Смертельный отбор: в поисках истинной
Шрифт:
— …прошу вас…
Еще две Души, благодаря которым я получаю ответ на свой вопрос. Нет, так просто стоять нельзя. Неупокоенные не оказываются рядом с «собратьями», а ползут ко мне сверху и снизу. Отпрыгиваю за мгновение до того, как меня бы схватили за ногу. Бегу к противоположной стене, а Души, не спеша, ползут ко мне. Долго я так не пробегаю… Если ничего не придумать, то вот как раз в этом гробу меня и похоронят.
В голове всплывают кадры из фильма по книжке Гоголя. Храм, гроб, чтение вслух, запрет смотреть в глаза Вию… Снова отбегаю, пытаясь отгородиться маленькой фигуркой от душ. А сама думаю, насколько это все таки интересное совпадение.
Мысленно представляю, как дракон рассыпается на мелкие частички, и это действительно происходит. Теперь в моей руке, а также на полу горсть белой каменной пыли, из которой я делаю круг, в центре которого теперь и нахожусь.
Все четыре Души подошли вплотную к ограждению из пыли, но кажется, не смогли переступить через него. Неужели работает? Возвращаюсь к свитку, произношу еще четыре слова. Вновь прибывшие Неупокоенные точно также встали почти на самой нефритовой черте. Уже смелее, быстро читаю дальше до самого конца, не отводя глаз от свитка. Когда заканчиваю, воцаряется мертвая тишина. Поднимаю взгляд. Их много. Офигеть как много. Каждый сантиметр вокруг меня занят стоящими Неупокоенными. Старательно не смотрю в их лица, но все равно дрожу от жуткого холода, пробегающего по моим жилам. У душ нет глаз, но я просто физически ощущаю, что они смотрят на меня.
Возвращаюсь к чтению. На этот раз произношу слова очень громко, лишь бы избавиться от этой сводящей с ума тишины. Примерно на середине к моему голосу добавляется эхо, которого раньше не было. Не выдерживаю, смотрю, что происходит. Саркофаг открыт и теперь не стоит, а висит в воздухе. Продолжаю, но теперь посматриваю иногда на гроб, который начинает светиться изнутри. Заканчиваю второе прочтение и без остановки приступаю к третьему.
Стоит лишь произнести первое слово, как саркофаг срывается с места и с огромной скоростью летит на меня. Он с легкостью проходит сквозь нефрит и я с трудом успеваю увернуться, не выйдя за пределы круга. С жутким свистом гроб продолжает свой полет по всему залу Храма. Снова опускаю глаза на свиток.
Стараюсь читать быстро, но четко. Не хватало еще, чтобы не сработало из-за того, что я глотаю слова. Поднимается сильный ветер, который подхватывает все души, и раздается дикий вой по всюду вокруг. С ужасом смотрю на множество летящих по воздуху неупокоенных, которых затаскивает внутрь саркофаг. Я слышу, как они кричат, как бьется крышка гроба и понимаю, что теперь бы точно не отказалась от той тишины, которая только недавно тут стояла. С заключительным словом в саркофаг попадает последняя Неупокоенная душа, и он, возвращается на место, к алтарю. Пару минут гроб так и стоит неподвижно, а потом его крышка с треском захлопывается.
Рядом с алтарем открывается портал, из которого выходит Винсент. Если судить по выражению его лица, он сейчас готов меня задушить… Пытаюсь встать, но ноги совершенно не слушаются. Как и вообще все
Гарольд Лаверн.
Со злостью швыряю в стену сферу, в которой все еще можно увидеть принца с его невестой. То ли им действительно поразительно везет, то ли…
— Что ж, сын, ты своего добился.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Только то, что все просто идеально проходит так, как ты и хотел. Ты ведь знал, что венорим не сработает. Я прав?
— Что? Да откуда? Ни у кого нет практически никакой информации! Это же, в конце концов, всего второй случай за всю историю Пандории!
Так ли уж ни у кого? Надо было самому перерыть все свитки с записями в Храме…
— Отец… Ты прекрасно знаешь, что я всегда ставил интересы семьи на первое место! Или ты хочешь сказать, что я не сделал хотя бы что-то, чтобы Марианна не победила в отборе?
— Я лишь хочу сказать, что теперь мы действуем по твоему запасному плану. Только не забудь, что у меня и кроме тебя есть наследники. Так что, учти, если ты облажаешься…
— Этого не будет. Тебе не о чем переживать. Амалию я сразу, на всякий случай, спрятал в наших подземельях. С ювелиром разберусь до церемонии, ну а Марианне зелье дали еще в больничном крыле.
Глава 41: Жизнь любимого человека
Марианна Маслова.
Портал переносит нас не обратно на площадь, а в покои Винсента. Все также молча он опускается в кресло, устраивая меня у себя на коленях и сжимает с такой силой, что мне становится трудно дышать. В таком положении мы и сидим пока я не замечаю, что Винсента начинает трясти. Он не разжимает стальных объятий, не давая мне отстраниться.
— С тобой все в порядке? — спрашиваю практически шепотом.
Не отвечает. И еще сильнее трясется.
— Винс?
Чувствую, как мышцы принца напрягаются еще сильнее.
— Винс, все хорошо.
— Нет. Я испугался. За тебя. Слишком испугался, — прохрипел он.
Винсент, наконец, выпускает меня из объятий, смотрит прямо в глаза. Его зрачки стали просто огромными, на лице проявились черные чешуйки, а во взгляде вспыхнул настоящий огонь. Нежно провожу тыльной стороной ладони по щеке и повторяю.
— Все хорошо.
Сама тянусь к губам дракона и он с готовностью отвечает на поцелуй. Глажу его плечи, провожу по рукам, забираюсь под рубашку, а в следующий миг мы оказываемся на полу. Винсент не заморачивается с пуговицами, просто варварски рвет мою кофту и буквально вытряхивает меня из узких брюк. А за то время, которое у меня уходит на то, чтобы расстегнуть его сюртук, избавляется от нижней части своего одеяния.
Грубо обхватив за плечи и не давая возможности пошевелиться, раздвигает коленом мои ноги, резко толкается бедрами и оказывается внутри. Тут же жадно проводит языком по моим губам, принимается яростно целовать и вкалачивается в меня как одержимый. Мужчина не останавливается и не сбавляет темпа ни на секунду до тех пор, пока его тело не напрягается и я не чувствую интенсивную пульсацию члена внутри.
Винсент дышит тяжело, глубоко и очень часто, но, похоже, приходит в себя. Лицо снова полностью становится человеческим, а во взгляде больше нет следов безумия. Наконец, принц отпускает меня из своего захвата, помогает подняться и осторожно прижимает к себе.