Смертноземельская война

Абвов Алексей Сергеевич

— У него не простой нож, а какой-то артефакт, держись от него подальше, — ко мне тихо подошла жрица Аэль со своим непрошеным советом, легко оттеснив в сторону Марину.

Другие девы и ведьмы тоже прибежали вслед за ней, желая оказать посильную поддержку, вливая в меня накопленный ими запас жизненной силы. Как только смогли незаметно подключиться, непонятно. Присмотревшись внимательнее, изумлённо отметил, что Аэль оплела меня своими тончайшими нитями энергии, чего прежде старалась категорически не допускать, и весь поток идёт через неё, причём жизненная сила полностью соответствовала моему личному уровню, что было совсем уж невероятно. Оставив все вопросы на потом, быстро скинул с себя всё лишнее, взяв в руку боевой нож, принесённый сюда ещё из моего мира.

— И запомни, Он сейчас на твоей стороне, — напутствовала меня перед боем жрица, с плохо скрываемыми следами сильной боли и большой усталости на своём лице.

Голоса многочисленных зрителей мгновенно стихли, едва мы с Сомом одновременно шагнули в круг. Воздух внутри колыхнулся непонятной волной, и я уловил хорошо знакомое чувство, возникающее внутри 'черного пятна'. Вся тепловая магия этого мира здесь перестала действовать, и только непонятные возможности, даруемые жизненной силой, сохранялись в полном объёме. Сделав пару жестов руками, Сом проявил свою печать авторитета, быстро распространяющую свои разноцветные линии вокруг него. Совершенно неожиданно сам собой у меня возник аналогичный эффект. Моих линий оказалось заметно больше, чем линий противника, и их насыщенность энергией тоже явно превышала его возможности. Глаз отметил лишь самое лёгкое удивление, проскочившее на лице соперника, после чего он сделал решительный бросок в мою сторону, взмахнув ярко сверкнувшим в его руке гибким энергетическим бичом. Рефлекторно отпрыгиваю в сторону, утаскивая за собой и всю выпущенную на всеобщее обозрение 'красоту'. Однако бич Сома сверкает совсем близко, ударяя по нескольким моим

