Смотри на меня
Шрифт:
Я вздрагиваю, когда ее рука скользит по моей загорелой голове.
— Мия, тебе нужно нанести побольше крема для загара и надеть шляпу.
Как я могу объяснить Лоре, что я была слишком отвлечена тем, что ее сын был одновременно тупоголовым и очаровательным, отчего мне хотелось трахнуть его и убить? В таком порядке.
На самом деле не было времени для надлежащего ухода за кожей.
— Эм… конечно, — отвечаю я, хватая кусочек арбуза с разделочной доски.
Я бросаю взгляд на Гаррета, который листает что-то в своем телефоне. Когда он поднимает на меня взгляд, на его лице отражается нерешительность.
— Ладно, мы с твоим отцом пойдем куда-нибудь поесть, а потом к Майклу, — говорит Лора, целуя меня в щеку. — Попроси Гаррета привести тебя позже. Сегодня вечером у них караоке!
На другом конце кухни он стонет. Тем временем мои глаза загораются.
— О, я так рада этому.
— На меня не рассчитывай, — бормочет он.
— Не отказывайся, пока не попробуешь, