Смертники
Шрифт:
Ведущий остановился и обернулся. Следом за ним остановился и весь отряд.
— Ну ты дал! — хихикнул в спину Митрич. — Ты б ещё спросил, съедобное ли мясо у мутантов.
— Точно нельзя. Никакие, — строго сказал Бодун. — Лучше даже руками не трогать. Сейчас же брось.
— Брось, — настойчиво повторил Митрич, и Олег нехотя подчинился.
Ведущий молча развернулся и зашагал вперёд. Отмерив трёхметровую дистанцию, за ним двинулся Столяров. Гарин шагнул было следом, но на ходу обернулся, чтобы ещё раз взглянуть на яблоко. Лежавший в придорожной
В воздухе мелькнула тень, и с неба прямо на яблоко спикировала ворона. Она несколько раз клюнула красный яблочный бок и, отщипнув приличный кусок, удовлетворённо каркнула.
«Вот уж дудки», — мстительно подумал Олег и, подобрав с земли камень, швырнул им в птицу.
Ворона снова каркнула, но добычу не отпустила.
— Пошла, я сказал! — разозлился Гарин и наклонился за новым камнем.
Ворона несколько раз взмахнула крыльями, но не взлетела, а только испачкала перья в пыли.
— Вот и ты бы так же, — наставительно сказал стоящий рядом Митрич. — Забыл бы, как ходить, как разговаривать. А ещё тёртым притворялся… Студент.
Последнее слово прозвучало уничижительно.
Митрич ушёл, а Олег ещё некоторое время смотрел на ворону как загипнотизированный.
«Молодильные яблоки, — всплыло у Гарина в памяти. — Отведавший их «омолаживается» вплоть до полной потери всех приобретённых навыков. Ни ходить, ни говорить, ни стрелять. Ни снять штаны, прежде чем оправиться. Эффект длится от десяти минут до двух часов, в зависимости от количества употребленного продукта на килограмм массы. Как я мог забыть! Вернее… Откуда я это помню?!»
Олег с силой надавил кончиками пальцев на виски и, когда мелькание стеклянных червячков перед глазами прекратилось, побежал догонять ушедший далеко вперёд отряд.
— Кстати, о кальвадосе, — обрадовался его возвращению Митрич. — Гнать бренди из яблочного сидра — ещё большее извращение, чем заваривать чай из квашеной капусты.
Глава шестая
— Почти пришли, — негромко сказал Бодун.
Ещё метров за пятьдесят до этого Олег догадался, что отряд приближается к намеченной цели. Как только разглядел впереди конструкцию, причудливей которой он не видел в жизни.
Сооружение напоминало каркас от куполообразной палатки. Подойдя поближе, Гарин изменил мнение в пользу юрты. А оценив истинные размеры конструкции, решил, что речь скорее идёт о тентовом павильоне вроде тех, из которых составляют передвижной цирк. Каркас был выполнен, если можно так сказать, из единого куска дерева. Прямо под ним разделялась на два рукава широкая канава. На её берегах и стояли опоры, которыми конструкция упиралась в землю. Хотя правильнее было бы сказать не «упиралась», а вырастала из земли, ведь опорами были стволы деревьев.
Казалось, десять растений разных пород склонились друг к другу, чтобы вместе противостоять катаклизмам, да так и срослись кронами. Стволы были по большей части
Прищурившись, Олег разглядел на двух соседних ветках шишку и пару желудей и окончательно уверился в том, что одним из авторов этого творения был сбежавший из ада дух академика Лысенко.
— Очередная аномалия? — спросил у проводников Михаил.
— Бери выше, — отозвался Бодун. — Архианомалия. Называется соснодуб.
— Почему соснодуб?
— Потому что «дубосос» звучит намного хуже, — скороговоркой ответил Митрич, очевидно, ожидавший этого вопроса, и расплылся в счастливой улыбке. — А вот и газировка.
Он указал стволом автомата на поднимавшийся из канавы зеленоватый дымок. Хотя было довольно свежо, и ветви окружающих кустов ощутимо колыхались от ветра, зелёному дыму, казалось, всё было нипочём. Он поднимался вертикально вверх, как раз к тому месту, где метрах в десяти от земли несколько растений соединялись в единый симбиотический организм.
— Выглядит не слишком симпатично, — заметил Михаил.
— Да брось! — не согласился с ним Митрич. — Грибное место, особенно после выброса. Грех было сюда не заглянуть. Знаешь, сколько мы отсюда артефактов в хороший день уносили? Столько, что в рюкзак не помещались.
— Ну ладно, ладно, собирайте. Мы мешать не будем.
— Да вы и не сможете. Сюда без костюмов с хорошей химзащитой соваться — верная смерть. Газировка — она как кислота. И испарения у неё ядовитые. Противогазы у вас хоть есть?
— Был один.
— Тогда лучше в сторонке подождите. И, кстати, с берега прикройте, если что. А то вокруг соснодуба часто слепые собаки шастают.
— Хватит балаболить, — прервал товарища Бодун, уже по пояс выбравшийся из маскхалата.
Митрич послушно скинул рюкзак, приставил к нему автомат и тоже начал раздеваться. Под маскхалатами у сталкеров обнаружились комбинезоны блеклого зеленовато-коричневого цвета с двумя прямоугольными накладками на груди. Выглядели комбинезоны солидно, весили, должно быть, немало, что и объясняло некоторую скованность движений сталкеров и тяжеловесность их походки, особенно при подъёме в гору.
Уже приложив нижний конец шлем-маски к подбородку, Митрич ещё раз напомнил:
— Прикрывайте! А мы с вами хабаром поделимся.
— Прикроем, — пообещал Столяров, присаживаясь на корточки рядом с рюкзаками.
Он с интересом наблюдал за тем, как сталкеры, чем-то похожие на космических исследователей враждебной планеты, медленно спускаются к бурлящему озерцу, как зеленоватый дымок, поднимающийся с его поверхности, сперва жадно тянется к людям, а потом пропускает их, словно пёс, признавший своих.