Сметая запреты: очерки русской сексуальной культуры XI–XX веков
Шрифт:
Мотивы вступления в брак в разных слоях дворянства в исследуемый период варьировали от материальных соображений до взаимной склонности. Для мужчин матримониальный выбор определялся в большей степени социально значимыми критериями, нежели эмоциональными предпочтениями: в XVIII веке знатность происхождения невесты могла «перевесить» ее богатство, красоту и личные симпатии к ней 550 , соотношение же между внешней привлекательностью и состоятельностью избранницы склонялось в пользу последней 551 . Зачастую женитьба воспринималась дворянином как разновидность экономической сделки 552 . Мемуаристки употребляли в таких случаях выражение «брак по расчету» 553 , наделяя его негативной коннотацией. В понимании же некоторых мужчин, напротив, «партии, без расчета оженившиеся», представлялись неприемлемыми. Для дворянки более важна была эмоциональная привязанность, однако далеко не каждая могла позволить себе, подобно императрице, обратиться на поиски таковой при неудачном браке: «…Бог видит что не от распутства к которой никакой склонность не имею, и естьлиб я в участь получила с молода мужа которого бы любить могла, я бы вечно к нему не переменилась, беда та что сердце мое не хочет быть ни на час охотно без любви…» 554 Возможно, такие критерии оценки брачного партнера, как его имущественное положение и нравственные качества, отражали бытовой аспект православного представления о браке. В идеале повседневное семейное благополучие как залог счастливого брака не мыслилось российским дворянством,
550
Аксаков С. Т. Указ. соч. С. 28.
551
Керн А. П. Из воспоминаний о моем детстве // Керн (Маркова-Виноградская) А. П. Воспоминания о Пушкине. М.: Сов. Россия, 1987. С. 339.
552
«Он располагает жениться, сказывает, что недалеко живет вдова Храповицкая, урожденная Богдановичева, имеет… свое порядочное состояние, „поищу ее руки“» (Загряжский М. П. Записки (1770–1811) // Лица. Биографический альманах. Т. 2. М.; СПб.: Феникс: Atheneum, 1993. С. 138).
553
Там же.
554
Письмо императрицы Екатерины II к князю Потемкину. Б/д // Любовь в письмах великих влюбленных: Сб. / Сост. Д. Сажневой. Ростов-н/Д, 2000. С. 76.
Тем не менее важность замужества в жизни дворянской девушки подчеркивается наличием длительной процедуры, предшествовавшей непосредственному заключению брака во время церковного таинства венчания и имевшей несколько значимых с этнологической точки зрения аспектов. Данную процедуру, по-видимому, следует считать одним из наиболее ярких проявлений действенности российского дворянского этоса, лежавшего в основе системного упорядочения межродовых отношений. Заключение брака являлось не личным делом мужчины и женщины, а делом двух родов, к которым они принадлежали по своему происхождению. На пути к супружеству родителям и другим ближайшим родственникам следовало ограждать молодых людей от эксцессов, способных негативно повлиять на их дальнейшую судьбу. Особенно сильно нарушение предварительных брачных договоренностей могло сказаться на репутации и последующей жизни дворянской девушки, подтверждением чему служит история несостоявшегося замужества Софьи Бахметевой.
Девица Софья Бахметева происходила из древнего дворянского рода, предки которого были известны на Руси со второй половины XV века 555 . Принадлежность к этому роду, внесенному в VI часть родословных книг Пензенской и Саратовской губерний, давала ей среди прочего право на поступление в петербургский Екатерининский институт, в котором она и воспитывалась. В дальнейшем социальное происхождение, институтское воспитание и образование позволяли девушке рассчитывать на удачную «партию» и определенное положение в «свете». Однако события, связанные с замужеством, приняли для нее трагический оборот.
555
Об этом дворянском роде см.: Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона: Биографии: В 12 т. М., 1991. Т. 1. С. 760.
В начале 1840-х годов Софья Бахметева проживала в Санкт-Петербурге вместе со своей матерью, вдовой поручицей Варварой Петровной Бахметевой и с родными братьями Юрием, Николаем и Петром Бахметевыми 556 . В сентябре 1842 года в их доме впервые появился и затем стал часто бывать один из сослуживцев Юрия Бахметева по лейб-гвардии Преображенскому полку князь Григорий Николаевич Вяземский, начавший вскоре ухаживать за Софьей. Знакомство дворянской девушки с молодым человеком, как зачастую и происходило в то время 557 , состоялось в доме ее родителей, куда тот был официально приглашаем благодаря знакомству с ее братом 558 .
556
ГАТО. Ф. 103. Оп. 1. Д. 1509. Л. 1, 3.