энергетическим линиям. Острая вспышка какой-то совершенно нереальной боли едва не парализовала меня. Взгляд же с ужасом отметил, как отсечённые линии и концы медленно исчезают в воздухе, оставляя в общем сложнейшем рисунке рваную дыру. Мощный пинок со стороны пробудившейся интуиции заставил срочно вливать жизненную силу и сознательно восстанавливать повреждённые линии, после чего боль ушла. Но противник не стал дожидаться моего восстановления, взмахнув своим бичом ещё раз. Втянуть энергетические линии в тело не вышло, хотя удалось притянуть их немного ближе. Осознав всю трагичность ситуации, я спешно раскидал задачи по различным потокам сознания. Один поток взял контроль тела, другой схватил энергетику, третий сформировал предварительный прогноз развития событий. Восприятие тоже разделилось по разным потокам, резко увеличивая детальность обработки поступающей информации, ибо сейчас всё зависело от самых незначительных мелочей. Ускорение тоже прыгнуло до предела. И это всё равно не помогло полностью выйти из-под следующего удара, но позволило опять отделаться 'малой кровью' и практически мгновенно восстановить полученные повреждения. Дальше началась игра в догонялки: я точно знал, куда Сом метит в следующий раз и неизменно ускользал из-под его удара, но уже не успевал приблизиться к нему, дабы попытаться поцарапать своим ножиком его шкуру. Он тоже не стоял на одном месте, а активно перемещался, причём по резвости лишь немногим уступал мне. Сильно не хватало дистанционного оружия, как бы я не напрягался, вытянуть из себя энергетические отростки мог не дальше пяти сантиметров, а запас жизненной силы, позволявшей до сих пор как-то держаться в этой неравной схватке, постепенно таял. Соперник же о подобных сложностях просто не догадывался: мой сильно изменившийся взгляд отмечал золотистое сияние непонятного ножеподобного артефакта в его руке, наполнявшее жизненной силой тело Сома и формировавшее его злополучный бич. В местах, где тот касался земли, оставались весьма характерные оплавленные следы. Попадать под него частью тела совершенно не хотелось. Пока я мог демонстрировать лучшую реакцию и подвижность, спешно ища любые способы противодействия. Впрочем, и такое долгое сопротивление с моей стороны оказалось для авторитета немалым сюрпризом, он явно рассчитывал закончить поединок быстро. Сколько продолжалась схватка сказать сложно, восприятие времени для меня стало многомерным и неравномерным из-за недостаточной синхронизации потоков сознания. Жизненная сила неотвратимо вытягивалась из тела, обильно приливая к голове, и это сказывалось на подвижности далеко не лучшим образом. Куда сложнее становилось уходить от коварных ударов противника и исправлять полученные повреждения. Опутавшие непонятные энергетические образования, некогда вырванные мной у горного кота, большие клубки жизненной силы постепенно разматывались. Контролирующий энергетику поток сознания сразу отметил данный факт, однако вмешаться уже не успевал. Первый клубок лопается, выпуская на волю заключенное в него образование. То сразу же выпускает из себя множество тончайших отростков, жадно присасывающихся к основным энергетическим каналам моего тела. Все чувства и внешнее восприятие сразу же исказилось, и только благодаря выделенным для него отдельным потокам мне удавалось собирать целостную картинку. Сом заметил появившуюся лёгкую скованность моих движений, попытавшись подловить меня в прыжке, едва не разрубив тело и энергетическую структуру на две части. Я рефлекторно взмахнул своим ножом, пытаясь закрыться от фатального удара сверкающей плети. Лезвие из 'мёртвого железа' касается её, неожиданно обрезая самый яркий секущий кончик, уже практически доставший меня. Тот сразу же погас, а Сом громко вскрикнул от пронзившей его фантомной боли. Вскочив после падения и переката на ноги, стремительно рванулся к нему, вложив в свой бросок последние остатки жизненной силы, вливая её в нервы и мышцы. Один бросок, один удар, всё или ничего! Но противник легко отмахивается бичом — второй раз мой нож не смог причинить ему какого-либо вреда, а вот мне сразу же резко поплохело. Разрывы энергетической структуры уже просто нечем сращивать, а из глубокой раны на груди обильно льётся кровь. Сердце не задето, но и зарастить рёбра и разорванное правое лёгкое тоже явно не судьба. Тут лопается ещё один клубок, выпуская второе неизвестное энергетическое образование, мгновенно расширяющееся и замыкающее на себя оборванные линии моего рисунка. Как это ни странно — фантомная боль мгновенно ушла, а я ощутил резкий прилив сил, взявшийся буквально из пустоты. Края раны вспыхнули ярким голубоватым светом и сомкнулись. Чужое энергетическое образование стало быстро перестраивать мою структуру, вплетая в неё новые линии и каналы, практически не встречая сопротивления. Первое же устремилось в область головы и присоединилось сразу ко всем активным потокам сознания. Мир вдруг вспыхнул для меня густой россыпью новых красок и ощущений. Я увидел, как от всех моих людей, стоящих за кругом и даже находящихся где-то далеко, ко мне тянутся едва заметные нити жизненной силы. Именно они сейчас питают моё повреждённое тело. К Сому, вернее — к артефакту в его руке, тоже тянутся подобные нити и их существенно больше, хотя сами они заметно тоньше. В который раз резким рывком срываю его попытку нанести победный удар. Энергетический бич для него достаточно непривычное оружие, он использует его скорее как длинный меч или гибкое копьё. Проходят считанные мгновения, и я отчётливо понимаю, что нужно сделать. Необычно легко вытянув почти на полметра жгуты силы из своих рук, одну за другой рву тончайшие нити, тянущиеся от многочисленных зрителей к моему противнику. Тот заметил какую-то странность моих действий, попытавшись снова атаковать, однако, до какого-либо понимания сути дойти не успел. Его бич постепенно становился короче и тусклее, да и сам он почувствовал усталость или даже слабость. Натиск и скорость его выпадов уже не позволяла наносить мне ущерб. А питающие его каналы всё сокращались и сокращались. Совершенно неверящим взором Сом уставился на свою руку, с зажатым в ней едва тлеющим артефактом. Сверкающий бич исчез, теперь он держал самый обыкновенный нож. Пора, несмотря на внешнюю подпитку, мои силы тоже находились на самом пределе, потоки сознания отключаются одно за другим, исчерпав последние запасы, ускорения хватит на один рывок. Подскок вплотную, противник слишком поздно решил разорвать дистанцию, до сих пор наивно рассчитывая на своё оружие, моя правая рука с ножом выстреливает ему в глаз, а левая рвёт к себе выделяющийся центральный узел его энергетического рисунка. Мгновенье и окружающее пространство заливает ярчайшая вспышка. Внутри меня тоже всё разом вспыхивает. Едва чувствую падение своего обессиленного тела на землю, после чего наступает блаженная темнота и покой.

