Смертельный розыгрыш
Шрифт:
Вопрос был отнюдь не риторический.
— Но ведь Дидона покончила с собой,— возразил я.
— Да.
Сознаюсь, я был поражен подоплекой его слов.
— Роналд Пейстон имел доступ к яду, отсюда следует, по крайней мере теоретически, что и его жена тоже. Она могла совершить все это сама.— Райт быстро сложил руки на груди.— А может, она разгадала замысел убийцы и решила не противиться его осуществлению.
— Вы это серьезно?— Я невольно подумал о покорном, фаталистическом складе ума Веры. Райт оказывал на меня
— Почему бы и нет,— сказал он.— Любовник ее бросил. Так зачем жить?
— Но покончить с собой на людях? Да еще таким демонстративно-вычурным способом?
— Дидона была мстительной женщиной. Она прокляла Энея, когда он оставил ее.
Я не сразу схватывал обрывистые фразы Райта.
— Вы полагаете, Вера сама сделала так, чтобы ее отравили, лишь бы вина легла на ее любовника? Нет, это совершенно надуманное предположение. Странное, противоестественное.
— Как и все, что здесь происходило.— Глаза Райта были как два огнемета.— Вы знали о ее связи с Эгбертом Картом?
— Да. От нее самой.
Райт вздернул брови в некоем подобии изумления. Я рассказал ему об истории с цыганенком.
— Все так,— произнес Райт.— Мне пришлось вытягивать это клещами из Элвина. Его брат, впрочем, не отрицал.
— Могу вас заверить,— сказал я,— Вера отнюдь не была мстительной женщиной. И не очень-то она горевала, когда Берти стал ухаживать за… оставил ее…
— Ухаживать? И на кого же он переключился?
Юлить перед инспектором Райтом не имело никакого смысла.
— На мою жену. И на мою дочь.
— Ну и ну! Предприимчивый молодой человек. И как его успехи? Извините, мы, инспекторы, народ циничный.
— Тут ему ничего не обломилось,— ответил я с излишней, может быть, твердостью. К моему удивлению, Райт не стал углубляться в эту тему.
— Что, если побудительный мотив не любовь, а деньги?— Он смотрел на меня живым, ободряющим взглядом, как школьный учитель на способного ученика.
— Деньги? Разве после Веры осталось какое-нибудь наследство?
— Да, небольшое. Она разделила его между племянником и племянницей в Индии.
— Значит, дело не в деньгах.
— Нет?
Я понял, что недотягиваю роль способного ученика.
— Что вы думаете об Элвине Карте?— продолжал Райт.
— Большой чудак,— медленно произнес я.— Пожалуй, злой. Очень популярный в деревне. Любопытный. Сплетник.
— Со странностями?
— Этого я за ним не замечал.
— В каких отношениях он был с миссис Пейстон?
— По-моему, в неплохих. Во всяком случае, в лучших, чем с ее мужем. Он так и не смирился с тем, что Роналд занял его место и стал сквайром.— Тут я упомянул об эпизодах с кукушкой и с председательством.— Но мы ведь говорили о деньгах.
— Карты, если не ошибаюсь, на мели?— предположил Райт.
— Судя по всему. Но убийство Веры не помогло бы…
— Пополнить оскудевшую
Райт заткнул большим пальцем воображаемое отверстие. Я смотрел на него с недоумением.
— Кто же из них тратит деньги? Те, что есть?— спросил он.
— Наверно, Берти. Впрочем, долги делают они оба.
Инспектор Райт бросил на меня бесстрастный взгляд.
— Если бы одного из этих джентльменов вздернули или упрятали за решетку, другой мог бы жить повольготнее.
— Я об этом не задумывался. По-моему, это совершенно фантастическое предпо…
— Может, даже спастись от разорения.— Райт помолчал.— Это вполне достаточный мотив, мистер Уотерсон. Допустим, у него был зуб на миссис Пейстон. Двух птиц одним камнем?— Райт сделал вид, как будто стреляет из рогатки.— Вы уверены, что ни тот, ни другой Карт не питали к ней личной вражды?
— Однажды она призналась мне, что отвергла домогательства Элвина.
— Она была очень откровенна с вами.
— Да. И я испытывал к ней самые нежные чувства.
— Ваша жена знала?
— Да. Бог мой, неужели вы думаете, что?…
— Еще до убийства?
— Я рассказал ей потом.
— Но она, должно быть, подозревала еще раньше.
— Спросите у нее самой.
— Я уже спрашивал. Но она очень неохотно отвечает. Чего она опасается, мистер Уотерсон?
— Опасается? Она? Наверно, у нее взвинчены нервы после всех этих милых шуток. Не так давно у нее был срыв. А тут еще эта ужасная смерть миссис Пейстон. У нее на глазах.
— Тогда-то она и писала анонимные письма?
— Откуда это вам, черт побери, известно?— удивился я.
— При расследовании таких дел, как это, мы проверяем всех.
Сердце у меня защемило, я ничего не мог ответить.
— Не тревожилась ли она из-за этих анонимок: не на ней ли самой лежит вина?
— Тревожилась, но недолго. К счастью, мне удалось успокоить ее. Но я не понимаю, какое отношение это имеет к убийству.
Инспектор Райт сосредоточенно смотрел на меня.
— Дело-то не простое. Если не любовь и деньги, то что же? Уж не молчание ли мотив убийства, мистер Уотерсон?
— Молчание?
— Не знала ли миссис Пейстон чего-то такого, что могло бы погубить убийцу?— Он сделал долгую паузу.— Она очень вам доверяла. Тут я надеюсь на вашу помощь.
— Она не стала бы никого шантажировать — в этом я уверен.
— Верю вам на слово. По крайней мере, пока. Но предположим, она узнала, кто автор анонимок.
Ужасное подозрение вползло в мое сердце. Уж не указывает ли Райт на Дженни? Я постарался ответить как можно тверже:
— Моя жена не писала анонимок, которые здесь рассылались. Она не могла знать об этой затее с опрыскиванием духами. И не имела доступа к синильной кислоте. Ваше дело — установить, откуда она похищена…