Смертоносная зима
Шрифт:
— Харран прав, ты все-таки сумасшедшая! Пойми, когда ты умрешь, все эти свойства будут потеряны навсегда! И потом, что произошло в Санктуарии? Разве ты не заметила, что я получила способность сражаться, а ты получила способность побеждать?
Теперь две пары рук боролись за обладание копьем, и, что бы ни говорила Сивени, силы были равными. Они боролись, раскачиваясь вперед и назад. Пока Королева не произнесла:
— Довольно.
И они застыли в молчании, только головы их повернулись в ее сторону.
— Я хотела бы видеть тот образчик, на который претендуют богини, — сказала
Между Мригой, Сивени и троном тьма сгустилась в подобие той тени, которую Ишад вынула из тел проститутки, Рэзкьюли и Стилчо. Это была тень девушки, неясная по краям, колеблющаяся в темном воздухе, как дымное облако.
— Разыщи мне тень того человека, которого звали Харран, — приказала Королева. — Он должен быть уже здесь, он похоронен сегодня.
Скотади заколебалась, как клубы дыма, поклонилась и растаяла в темноте. Мрига и Сивени очнулись, но обнаружили, что копье пропало. Королева положила его на один из подлокотников своего трона, и его наконечник представлял собой теперь лишь мертвый металл, слегка курившийся в сером свете светильников.
— Если вы не можете выбрать, это сделает он, — вынесла вердикт Королева.
Пока она говорила это, вернулась Скотади и поклонилась ей.
— Ваше величество, между воротами нет такого человека, — доложила она.
Услыхав это, была удивлена даже Ишад.
— Невозможно! — закричала Сивени. — Мы же похоронили его.
Королева обратила на нее свои черные глаза.
— Если мое творение говорит, что его здесь нет, значит, его нет.
Мрига терялась в догадках.
— Если его нет здесь, то где же он может быть?
— Небеса? — промолвила Сивени, подумав, что они проделали этот путь впустую.
Лицо Ишад исказилось.
— Кто-то из Санктуария? — воскликнула она.
— Всякий, кто умирает, приходит сюда, — сказала Королева. — Как долго они здесь остаются, и что с ними здесь происходит, это их дело. Но очень немногим из смертных нечего искуплять, прежде чем они покинут это место. Хотя… — Она задумалась на мгновение, на ее лице появилась заинтересованность. — Есть еще только одна возможность.
Тира вскочила, возбужденно залаяла и бросилась к огромным дверям, затем обернулась и опять залаяла, еще громче, пританцовывая на лапах там, где остановилась.
— Похороны дают возможность пересечь границу, — сказала Королева, — но они не могут заставить пересечь ее…
Тира бежала к дверям, радостно взвизгивая. Мрига в шоке посмотрела на Сивени, вспоминая, как Тира не хотела подниматься в лодку.
Королева поднялась со своего трона.
— Скотади! Карету моего господина!
Сивени вдруг обнаружила, что держит свое копье и оно вновь действует, хотя и заметно слабее.
— Богини, — произнесла Королева, — давайте посмотрим, куда нас приведет эта малышка.
Каким-то образом дверь теперь оказалась на расстоянии нескольких шагов. Снаружи стояла большая железная карета, запряженная четверкой черных лошадей. Скотади расположилась на месте кучера и держала вожжи. Они поднялись в карету и тронулись в дорогу.
В полном молчании они проехали по двору и выехали за ворота. Снаружи, на улицах, крики и стенания затихали по мере их приближения и наконец прекратились совсем.
Мриге было трудно взглянуть на Сивени, пока они ехали к западу по Губернаторской Аллее, а Сивени и вовсе не собиралась смотреть на нее. Не нужно было никакого ясновидения, чтобы почувствовать гнев, бурлящий в ней.
— Слушай, — прошептала она богине, — ты ведь знаешь, что я права.
— Нет, не знаю. — Сивени помолчала некоторое время, глядя на темные улицы, а затем сказала:
— Ты все погубишь. Он и ты, вы должны уйти отсюда сейчас. Я все устрою, я умею делать это. — Она вновь умолкла на секунду. — Черт побери, Мрига, я ведь богиня-девица. Он любит меня, но я не могу дать ему то, что он хочет! А ты можешь. И если я останусь здесь, ты возьмешь мои способности — все, а не только некоторые. Мой священник даст тебе то, что желает дать мне. А ты дашь ему…
Мрига долгим взглядом посмотрела на Сивени и поняла, что безумно любит ее, так же безумно, как восхищается Ишад.
— Мне кажется, ты хочешь, чтобы способности остались здесь.
Сивени проигнорировала эти слова.
— Ради меня он потерял руку. Я бы хотела быть уверенной, что он будет жить достаточно долго, чтобы воспользоваться новой.
Карета повернула к югу, миновала квартал кожевенников.
— Ты бессмертная и не можешь умереть, — сказала Мрига.
— Если я по-настоящему захочу… я смогу, — ответила Сивени очень тихо. — Она ведь сделала это, не так ли?
На это Мриге было нечего возразить, а Ишад свое мнение по этому поводу высказывать не собиралась. Мрига с болью вздохнула.
Впереди неутомимо бежала Тира — мимо загонов для животных, прямо к мосту. Он выглядел так же, как и мост над Белой Лошадью, где нередко можно было найти мертвые тела и банды дрались за границы своего влияния. После моста сразу начинались дома Подветренной, родины Ишад. Но река, текущая под старым мостом, была холодной и черной рекой, покрытой дымкой в свете серого дня. Перевозчика видно не было. На дальнем берегу волновалась толпа умерших, но никто из них даже не пытался воспользоваться мостом.
Тира взлетела на мост и пронеслась по нему, визжа, как безумная. Карета последовала за ней. Собака была уже на той стороне, стрелой летя через толпу, словно гончая с высунутым языком. Мертвые расступались, давая дорогу для проезда карете. И вдруг Тира остановилась и стала прыгать чуть ли не выше головы, выражая переполнявшую ее радость перед одной темной тенью, сгорбленной под каким-то неуклюжим предметом, лежащим на ее плечах.
Харран!
Мрига выскочила из кареты и помчалась, не представляя себе, что она будет делать дальше. Позади нее спешила Сивени, подвернув свою тунику, с копьем на плече, которое теперь горело, как яркий факел. Мертвые поспешно уступали им дорогу. Мрига бросила взгляд на Сивени и заметила, что ее туника стала скорее серой, чем черной. Но Сивени, похоже, не заметила этого. А там, там, со смущенным взглядом, грязный, но высокий, красивый и бородатый, мертвый и родной, он…