Каждый зритель, пришедший взглянуть схватку двух самых могущественных людей в ближайшем окружении, увидел и почувствовал что-то своё. Многие потом долго спорили, так и не найдя ничего общего в своих воспоминаниях, и не доверяя рассказам стоявшего рядом соседа. Простые люди вообще мало поняли. Вот соперничающие авторитеты сделали шаг в очерченный круг и вдруг мгновенно превратились в сказочных зверей. Другие увидели сказочных птиц, третьи людей с птичьими крыльями и звериными мордами. Преобразившиеся невероятные существа стали рвать друг друга, вернее сначала одно существо почти растерзало другое, вырывая из него шерсть, перья и целые куски мяса. Но оно за считанные мгновения успевало залечивать свои раны, чтобы мгновеньем позже получить новые. Как тот зверь не прыгал, постоянно выворачиваясь из-под клыков и когтей, а также страшного сверкающего хвоста с боевым набалдашником на конце, его судьба казалась предрешенной. В какой-то момент почти все зрители почувствовали это. Терзаемое существо быстро теряло силы и вот-вот станет добычей другого. Однако, после особенно сильного пропущенного удара, когда конец стал практически неизбежен, произошло что-то невероятное. Раненное существо вдруг окуталось голубым сиянием, резко изменившись внешне и открыв у себя второе дыхание. Некоторые вскоре заметили, что хвостатый хищник заметно сдаёт. Его атаки слабели, а основное оружие — хвост и вовсе потускнел и укоротился. Этим немедленно воспользовался его оппонент, стремительно метнувшись к нему и разорвав его тело на части. Яркая вспышка на несколько минут лишила зрителей зрения, а когда оно к ним вернулось, они увидели два лежащих в центре круга тела. Одно из них подавало явные признаки жизни, по крайней мере — дышало, а второе казалось давно высохшей мумией с торчащей из глазницы чёрной рукоятью ножа.

Маги и ведьмы увидели значительно больше. 'Зверские' иллюзии не застилали их взор, но почти никто из них не смог понять, что происходило в кругу на самом деле. Световые пятна, мельтешение каких-то полос и линий, вспышки, кто-то улавливал редкие проявления эмоций и эманации сильнейшей боли. Жрица Аэль хорошо чувствовала энергетические потоки, бушующие вокруг бойцов и захлестнувшие всех зрителей. Со страхом в сердце она видела, как её избранник погибал под ударами своего соперника, но при этом не могла чем-либо ему помочь. И когда последняя нить надежды порвалась в её дрогнувшей душе, авторитет Вит сумел в который раз превозмочь самого себя и переломить исход схватки. Пришедшая от него в конце пьянящая волна света и чего-то ещё, буквально омыла её с ног до головы, смывая все страхи и сомнения, снова наполнив уверенностью правильно сделанного выбора.

