Смерти вопреки: Чужой среди своих. Свой среди чужих. Ангел с железными крыльями. Цепной пёс самодержавия
Шрифт:
Старшина, заведующий складом, когда до меня дошла очередь, быстро обежал меня взглядом, потом, ни слова не говоря, прошел к полкам, где были разложены гимнастерки и брюки. Отобрал несколько комплектов формы и положил передо мной. Потом принес шапку и шинель.
– Примерьте, – посмотрел на мои ноги, спросил: – Сорок второй?
– Да.
После ответа развернулся и ушел в глубину помещения. Вернулся с ремнем, портупеей и сапогами.
– Примеряйте.
Потом отошел к столу, где стал сравнивать мой аттестат с накладной, лежащей на столе, при этом что-то невнятно бормотал. После чего открыл один из ящиков
Придя в казарму, все дружно занялись пришиванием погон, подшивкой воротничков и чисткой сапог. Еще полчаса примеряли форму, убирали складки и, выпячивая грудь, гордо смотрелись в зеркальце Лени Мартынова. Я тоже надел форму, нацепил медали и посмотрел на себя в зеркальце.
«Мне еще нашивку за ранение, и я буду выглядеть стопроцентным героем-фронтовиком».
Отдав зеркальце хозяину, я только сейчас заметил, с какой завистью на мои медали смотрели Федя Зябликов и Ваня Дубинин.
Забрав в канцелярии приготовленные на нас отпускные документы, продовольственные аттестаты и деньги, шумной толпой, мы двинулись к КПП. Нас ждали удовольствия большого города.
О «родителях» я не волновался, прочитав вчера полученное от матери письмо, хотя отправила она его еще три месяца тому назад. В нем она писала, что сейчас находится на Урале, в большом промышленном городе, работает учительницей, а где отец, я знал еще раньше. Получив звание старшего политрука, он теперь работал в отделе пропаганды одной из армий Белорусского фронта.
Первым делом я отправился на свою квартиру. Ящики и картины после отъезда Натальи Витальевны вернулись обратно в квартиру и теперь лежали в той самой комнате, откуда я их забрал, с той разницей, что теперь она закрывалась на крепкий и хитрый замок. Входную дверь тоже укрепил, обив ее металлом изнутри, а заодно поставил еще один дополнительный замок. Управдому в свое время я показал оформленные и заверенные нотариусом бумаги, а позже, когда у меня появилось удостоверение сотрудника госбезопасности, пришел к нему еще раз. Мужик в возрасте, с густыми седыми усами, до этого вальяжно сидел на стуле, но стоило ему увидеть мой документ, он вскочил и вытянулся по стойке смирно.
– Все будет в порядке, товарищ сотрудник государственной безопасности. Никакого ущерба вашей квартире не допустим! Сам! Лично! Прослежу!
Соседи у меня, насколько я знал, по большей части были старики, родители людей, которые занимали определенное положение в вертикали власти. Они не лезли в мои дела, видно, вполне удовлетворенные тем, что хозяином квартиры стал сотрудник государственной безопасности. К тому же видели они меня довольно редко, поэтому все наши случайные встречи ограничивались кивками и словами приветствий. Убедившись, что в квартире все в порядке, принял ванну, переоделся и отправился к тезке.
Звонить в дверь пришлось долго, и я уже собрался уходить, как за дверью раздался недовольный голос:
– Ну, кого там принесло?!
– Открывай! – крикнул я, а сам подумал, что, наверное, обломал парню секс, но все оказалось более прозаично, так как он просто спал.
– Здорово, тезка!
– Это ты?! Откуда? О! Погоны!
Костик смеялся, вот только не было в его глазах прежней искренней радости. Что-то гасило ее в нем. Вот только что?
– Не волнуйся, я тебя приглашу, когда маршальские звезды обмывать будем. И папаху дам поносить. Ты один?
– Папаша через две недели приезжает. Да ты проходи! Раздевайся!
Я снял шинель. Костя снова изумленно распахнул глаза.
– У тебя вторая медаль «За отвагу»? Или у меня в глазах двоится?
– Вообще-то я герой всем героям, правда, очень скромный. На этом все про меня. Как ты?
– Нормально. Да ты проходи!
Вошел в столовую. Все как прежде, но не совсем. Меня насторожила стоявшая у дивана пустая водочная бутылка. Костик вообще не пил водки. Я сел за стол и смотрел, как тот суетится. Открыл шкаф, достал оттуда бутылку вина, поставил на стол, потом снова пошел к шкафу, но теперь уже за фужерами. Поставил на стол и собрался идти на кухню за закусками, как я его остановил:
– Садись, тезка. Давай сначала выпьем за встречу!
Бутылка была початая. Костя, наливая вино, опять изменил своим привычкам не наливать полностью, сразу налив до краев.
– За встречу!
Чокнувшись, мы выпили.
– Ты чего днем спишь? – сразу поинтересовался я.
Это был элементарный вопрос, но Костик как-то сразу сник. Нет, на лице радость от встречи с другом, а вот глаза…
– Так я с ночи пришел.
Теперь пришла моя очередь удивляться.
– Ты работаешь?
– Я и забыл! Ведь я устроился на работу в конце января, и тебя уже тогда не было! А! Все это ерунда! Так где ты был, Костя? Откуда погоны и вторая медаль? Не томи, рассказывай!
– Ты мне так и не сказал, где работаешь? – снова спросил я, игнорируя его слова.
– М-м-м… На складе. Охранником-стрелком.
– С какого перепугу ты там оказался?
История оказалось простой. Месяц тому назад Костик наткнулся в коридоре на секретаря институтской организации, и тот прямо в лоб его спросил: «Почему ты, советский комсомолец, в такие трудные дни для Родины не на фронте?»
Тот растерялся и, не придумав ничего другого, заявил, что через несколько дней выходит на работу, где ему дадут бронь, после чего кинулся на почту и отбил отцу срочную телеграмму. Дескать, спасай! Вернулся домой, а спустя пару часов ему в дверь стучит участковый. Сразу вопрос: молодой, здоровый, почему не на фронте? Снова соврал, сказал, что устраивается на оборонное предприятие.
– А тот мне в ответ: если через три дня не представишь мне соответствующие документы, то я самолично отправлю тебя на фронт. При этом он добавил: «Ты у меня впереди паровоза побежишь и лбом светофоры открывать будешь».
– Так и сказал? Круто! Надо запомнить!
– Тебе смешно, а мне каково тогда было? В отличие от некоторых товарищей, я честно признаюсь…
– Я не трус, но я боюсь. Ладно, рассказывай дальше.
– Отец прислал телеграмму. Там был номер телефона и фамилия. Позвонил я этому человеку, представился, потом подъехал, и меня сразу взяли стрелком в вооруженную охрану.