку. Но у меня была своя роль, и я должен был сыграть ее ради национальной безопасности.

45

Название швейцарской компании-производителя часов и драгоценностей премиум-класса.

– Думаю, что не только встретимся, но и что вы позволите угостить вас, – ответил я.

– Вы так в себе уверены? – спросила она, продолжая сохранять свою широкую улыбку.

– Конечно, не будь я Космо Берлап!

– Б-о-о-же! – расхохоталась она. – Бедняжка, скажите, что вы только что это выдумали!

Глава 27

А теперь я расскажу вам историю Элисон Силис.

За несколько дней до того, как мы оказались с ней на одном самолете, летящем в Даллас, она появилась на камере наблюдения на парковке в аэропорту Денвера в компании человека, подозреваемого в терроризме, по имени Аднан Афайя. Так мне рассказал Дарвин.

– А попробуй догадаться, с кем связан этот Афайя? – спросил Дарвин.

В тот момент мне больше всего на свете хотелось вернуться к нашему с Кэтлин обеду в «Пятнистой свинье». Поэтому я сказал:

– Давай обойдемся без загадок, ладно?

– С Фатхи.

Это сразу меня заинтересовало.

– С отцом или сыном? – уточнил я. Отца, который был египетским дипломатом, достать было практически невозможно. А вот сын…

– С Абдулази, – ответил Дарвин, – с сынком…

– Вот это уже интересно.

– Я был уверен, что ты заинтересуешься.

Мы с Калли считали, что в прошлый День святого Валентина убили женщину по имени Моника Чайлдерс, введя ей смертельную дозу ботулинического яда. Контракт этот нам подсуропил Виктор. Как потом выяснилось, он хотел, чтобы Монику убили по двум причинам: первая – убедиться, что его армия способна взять под контроль военный спутник, с помощью которого он и наблюдал за убийством, и вторая – посмотреть, как работает антидот, который он разработал. Его люди разыскали тело Моники и смогли воскресить ее. А потом Виктор продал женщину Фатхи, так как самому ему она была не нужна. По словам Виктора, он продал ее египтянину в сексуальное рабство. Когда я спросил Виктора, находится ли она в стране, он ответил, что Фатхи затрахал ее до смерти.

И эта его фраза засела у меня в подкорке.

Могу себе представить, как мой психиатр, Надин Крауч, спрашивает меня:

– Но если вы сами собирались убить ее, то почему это произвело на вас такое впечатление?

Вопрос очень хороший, и я не уверен, что у меня есть на него достойный ответ. Не важно, по какой причине, но мне это все очень не понравилось. Может быть, потому, что я борюсь с террористами и мне не нравится сама мысль о том, что они могут затрахать американку до смерти. А может быть, потому,

что мне показалось, что Виктор внаглую использовал меня, или потому, что Моника оказалась приличной женщиной, которая не заслужила такой смерти… В конце концов, выводы моего подсознания здесь не так уж и важны. Важно то, что я решил отомстить Фатхи – и папаше и сынку – за то, что они сделали с Моникой. А вот эта связь с Элисон Силис вполне могла мне в этом помочь.

Конечно, Дарвина наказание Фатхи совсем не интересовало. Для него главное – это уничтожение террористических ячеек до того, как они смогут развернуться на его родной земле. Но если мне удастся убить кого-нибудь из Фатхи или их обоих, то Дарвин не сильно расстроится. В любом случае шеф верил, что между Элисон и Афайей существует любовная связь и что Афайя собирается использовать Элисон для того, чтобы проникнуть в ее компанию.

– Через три месяца День благодарения, а это чуть ли не самое напряженное время в году.

– И что из этого?

– Если террористам удастся посадить своего человека на один из грузовиков «Парк’Н’Флай», то они смогут под завязку загрузить его взрывчаткой и врезаться на нем прямо в зал выдачи багажа.

– Ну а я-то что могу сделать?

– Стань с ней поближе и выясни все, что она знает.

– Ты хочешь, чтобы я с ней переспал! – Я постарался, чтобы в голосе моем слышалось возмущение.

– Хочешь спи, хочешь пытай, мне-то какое дело?

– А что, если она ничего не знает?

– Я, кстати, тоже так думаю, – сказал Дарвин. – Но если это так, то тебе придется валандаться с ней и быть наготове, потому что рано или поздно, но они сделают свой подход.

– Но я ведь не смогу охранять ее. Не после того, как я с ней уже встречался.

– Крид, ты что, меня не понимаешь? Я уверен, что ее уже охраняют, поэтому, когда ты появишься поблизости, они начнут охотиться за тобой.

– То есть ты хочешь сказать, что я приманка?

– Если Элисон действительно ничего не знает, – то да, ты приманка.

– А кто тогда будет меня спасать, когда эти плохие ребята нападут?

– А это уже твое дело. Может быть, стоит пригласить твоих карликов и спрятать их под кроватью…

– Маленьких людей, – автоматически поправил я.

– Да наплевать. Главное – если тебе нужна поддержка, то начинай звонить.

– Хорошо, – сказал я. – А какова легенда?

– Ты занимаешься продвижением ювелирной продукции.

– Ты что, шутишь?

– Ничуть. Так что оденься соответственно и надень на себя настоящие драгоценности.

– У меня их нет.

Дарвин замолчал, размышляя, сказал ли я правду или нет.

– Ты абсолютно безнадежен, – произнес он наконец. – Я постараюсь, чтобы что-нибудь подходящее ждало тебя на борту «Лиара». И послушай, Крид…

– Что?

– Все это придется вернуть.

Я промолчал, предпочтя проигнорировать предположение о том, что могу украсть его драгоценности. Человек меньшего калибра наверняка стал бы приводить примеры, свидетельствующие о его кристальной честности. Но у меня калибр побольше. А кроме того, Дарвину могло прийти в голову, что я все еще проживаю миллионы, которые украл у Джо Де Мео, после того как разделался почти со всей его бандой.