557
Во многих случаях это был совсем не молодой человек ввиду принятой разницы в возрасте между супругами.
558
«…Князь Григорий Николаев Вяземский стал вхож к ней (В. П. Бахметевой. – А. Б.) в дом через знакомство его с сыном ея Юрием Бахметевым по совместной его с ним службе в лейб гвардии Преображенском полку…» (ГАТО. Ф. 103. Оп. 1. Д. 1509. Л. 1).
Продолжая оказывать девушке знаки внимания 559 , потенциальный претендент на роль мужа давал понять ей и ее близким, что намерен жениться. По словам В. П. Бахметевой, «в январе 1843го Князь Вяземский стал видимо искать руки ея единственной дочери Софьи Бахметевой» 560 . После этого дворянин должен был сделать родителям или другим близким родственникам девушки официальное предложение о вступлении в брак. Предложение князя Г. Н. Вяземского 8 мая 1843 года было принято Варварой Петровной и Юрием Бахметевыми с условием, что его родители определенным образом подтвердят свое согласие на намечавшийся брак 561 .
559
Также см.: «Он познакомился с нами и стал за мною ухаживать» (Керн А. П. Из воспоминаний о моем детстве // Керн (Маркова-Виноградская) А. П. Воспоминания о Пушкине. М.: Сов. Россия, 1987. С. 370).
560
Там же. Л. 1.
561
Там же.
Важно отметить, что в случае смерти мужа дворянской женщины вопрос о выдаче замуж дочери либо решался ею совместно с другими представителями мужской части семьи 562 , например со старшим сыном («…Князь Вяземский… сделал ей (В. П. Бахметевой. – А. Б.)… в присутствии сына ея Юрия, формальное предложение которое они приняли…» 563 ), либо, по крайней мере, согласовывался с ними («…с согласия сыновей и зятей моих, я позволила дочери выйти замуж за Дёлера…» 564 ). Кроме того, для нормативного заключения брака требовалось обоюдное согласие родителей обеих сторон. Принимая сделанное им предложение, родители дворянской девушки, с учетом ее собственного желания, выражали свое отношение к предстоявшему браку. Однако в ответ на данное ими согласие они нуждались в определенных гарантиях противоположной стороны. Если для дворянина достаточно было устного разрешения на брак с ним родителей его избранницы, то те должны были получить письменное подтверждение от родителей жениха 565 , чтобы удостовериться в их мнении на этот счет: «Не смотря на все уверения в том (в согласии родителей. – А. Б.) Князя Вяземскаго, она (В. П. Бахметева. – А. Б.) требовала на то непременнаго доказательства» 566 . В большинстве случаев родители девушки стремились заручиться особым так называемым «застрахованным письмом» 567 , которое, представляя собой своего рода «протокол о намерении», фиксировало бы состоявшуюся договоренность о будущем матримониальном союзе. Если же родители дворянина не позволяли ему жениться на его избраннице, то ее родители также пересматривали
562
См., например: «Помню, как бабушка Анна Федоровна долго не соглашалась на брак своей дочери Натальи Ивановны с Василием Ивановичем Вельяшевым, добрейшим человеком, но игроком, получившим из-за карт большую неприятность, и как, согласившись потом по убеждению сыновей, устроила парадный сговор…» (Керн А. П. Из воспоминаний о моем детстве // Керн (Маркова-Виноградская) А. П. Воспоминания о Пушкине. М.: Сов. Россия, 1987. С. 345).
563
Там же.
564
Письмо В. П. Шереметевой к великому князю Михаилу Павловичу от февраля 1846 г. // РГАЛИ. Ф. 752. Оп. 1. Д. 3. Л. 8 – 9 об. Цит. по: Снытко Н. В. Указ. соч. С. 24–25.
565
«Я передал ваше письмо г-же Гончаровой», – сообщал родителям и сестре А. С. Пушкин. См.: Письмо А. С. Пушкина к Н. О. и С. Л. Пушкиным и О. С. Павлищевой от 3 мая 1830 г. // Пушкин А. С. Собр. соч.: В 10 т. М., 1977. Т. 9: Письма 1815–1830 годов. Т. 9. С. 311 (оригинал по-фр.).
566
ГАТО. Ф. 103. Оп. 1. Д. 1509. Л. 1.
567
См.: «От Паши (невесты. – А. Б.) получила уведомление, что участь ее уже решена, застрахованное письмо было от Р<омановича> (жениха. – А. Б.) ответ на письмо Маши (сестры невесты. – А. Б.), в котором она писала о согласии сестр<ицы> Н<адежды> Л<оггиновны> (матери невесты. – А. Б.) и Паши…» (Письмо М. Л. Манзей к В. Л. Манзей от 29 апреля 1836 г. // ГАТО. Ф. 1016. Оп. 1. Д. 45. Л. 28).
