Смертные машины
Шрифт:
Из тени выступила женщина в темных очках, полы длинного красного пальто цеплялись за лодыжки, когда она шла к ним.
— Я думаю, нам следует подняться на борт моего корабля до того, как вас кинется искать весь его город.
— Ты же сказала, что у нас нет денег.
— Все так, мистер Нисуорти, — кивнула пилотесса. — Но я не могу безучастно смотреть, как вас продают в рабство. Однажды я сама была рабой и никому такого не пожелаю. — Она сняла очки, открыв карие, миндалевидные глаза. Когда она улыбалась, в уголках глаз собирались добродушные морщинки. — А кроме того, ты меня заинтриговал. С чего это лондонцу бродить по Охотничьим землям, нарываясь на неприятности? — Она протянула
— Где гарантия, что ты не предашь нас, как Рейленд? — спросил Том.
— Такой гарантии, разумеется, нет, — рассмеялась она. — Вам просто придется довериться мне.
После Валентина и Рейлендов Том не думал, что сможет кому-нибудь довериться, но эта загадочная иностранка была их единственной надеждой на спасение.
— Хорошо. Только Рейленд неправильно произносил мою фамилию. Я — Нэтсуорти.
— А я — Фанг, — представилась женщина. — Мисс Анна Фанг. — Она все протягивала руку, словно видела в нем испуганное животное, которое хотела приручить, и улыбалась красной улыбкой. — Мой корабль на Шестом причале.
Они пошли за ней, в одном месте чуть не споткнулись о помощников Рейленда, которые сидели, привалившись к стойке, уткнувшись подбородком в грудь и вытянув ноги вперед.
— Что с ними? — прошептал Том.
— Без сознания, — ответила мисс Фанг. — К сожалению, иной раз я бью слишком сильно.
Том хотел задержаться и посмотреть, живы ли они, но Фанг быстро потащила его к лесенке, ведущей на Шестой причал. Если Том ожидал увидеть элегантный небесный клипер, то корабль, висевший на якоре на Шестом причале, его разочаровал. А какую еще реакцию могли вызвать облезлый баллон, ржавые двигатели и деревянная гондола?
— Он собран из старья! — вырвалось у него.
— Из старья? — рассмеялась мисс Фанг. — Вот что я тебе скажу: «Дженни Ганивер» собран из узлов лучших в мире воздушных кораблей. Шелково-силиконовый баллон — с клипера из Шан Гуо, двигатели Жан-Каро — с парижского линкора, газовые батареи повышенной мощности — со шпицбергеновского боевого корабля… Чего только не найдешь на свалках…
По трапу они поднялись в тесную, пропахшую пряностями гондолу — узкий деревянный цилиндр, в носу которого находилась рубка, на корме — каюта мисс Фанг, а между ними — маленькие клетушки. Тому то и дело приходилось нагибать голову, чтобы не удариться о подвешенные к потолку шкафчики, кабели и трубы, тогда как пилотесса передвигалась по гондоле с завидной легкостью. Что-то бормоча на непонятном языке, она поворачивала рубильники, поднимала и опускала рычаги, включила зеленую подсветку приборного щитка, после чего рубка стала напоминать аквариум. Она рассмеялась, заметив на лице Тома тревогу.
— Это эйрсперанто, обычный язык небес. На птичьих дорогах одиноко, вот я и привыкла разговаривать сама с собой.
Она потянула за последний рычаг, открывающий газовые клапаны. Газ пошел в баллон, со звоном отщелкнулись магнитные швартовочные зажимы, тут же ожило радио:
«„Дженни Ганивер“, говорит диспетчер гавани Стейнза. Взлет вам не разрешен!»
Но «Дженни Ганивер» уже взлетала. Том желудком чувствовал, как быстро они поднимались в ночное небо. Он добрался до иллюминатора: внизу стремительно уменьшался в размерах торговый город. Потом в поле зрения попала Вероника, а скоро вся Ярмарка уже напоминала выставленные в Музее модели городов.
«„Дженни Ганивер“, — настаивал динамик, — немедленно возвращайтесь на стоянку! Мы получили заявление городского совета Вероники с требованием вернуть ваших пассажиров, а не то они будут вынуждены…»
— Как надоели! — Мисс Фанг выключила радио.
Самодельная
Глава 10. «ЛИФТ НА 13-Й ЭТАЖ»
Ночью в Лондоне шел дождь, но при первых лучах солнца небо очистилось, бледное, как стоячая вода, и выхлопные газы двигателей города при полном штиле поднимались вверх. Влажное железо палуб поблескивало серебром, и все флаги на Первой палубе бессильно повисли, облепив флагштоки. То было прекрасное весеннее утро, которого Валентин с нетерпением ждал, а Кэтрин — ужасно боялась. Идеальное для воздухоплавания утро.
Несмотря на ранний час, большая толпа собралась на Первой палубе, чтобы проводить в полет «Лифт на 13-й этаж». Когда Генч вез Кэтрин и ее отца к стоянке воздушного корабля, они увидели, что народу полно и в Круговом парке. Похоже, все население Высокого Лондона собралось, чтобы проводить Валентина. Никто не знал, куда он направляется, но по мере продвижения Лондона на восток мельницы слухов работали безостановочно: никто не сомневался, что полет Валентина связан с какой-то огромной добычей, которую лордмэр надеялся захватить в центральном регионе Охотничьих земель.
Для членов Городского совета и руководства Гильдий поставили временные трибуны. Кэтрин и Собака, попрощавшись с Валентином в ангаре и пожелав ему счастливого пути, заняли свои места среди Историков, между Чадли Помроем и доктором Аркенгартом. На трибунах собрался цвет Лондона: черные мантии Гильдии Историков, лиловые одежды Купцов, строгие зеленые туники Навигаторов, белые, с капюшонами, резиновые плащи Инженеров. Даже Магнус Кроум поднялся в такую рань, на его тощей шее поблескивала древняя цепь лорд-мэра.
Кэтрин бы предпочла, чтобы все они остались дома. Трудно прощаться с человеком, когда становишься частью возбужденной толпы, размахивающей флагами и посылающей воздушные поцелуи. Она поглаживала голову Собаки и говорила ему:
— Смотри, вон отец поднимается по трапу. Сейчас будут запущены двигатели.
— Я очень надеюсь, что все обойдется без происшествий, — пробормотал доктор Аркенгарт. — Столько раз эти воздушные корабли взрывались вроде бы без всякой на то причины.
— Может, нам отойти подальше? — заволновалась мисс Плим, куратор мебельного отдела Музея.
— Незачем, — резко бросила Кэтрин. — Корабль взлетит, как положено.
— Действительно, тебе бы помолчать, Аркенгарт, старый глупец, — согласился Чадли Помрой, удивив Кэтрин. — Бояться нечего, мисс Валентин.
У твоего отца прекрасный воздушный корабль и лучшие в мире пилоты: никаких происшествий не будет.
Кэтрин благодарно ему улыбнулась, но все равно скрестила пальцы. Собака уловил ее настроение и тихонько заскулил.
Из ангара донесся грохот закрывающихся люков и отъезжающих трапов. На трибунах стихли все разговоры. Высокий Лондон затаил дыхание. А потом, когда оркестр заиграл «Правь, Лондон!», наземная команда выкатила «Лифт на 13-й этаж» на солнечный свет — сверкающую черную гондолу-стрелу над которой блестел, как шелк, бронированный баллон. На открытой площадке, расположенной на корме гондолы, стоял Валентин. Помахал рукой наземной команде, трибунам, а потом улыбнулся Кэтрин, безошибочно выхватив ее взглядом в толпе зрителей.