Лишь только одно существо видело всё

происходящее с самыми мельчайшими подробностями и деталями, причём понимало гораздо больше тех, кто сражался в кругу. Имени у этого существа давно не осталось. Когда то, те, кто помнили её ещё живой, обозвали её Заблудшей Мастерицей. Они выбрали свой путь силы и ушли. Далеко не первые и, ей очень хотелось, чтобы они не стали последними в этом мире, кто сделает решительный шаг вверх. Мастерица говорила им о своих подозрениях и опасениях, просила немного подождать, дабы она успела провести всестороннее моделирование развития событий после их одновременного ухода. Такого ещё здесь не бывало, когда шаг вверх делала вся развитая цивилизация, ранее 'материнское лоно планеты' покидали по одному или малыми группами. Жизнь внизу продолжилась, ибо далеко не все люди достигли необходимого для подобного шага уровня зрелости. Общество было далеко неоднородным, некоторые группы вообще не желали куда-то идти или вовсе развиваться. Мастерица видела в этом опасность и предупреждала своих коллег и друзей. Некоторые слушали и даже соглашались с ней, но манящий свет далёких звёзд пересиливал все доводы разума. Они ушли, а она осталась. Осталась, чтобы пришедшее ей видение многовекового упадка и разрухи случайно не оказалось реальностью. Фатальный разрыв поколений, ситуация, когда взрослые неожиданно бросают детей одних в целом мире, пусть и оставив им богатое наследство. Оставшись одна, Мастерица приложила немало усилий, дабы люди продолжали смотреть вверх. Туда, где только начинается настоящая жизнь разумного существа. Позже Мастерица поняла свою ошибку, ибо её вмешательства сделали только хуже. Тяга к знаниям и стремление к развитию должно идти изнутри индивида, а не навязываться ему извне. Сама того не желая она стала одной из главных причин создания 'Великой Традиции' и вовсе остановившей как общественное развитие, так и 'вертикальный' прогресс отдельных личностей. И тогда, осознав свою вину, Мастерица окончательного удалилась на покой, лишь изредка оглядывая внешний мир в поисках тех, кому вдруг смогут пригодиться её знания и кто станет достойным их и её, ибо 'уйти в небо' самой ей не хватало сил. Она решила дожидаться своего 'звёздного часа', независимо от того, сколько пройдёт времени. Помнившие о ней люди тогда назвали её Уставшей Богиней. Позже про неё и вовсе забыли, как будто её никогда и не было. Впрочем, Богиня и сама постаралась добиться такого результата. Из далёкого прошлого у неё осталось только одно любопытство, и весь обитаемый мир был открыт для её взора. За многие века 'безвременья' её уже не один раз посетило отчаяние. Если в мире и появлялся достойный человек, то общество быстро подавляло или устраняло его. Дорвавшиеся до власти и силы заботились лишь о сохранении своих достижений и совершенно не смотрели ввысь. Вмешиваться же Богиня уже не решалась, помня о том, к чему подобное приводило прежде. Только ждать и верить своим снам. И вот она, наконец-то, увидела того, кто изредка появлялся в её вещих снах заветным лучом надежды. Он сам дал о себе знать, как-то сумев найти, где спрятано её тело. Многие искали, но за долгие века так никто и не нашел кроме него и его не менее интересной подруги. Богиня теперь всегда незримо присутствовала рядом с ними, нередко изумляясь необычным поступкам этого человека. Они порой казались самонадеянными, безрассудными и слишком опасными, однако раз за разом приносили успех. Вот и сейчас, Богиня успела сильно испугаться, когда опознала Артефакт Истинной Власти в руке его противника. Даже ей нечего противопоставить ему. И опять заинтересовавший её мужчина сумел победить, хотя изначально всё складывалось против него, окончательно доказав, что он именно тот, кого она так долго ждала. И значит, пришло время Мастерице снова появиться среди живых, она знает, кто сможет принять её таковой, какая она есть.

Чувство быстро уходящей опасности заставляет вынырнуть из блаженного сна, спешно вспоминая, почему я лежу тут посреди центральной городской площади в совершенно непотребном виде. Забытьё длилось считанные мгновения, хотя по моим ощущениям я проспал несколько часов. Сознание чистое, работает, правда, всего лишь один поток, остальные пребывают в спячке. Тело переполняет жизненная сила, втекающая в него по многочисленным едва заметным энергетическим нитям от окружающих меня людей. Потоки тянутся как со стороны моих людей, так и людей поверженного авторитета Сома. Постепенно приходит понимание — они поддерживают меня как своего полноправного… хозяина. Нити тянутся дальше из круга зрителей, исчезая в хорошо видимых отсюда стенах дворца Сома, где тоже хватает моих новых вассалов. И пусть цвет или уровень этой притекающей силы сильно отстаёт от моей собственной, зато её много. Для питания потоков сознания она не подойдёт, а вот зарастить раны или насытить мышцы — вполне. Взглянув на свою энергетическую структуру, поразился её очередному принципиальному усложнению. Мало того, что теперь в неё гармонично встроились 'зверские' образования, внимание зацепилось на новом непонятном узле, который ранее имелся у моего противника. В крайней атаке, завершившей наш поединок, я сумел вырвать его, и теперь он самостоятельно встроился в мою структуру. О его функциональном назначении можно сказать вполне определённо просто рассмотрев, где он устроился и чем занимается — это фильтр между основными энергетическими магистралями. 'Грубая' внешняя жизненная сила остаётся в периферийных телесных каналах, а моя, очищенная и преобразованная, стекается в каналы нервной системы. И нынешнее хорошее самочувствие как раз является прямой заслугой этого фильтра. Подобрав с земли трофейный артефакт в виде ножа, которым меня едва не разделали, сразу же ощутил его радость обретения нового хозяина, удовлетворяющего каким-то строгим требованиям. Цветные яркие картинки, искрящиеся эмоции, сейчас артефакт напоминал мне довольного щенка. Как и мой меч, он оказался 'живым', то есть имел собственную психику и даже зачатки сознания. Порадовавшись для приличия и сообщив об этом своему хозяину, он вытянул из себя целый рой тонких энергетических линий и попытался встать лишним посредником между мной и поддерживающими меня людьми. Однако все его поползновения быстро пресекла опомнившаяся естественная защита. Нож явно обиделся, втянув отростки обратно, выдав мне своё недовольное 'фи'. Но при этом я легко брал над ним верх, подавая в него жизненную силу и диктуя желаемую задачу. Он мог придавать энергии различные формы и менять свой собственный вид. Кроме уже знакомой на собственной шкуре плети, тот создавал полноценный энергетический меч, копьё и щит. Для других форм требовалось напрягать воображение и обучать артефакт, а эти вложили до меня предыдущие владельцы. И когда мне надоело изучать новую игрушку, я поднял взгляд на тех, кто терпеливо ждал, затаив дыхание. Осмотрев ещё раз стоящих за линией круга людей, я негромко сказал им лишь одно слово:

