Смерти вопреки

Феокритова Наталья

— Чем мы можем тебе помочь, Знародная? — спросил воин, видя, как она стоит и молчит.

— Мне нужна помощь и совет.

— Пойдем в малую залу, — предложил Двадабр, показывая путь.

Оказавшись в одной из маленьких комнат, Двадабр указал ей на кресло возле горящего огня, а сам сел в соседнее, уставившись кошачьими глазами.

— Могу ли я среди вас найти мага, который поможет мне вернуться назад? — спросила она без обиняков. — И память.

Двадабр помолчал.

— Среди нашего народа есть маги, подобные лорду смерти, —

произнес он задумчиво. — Но зачем ты хочешь вернуться?

Марина удивленно приподняла бровь.

— Домой я хочу, — ответила она, не понимая, что собственно не понятно.

— Ты уже дома. Овинга твой дом и твоя чаша.

— Лорд Смерти отвезет меня в Аравилат, и меня там просто прибьют, хороша чаша! — от переживания она встала, обхватив себя руками.

— Если он наложил заклятье беспамятства, то только он сможет снять его. Это очень сложное заклятие, невозвратное. А без прошлого нет будущего, — задумчиво добавил воин.

— Вот и хорошо, я проживу настоящим, — вздохнула тяжело Марина, не собираясь переживать из-за беспамятства, когда головы можно было не сносить.

— Понимаю, ты боишься. Но чаша уже наполнена, твоя судьба ее осушить.

— Так вы поможете? Или нет? Мне очень хочется прожить долгую счастливую жизнь.

Марина уставилась на воина, который смотрел на костер. Затем он ударил посохом дважды о пол, и через минуту в комнату вошел охранник с берестяной шкатулкой. Он передал ее Двадабру и удалился. Воин встал.

— Прежде чем узнаешь ответ, прими от моего народа дар.

— Что это? — осторожно поинтересовалась Марина.

Он открыл шкатулку. На большом зеленом листе лежал тонкий золотой волос.

— Может не стоит, — усомнилась Марина, скептически сведя брови на переносице.

— Мы хранили это со дня твоего первого перехода, — сообщил он. — Сними верхнюю одежду, — попросил воин и сделал уважительный поклон.

Он взял волос, поднес его к руке девушке и аккуратно перевязал вокруг бицепса. Волос ожил, заблестел, расправил узел и превратился в тончайшую золотую татуировку на коже.

— Красивая, — произнесла Марина, рассматривая ее.

Воин одобрительно взглянул и снова поклонился.

— Это позволит народу леса знать, что перед ними Знародная и проявлять вовремя должное уважение.

— В смысле? Теперь каждый будет знать, кто перед ним? — охнула Марина, запрокинув голову и безнадежно опустив ее. Это все равно, что клеймо носить на лбу. Дура, она дура! Арвил был прав, они не хотят ей помогать. И не поддержат.

— Да будет твой путь светлым и чистым, Знародная, — пожелал Двадабр и низко поклонился.

— Вот спасибо, — кисло произнесла она, опрокинувшись в кресло.

Воин раскланялся и протянул ей руку, предлагая встать и удалиться. Она неохотно прошла до двери, но у входа обернулась и спросила:

— А почему Арвил Лорд Смерти?

— Он очень сильный маг огня и смерти. Он умеет как забирать жизнь, так и даровать ее.

Сильнее его в магии подземелий

нет. Связываться с ним дороже себе, Знародная. Он очень опасный человек. Мы его опасаемся.

— Ну, хоть чем-нибудь вы можете помочь?

Двадабр помолчал, а потом, понизив голос до шепота, быстро заговорил:

— Найди своего хранителя. Он единственный на всей Овинге имеет законное право укрывать тебя, Знародная. Хранители приносят клятву на крови, и никто, даже сам король, не может запретить им защищать опекаемого. Он может дать законное убежище, — тихо закончил Двадабр, а затем добавил. — Этого совета не было.

Марина вздохнула, понимающе кивнув. Получалось, единственный способ вернуться домой, это сбежать при первой же возможности, найти хранителя, а потом по обстоятельствам. Что ж, уже план, все лучше, чем прогулка в объятия смерти. Обещание добровольно умереть она не давала.

Выйдя из дома с барельефами, она вернулась назад в сопровождении воина. Охранники стояли у дверей. Подойдя к ним, она попыталась выйти, но ей преградили путь.

— Приказ старейшин, Знародная, — пояснил тот, что провожал ее к Двадабру. Ее сопроводили под охраной до гостевого домика.

— И вы меня не пропустите? — уточнила она, просчитывая в уме другие варианты. — Мне в туалет нужно.

Сработало. Оба расступились, пропустив ее. Но во дворе стояло еще двое охранников и на заднем дворе тоже. Похоже, Двадабр времени не терял, со злостью подумала Марина, прогулявшись до пункта назначения, а затем вернувшись назад. Арвил сидел в кресле, ничего не сказал, лишь смотрел на нее недовольным взглядом. Марина проигнорировала его. Ладно, у нее еще будет возможность, решила она, повалившись на кровать, в чем была.

Утро принесло бурное многоголосье, доносившееся из окна. Открыв глаза, Марина обнаружила, что в комнате одна. Встав, разминая мышцы, она выглянула. За воротами гостевого дома стояла толпа женщин с детьми разного возраста, с какими-то корзинами и котомками.

В комнату вошла женщина с пустым ушатом и кувшином воды, на ходу низко поклонилась. На плече у нее лежало белая холстина. Марина кивнула ей в ответ.

— Чего они хотят? — спросила она, выглянув в окно.

— Осенения тайным словом, Знародная, — почтительно произнесла служанка, переложив холстину на руку и беря в руки кувшин.

— Я не знаю никаких тайных слов, — Марина подставила руки, умывшись, вытерлась, шутливо добавив: — Разве только матерные.

— Матерные тоже сойдут, — усмехнулся Арвил, наблюдавший за ними все это время у дверей.

— Позволь переплести тебя, Знародная, — предложила женщина, достав простой гребень.

Усадив ее за стул, она начала заплетать волосы в две косы, начинающиеся от боков головы, изредка вплетая в волос мелкие белые цветы, которые доставала из кармана на подоле.

— Я смотрю, тебя похмелье не берет, — сказала Марина, бросив в его сторону едкий взгляд, вид у Арвила был бодрый.