Смеющаяся богиня
Шрифт:
Ванесса была ошеломлена тем, что ее собственническое чувство к этому дому замечено и даже стало предметом насмешек. Это было ее тайной, маленькой глупой причудой. И она стала все отрицать:
– Мне приятно видеть, как дом восстанавливается и приобретает прежнюю красоту, но я всего лишь смотритель, выполняющий ваши распоряжения.
– Учитывая, что я почти здесь не бываю, это ваше утверждение весьма спорно.
Ей хотелось бы сохранить между ними нейтралитет и подобающую дистанцию, и потому она уцепилась за возможность
– Если вас не удовлетворяет моя работа…
– Я этого не говорил. Наоборот, я в восторге от того высокого уровня, с которым вы ведете непростые дела. Реставрация идет даже лучше, чем я себе представлял. Когда вы закончите перестилать постель, проведите меня по дому и все покажите.
Хотя ознакомить его с ходом работ, осуществленных в его отсутствие, было ее обязанностью и обычно она делала это охотно и с гордостью, Ванесса содрогнулась от перспективы провести с ним наедине еще хоть полчаса. Ведь она так взвинченна! К счастью, отговорка тут же нашлась:
– Я условилась с членами исторического общества, что они придут сегодня утром. Вы говорили, что не возражаете, если я им все покажу, а они в свою очередь предоставят нам возможность ознакомиться с их данными о доме. Можно они присоединятся к нам?
Это предложение восторга не вызвало.
– А мисс Фишер тоже будет?
– Да, конечно, – с невинным видом ответила Ванесса, уверенная, что пожилой даме, классическому образцу болтливой старой девы, очень понравился новый владелец Уайтфилда и если она узнает, что он приехал, то станет жутко надоедать.
Бенедикт поспешно произнес:
– В таком случае я покатаюсь пару часов на «дюзенберге». Вы проведете со мной экскурсию после ленча. Конечно, если это не нарушит ваши планы.
– Как вам угодно, сэр, – почтительно пробормотала она.
– Надеюсь, вы не сказали ей, что я здесь? – нахмурился мистер Сэвидж.
– Конечно, нет, сэр.
– Эта женщина прилипчива как банный лист.
– Действительно, сэр, – вежливо подтвердила Ванесса.
Глаза его сердито блеснули.
– Вы насмехаетесь надо мной, Флинн?
– Нет, сэр, – спокойно соврала она.
– Прекрасно, если так. Я многое могу вынести от своих служащих, в том числе и неподчинение, если они хорошие работники, но я не люблю, когда надо мной смеются.
Это было сказано столь холодным тоном, что Ванесса поняла: кажется, переборщила.
– Никто такого себе не позволяет, сэр, – заверила она серьезно.
Она давно заметила, что он мало смеется, и это утвердило ее во мнении о нем как о бесцветной личности. Хотя он и был порою добродушен, но непосредственностью не отличался. Вместо улыбки губы у него кривились в усмешке, в которой не ощущалось теплоты. Казалось, ничто не могло его удивить.
За исключением сегодняшнего утра, которое застало его врасплох. Результатом стала очевидная потеря его сверхъестественного
К счастью, ее хозяин уже отвернулся и быстро провел ладонью по подбородку с тем же мальчишеским выражением, которое промелькнуло у него в библиотеке, и Ванесса поняла, что ему не терпится насладиться подарком.
– Надеюсь, ваши историки не появятся сию минуту, так что я успею побриться. Я, пожалуй, прокачусь к побережью или, может быть, даже доеду до Колвилла или Порт-Джексона, если захочется. Скажите миссис Райли, что я вернусь к ленчу в час. Думаю, к тому времени они уже уйдут.
– Я постараюсь, чтобы они ушли, сэр, – заверила Ванесса. К часу дня она тоже приведет свои мысли в порядок.
– Хорошо. – Бенедикт повернулся к двери, ведущей в ванную, и бросил ей через плечо:
– Да, между прочим, не заприте меня опять.
Она в ужасе замерла на пороге.
– Простите?
– Вы сделали это только что внизу. Вы заперли двери в библиотеке, когда я ходил посмотреть на машину. Мне пришлось обогнуть дом и стучать в парадную дверь, пока миссис Райли не впустила меня.
Ванесса молча вознесла молитву.
– Неужели? Я, должно быть, сделала это машинально. Прошу простить меня за причиненное неудобство, сэр. Такое больше не повторится.
Если только это в ее силах. Маловероятно, что обстоятельства, вынудившие ее к подобным действиям, повторятся.
Глава 4
– Ну вот, теперь с сыростью покончено, – удовлетворенно сказал Билл Джессоп, поднимаясь с колен перед каменной кладкой в метр высотой, идущей вдоль внутренней стены бывшей столовой для прислуги. – Все хорошо высохло, так что можете приглашать штукатура.
Ванесса тоже поднялась с колен и отряхнула РУКИ.
– Надеюсь, сырость больше нигде не выступит, – вздохнула она.
– Когда дому более ста лет, жаловаться особенно не приходится, – сказал каменщик. – Думаю, беда в том, что мастер, строивший его, не закончил работу.
– Жаль, что он стал жертвой золотой лихорадки, – пренебрежительно сказала Ванесса, так как сама никогда не стремилась к богатству. – Он утонул в затопленном прииске, а мог бы прожить долгую и обеспеченную жизнь.
– Может быть, его влекли приключения, а не само золото, – сказал Билл, крупный, крепкий мужчина, грубоватый на вид, как и материал, с которым он работал. – Или он убежал от кого-нибудь. Вы ведь рассказывали, что его жена проработала здесь кухаркой пару лет после его побега и слыла старой каргой.