Смертник на бронетянке 2
Шрифт:
— Мы, как косвенные виновники, обязались продолжать лечение за свой счет, при озвученном диагнозе оно влетит в копеечку, — продолжил дядя, никак не отреагировав на мою реакцию. — Бремя ляжет на Кольцовых, но, поскольку у тебя нет собственных клиник, проводить все будут у Оксаны… В общем, чего зря бумажную ерунду на тебя вываливать, ты наверняка хотел бы побыть с ней, — тихо добавил дядя и, развернувшись, вышел
Оставшись наедине, я чувствовал себя неуютно. Подойдя ближе, с жалостью посмотрел на безмятежно выглядящую Грету, непонимающе глянул на ничего для меня не значащие символы на голоэкранах, опустился рядом
— Милая моя кошечка… Если бы я только тебя не позвал! — чувствуя, как к горлу подступил комок, я сглотнул и покачал головой. — Нет. Если бы я был сильнее… К черту! Можно сколько угодно искать причины, оправдания и решения, но ты уже здесь, это ничего не изменит.
Молчание, лишь пиликанье аппаратуры.
Осторожно погладив Грету по голове, касаясь крайне аккуратно, будто она была из самого хрупкого материала на свете, я улыбнулся, вспоминая нашу первую встречу.
— Все-таки я тебя правда обожаю. И не брошу. Найду лучших целителей, или нет, сам получу несколько рангов, чтобы узнать «Единение с природой»… Ты моя хрупкая добрая девочка…
Закрыв глаза, я осторожно положил руки на край постели и оперся подбородком. Смятение, больше ничего. Сказать легко, но я не знаю, с чего начать. Точно! Чертова информация…
Послышался кашель, и Грета, что-то сплюнув, тихо прошептала:
— Их либе дищ.
— Что? Ч-что ты сказала? — вскочив, я услышал теперь уже лишь громкое мурлыканье, и немка открыла глаза, осторожно осмотревшись.
— Прости, Саша. Я себя никогда не простийт за то, что тебе пришлось сейчас прочувствовайт, — с чувством сказала девушка, усевшись на краю постели и обняв меня так крепко, что я невольно закряхтел от боли в ушибленном теле. — Звукопоглощайтель, я бы не сдержайтся и мурлыка, — показав мизерный диск, сказала Грета.
— Так… Так с тобой все хорошо? — ошарашенно смотря на немку, я увидел, как она кротко кивнула, потупив взгляд. — Ох, ё, — прижав голову девушки к себе, я зарылся в ее волосы, скрыв предательски выступивший пот моей души.
В дверь постучали, а затем осторожно заглянул Дмитрий.
— Вижу, что все раскрылось. Саш, ты уж прости, но если ты поверил, то они — тем более, — извиняющимся тоном заявил дядя.
— О ком вообще речь?!
— Мы пока не знаем, — нахмурившись, продолжил Дмитрий. — Мало того, что кто-то сливает наши данные, из-за чего мы везде оказываемся слишком поздно, так еще и на твоих технодев началась своеобразная охота. Похоже, что кто-то ищет информацию о Разломах, которую ты выудил.
— И решили жениться на Грете ради нее? Что за бред?! — воспринимая в штыки любое, что сейчас мне говорили, я сам себя ненавидел, но легко принять то, что я уже достаточно давно на роли деревенского дурачка, которому можно ничего не рассказывать, не чураясь даже такими жуткими вестями, как с Гретой, я принять не мог.
— С женитьбой… Запутанная история, но, как мне показалось, ты сам был бы не рад, если бы так обернулось, — пожав плечами, заявил дядя, пока Грета сидела так тихо, будто опять притворяется. — У нее не было возможности отказаться, а теперь можно воспользоваться опекунством и устроить все в нашу пользу.
— Завтра свадьба, где она свидетель! — не унимался я.
— Мы пока что все отменили, поскольку не сможем обеспечить требуемый уровень безопасности. На день,
— Ясно. Ну, действительно, куда уж мне, простаку; к брату вы тоже так относились? Хер с ним, с дураком, пусть лезет в свои Разломы, а я бабки буду загребать?
Дмитрий хрустнул косточками кулака, но выдохнул.
— Я пропущу это мимо ушей, учитывая твое эмоциональное состояние… И вообще, пора взрослеть, вырастать из сопливого романтичного юнца в стойкого главу Семьи. Женщина — просто женщина, она не должна сбивать мужчину с пути, но ты на это не способен, похоже, если такая мелочь тебя вывела из равновесия. Иди лучше отдохни, а чуть позже вернемся к нашим проблемам, — перейдя на совсем уж канцелярный тон, дядя не удостоил меня взглядом и вышел.
— Саша… Не ругаться с семьей, это ведь все из-за меня, — тихо мяукнув, произнесла Грета, поглаживая меня по руке. — Я не хотеть тебя расстраивать, но и из проигрыша надо стараться выделяйт плюс.
— Ясно. Мне надо побыть одному, — выдернув руку из пальцев Греты, я тоже вышел, не прощаясь.
Никто меня не остановил, и это было замечательно — так даже спокойнее. Буря эмоция начала постепенно утихать, когда я вернулся к чтению литаний, сидя прямо на полу в уютной обстановке комнаты для медитаций. Лишь тишина, сочная зелень вокруг, благоухание натуральных эфирных масел и скачущие в голове мысли.
Конечно, психовать было ни к чему — я это прекрасно понимал, потому и пытался успокоиться, пока лишние мысли не привели к ухудшению статуса, который и без того скачет, как ненормальный, последнее время. Естественно, никогда еще не было таких потерь, как за эти пару дней, даже в крупных столкновениях между корпорациями — в конце концов, все понимали, что ни к чему хорошему кровопролитие не приведет, и ограничивались выведением из строя, временным или постоянным, поэтому то, что сейчас творится — это нечто из ряда вон выходящее.
Но с Гретой… Такое было сложно принять, даже если происходило для дела. Стоит взглянуть правде в глаза — урок был чертовски хорошим, даже чересчур. Гипотетически рассуждать о тяжелых травмах и смерти легко, и даже ходить по грани не так-то сложно — дурманящий адреналин перекрывает естественный страх, и я уже не раз чувствовал это опьянение, уже постфактум допуская мысли о том, что было бы, если бы не справился. По сравнению с этим чувство, когда дорогой человек лежит перед тобой, а ты ничего не можешь сделать, чтобы вернуть прошлое — это тот самый опыт, который лучше бы оставался где-то еще. Пусть меня и ошарашил обман Греты, отчего я прямо сейчас не хотел задумываться над тем, в чем еще она могла точно так же лукавить, видеть ее, Машу или Эльку снова в подобной ситуации я точно не желал. Только вот проблемка: сильнее надо было становиться еще раньше, сейчас я бесконечно далек по возможностям от живучей твари, что выбрала нас своей целью, а демонстративный побег от авиадевы мог быть просто лицедейством, чтобы в другой раз добраться до почувствовавшей свое превосходство Таньки.