568
«Его мать, женщина суровая и властолюбивая, противилась этому браку, со всеми последствиями отказа в материнском согласии. Разумеется, и мать невесты не могла в подобных условиях одобрить этот брак» (Вяземский П. А. Московское семейство старого быта // Вяземский П. А. Стихотворения. Воспоминания. Записные книжки. М.: Правда, 1988. С. 318).
Через десять дней после того, как князь Вяземский сделал предложение Бахметевой, он представил В. П. Бахметевой письмо, написанное от имени его родителей, князя Николая Григорьевича (1767–1846) и княгини Софьи Григорьевны Вяземских 569 , которые выражали как свое согласие на женитьбу сына, так и расположение к его будущей жене и к ее матери 570 . Помимо этого, он пожелал заручиться еще и согласием тетки, графини Марии Григорьевны Разумовской, урожденной княжны Вяземской (1772–1865) 571 , проживавшей в то время в Париже 572 . Свое желание князь Г. Н. Вяземский объяснял особым отношением к тетке, которая его «воспитывала и много любила» 573 , а также надеждой на получение от нее материальной помощи в настоящем и наследства по духовному завещанию в будущем 574 .
569
См.: История родов русского дворянства: В 2 кн. / Сост. П. Н. Петров. М., 1991. Кн. 1. С. 106.
570
ГАТО. Ф. 103. Оп. 1. Д. 1509. Л. 1.
571
Дворянские роды Российской империи / Науч. ред. С. В. Думин. СПб., 1995. Т. 2: Князья. С. 202.
572
ГАТО. Ф. 103. Оп. 1. Д. 1509. Л. 1.
573
Там же. Л. 1 об.
574
Там же.
После того как формальности, связанные с поступлением предложения о браке и подтверждением согласия на него родителей жениха и невесты, считались улаженными, о предстоявшем замужестве дворянской девушки могло быть объявлено публично. Правда, В. П. Бахметева, принимая во внимание просьбу князя Вяземского о том, чтобы не делать этого до получения письменного ответа от графини Разумовской, сочла возможным поставить в известность о происходившем только ближайших родственников и знакомых 575 . С момента публичного объявления о выходе дворянской девушки замуж ее будущий супруг официально становился ее женихом и в доме ее родителей к нему относились как к члену семьи: «…с того дни Князь Вяземский, был принят у нея в доме, как семьянин и нареченный жених ея дочери» 576 .
575
«…она… приняла оное все в уважение и соглашаясь в обязанности таковаго внимания к Графине Разумовской она объявила предложение Князя Вяземскаго, и письмо и согласие на ея родителей его, только некоторым из коротких ея друзей и родственников…» (ГАТО. Ф. 103. Оп. 1. Д. 1509. Л. 1. об).
576
Там же.
Высказывая опасения по поводу того, что графиня Разумовская могла не получить письма от его родителей и поэтому ответ от нее задерживался, князь Г. Н. Вяземский, якобы для пересылки ей, забрал обратно у В. П. Бахметевой письмо своих родителей 577 . Между тем Юрий и Николай Бахметевы должны были уехать из Санкт-Петербурга: первый – в Гельсингфорс для исполнения служебных обязанностей, а второй – в Пензенскую и Саратовскую губернии для решения неотложных дел, возникших в имениях матери 578 . Все это время князь Г. Н. Вяземский регулярно посещал дом В. П. Бахметевой на правах официального жениха ее дочери 579 . Вскоре он представил ей письмо графини Разумовской, которая выражала свое согласие на брак племянника с Софьей Бахметевой 580 . Это письмо князь Вяземский также оставил у себя, чтобы переправить его родителям в Москву 581 .
577
Там же. Л. 1 об. – 3.
578
Там же. Л. 3.
579
Там же.
580
Там же.
581
Там же.
Когда все необходимое было уже подготовлено к свадьбе и Варвара Петровна ждала возвращения в Санкт-Петербург своих сыновей, она неожиданно получила письмо, в котором родители князя просили объяснить, почему их сын считается женихом ее дочери, если они не согласны на этот брак 582 . Сначала Варвара Петровна предполагала, что они изменили свое решение под влиянием неизвестных ей обстоятельств, и пыталась узнать, каких именно, чтобы уладить возникшее недоразумение 583 . Однако, как выяснилось впоследствии, родители князя Вяземского никогда не давали согласия на брак сына с Софьей Бахметевой, а письмо, написанное ранее от их имени, было подложным 584 . Более того, они отказывались когда-либо согласиться на этот брак 585 .
582
Там же. Л. 3 – 3 об.
583
Там же. Л. 3 об.
584
Там же. Л. 4.
585
Там же.