Смотри на меня
Шрифт:
Пожилой мужчина, сидящий в середине этой группы избранных, был не из полиции, и он, судя по всему, был самым главным человеком в этой комнате, потому что у него было лучшее место. На нем была черная шелковая рубашка без потных пятен под мышками. Он был похож на человека, который разъезжает на винтажном «кадиллаке».
Я был уверен, что «порше» принадлежит мужчине средних лет, сидящему справа от старика. Он был младшей версией владельца «кадиллака» – толще его, но явно из той же семьи. У них были одинаковые глаза и нос. Отец и сын. Самая
Более молодому явно хотелось думать, что и он производит то же впечатление, но ему это не грозило. Ему предстояло потратить жизнь на то, чтобы избавиться от тени отца. И даже после его смерти ничего не изменится.
Замыкал эту тройку шериф Фортье. Он выглядел напряженным, измученным, придавленным всем происходящим. Его взгляд был направлен куда-то в другое измерение, он был в каком-то своем мире. В эту секунду он, вероятно, спрашивал себя, зачем вообще ему пришло в голову выдвигаться на пост шерифа.
– Мужчина в первом ряду с ковбойской шляпой на коленях – Джаспер Морган? – шепотом спросил я Тэйлора.
– В точку. А рядом – Клейтон.
Джаспер сидел, уставившись на экран, с прямыми плечами и прямой спиной. Никто с ним не заговаривал, и он ни с кем не заводил бесед. Как и Фортье, он просто сидел и смотрел на экран. Загар так въелся ему в кожу, что она была похожа на дубленую, с глубокими высеченными на ней морщинами. Он выглядел на все свои семьдесят два года, но было в нем что-то такое, благодаря чему складывалось ощущение, что он продержится еще минимум тридцать лет. Для Клейтона это, безусловно, не означало ничего хорошего.
– Ладно, пора смешаться с толпой, Тэйлор. Добудь мне хороших снимков.
Тэйлор исчез в толпе с телефоном в руках, а я направился к столу, на котором был установлен лэптоп. Картинка на мониторе была гораздо четче, чем на большом экране, хоть и выдавала те же плохие новости.
На виселице висел безногий человечек.
– Кошмар какой-то, – услышал я тихий голос за спиной.
Я обернулся и увидел Шеперда. Если Барбара постарела на шесть лет, то Шеперд – на двадцать. Напряжение брало верх – оно было у него в мышцах, в глазах, в каждом слове, которое он произносил. Аккуратная форма, в которой я увидел его днем, была помята. На линзе очков остался жирный след от пальца.
– Я видел Барбару Гэллоуэй, когда входил, – сказал я таким же тихим голосом, потому что в окружающей тишине по-другому было нельзя.
Шеперд фыркнул и покачал головой. Он поправил очки, нажав пальцем на переносицу.
– Этот ее адвокат – что-то с чем-то. Ни слова ей не дал сказать, ни одного слова. Она просто сидела и пользовалась законным
Мы оба смотрели на экран, отсчитывая секунды.
– Она непричастна, вы же знаете.
– Да, знаю. Но вы же понимаете, как все устроено. У Гэллоуэя была интрижка, то есть у супруги потенциально есть мотив. Нам нужно было отработать этот вариант.
– Какая была реакция на новость о том, что вы ее вызовете в участок?
– В каком плане?
– Ну, кто-нибудь что-то сказал? Например, кто-нибудь вам говорил, что это плохая идея?
– Только мэр Морган. Он и отец Гэллоуэя были лучшими друзьями много лет, а его сын и Сэм выросли вместе. Он не понимал, чего мы добиваемся, вызывая Барбару, и я его могу понять. Но, как я и сказал, есть возможный мотив, и в данном случае мы обязаны действовать по инструкции.
– А был кто-нибудь, кто одобрил такой ход?
Шеперд покачал головой, и у меня в животе что-то шевельнулось. Так всегда бывало, когда что-то складывалось не так, как мне хотелось. Я как можно осторожнее задал последний вопрос, стараясь, чтобы он прозвучал так же непринужденно, как и предпоследний. Судя по тому, что Шеперд не проявил любопытства и не спросил, почему я спрашиваю, у меня получилось.
На самом деле все это было не так уж и важно. Шанс был мизерный, он и не сыграл. Я дал возможность убийце повернуть расследование в тупик, но он не съел наживку. А раз не съел, значит, надо начинать все сначала. Я поискал глазами Тэйлора. Он был в другом конце зала, одним глазом смотрел на экран, как бы вместе со всеми отслеживая цифры, а другим глазом – в телефон, как бы проверяя смски.
– Как дела с отрабатыванием версии? – спросил Шеперд.
– Да никак.
– Вы расскажете, чем занимались весь вечер, или это государственная тайна?
– Я хотел проверить нефтеперерабатывающий завод.
– Нашли что-нибудь?
– Ничего, – покачал я головой.
– Я не удивлен. Мы в клочки разорвали его и ничегошеньки не нашли.
– Мне очень нужно увидеть место преступления.
– Я услышал вас, Уинтер, и мы делаем все возможное. Мы найдем его, это я гарантирую. Как работается с Тэйлором?
– Хорошо, он умный парень. У него большое будущее.
Шеперд погладил усы и спросил:
– Что же вы оба делали?
– За собственными хвостами охотились, без особого результата.
– Я знаю, что это за чувство.
Я потер лицо и вздохнул.
– У меня ощущение, как будто я большую часть дня бился головой о стену, и все равно через минуту кто-то умрет. Бывали у меня дни и получше, это уж точно.
– У меня тоже.
Мы замолчали, углубившись в медленную смену цифр на экране лэптопа.