— Победа!

Эпилог

Столица Королевств Центральный Храм.

Смотреть на людей свысока давно вошло в привычку самых влиятельных персон этого мира. Как в прямом, так и в переносном смысле. При взгляде из самой верхней круглой комнаты Храма огромный город лежал как на ладони, теряясь своими окраинами в лёгкой дымке. Люди как ничтожные муравьи копошились где-то там, далеко внизу, постоянно куда-то спеша по своим делам. Однако, как оказалось, некоторые муравьи могут очень больно кусаться, и властителям мира снова пришлось отвлекаться от своих значимых дел, дабы попытаться разобраться в происходящем. Сложившаяся ситуация их откровенно пугала. Все их действия, подкреплённые достаточной силой и ресурсами, раз за разом почему-то оказывались безрезультатны и не приносили ничего кроме болезненных потерь, как финансовых, так и потерь репутации. Последнее же вообще грозило вскоре обернуться катастрофой, ибо терялось влияние, наработанное многими веками. Присутствующие здесь очень хорошо понимали, что за этим последует. И пусть сами они не стали слабее, им придётся это неоднократно доказать тем, кто вскоре захочет проверить их на прочность.

— Как вообще могло такое произойти? — с лёгким недоумением в голосе спросил лысый толстячок в золотом балахоне.

Сидевший напротив человек в заметно пропылённом военном мундире от его слов попытался сжаться в комок. Лица же других присутствующих тоже выглядели неважно.

— И где, наконец, брат Ато? — сердито спросил толстячок всех собравшихся, впиваясь злым взглядом в единственный пустующий стул. — Я его недавно вообще перестал чувствовать и на дальний зов он тоже не откликается, хотя контакт есть. Кто-то может мне пояснить, в чём дело?

Собравшиеся в комнате со стеклянными полупрозрачными стенами люди почувствовали себя очень неуютно. И лишь один из них в самой обычной одежде рядовых Борцов со Скверной сохранял некоторую уверенность. Его тут почти никто не знал, пожалуй, кроме двоих присутствующих. Те тоже видели его по паре раз вместе с начальником. Но умение держаться в столь представительном кругу говорило само за себя.

— Брат Ато просил передать, что он наконец-то встал на след предавшего нас Великого Повелителя, как-то сумевшего пробраться до самой столицы. Самые умелые и преданные отряды сейчас преследуют его, но уверенно справиться с Повелителем может только сам Ато. Потому-то он и не отзывается на зов, чтобы не быть обнаруженным до того момента, как нанесёт решающий удар.

Сказанное являлось правдой, но далеко не всей. Впрочем, первый заместитель главы Борцов со Скверной о чём-то большем мог лишь догадаться.

— Вот только ещё этого мерзкого предателя нам здесь не хватало, — зло выдохнул толстячок, тихо буркнув себе под нос: — Хоть снова всё сам делай, ни на кого положиться нельзя.

Изобразив задумчивость, он продолжил рассматривать присутствующих, нагнетая своим колючим взглядом страх. Он прекрасно знал, что его никто не любит. Боятся и уважают, потому что боятся. Одно движение его брови и вызвавший его недовольство может лишиться всего. Даже смерть не так страшна, как его немилость. Каково это — формально остаться живым, но долгие века завидовать мёртвым, превратившись в какой-то особенный артефакт силы из плоти и крови? Были многочисленные прецеденты, и присутствующие про них знали. А некоторые даже неоднократно такими артефактами пользовались.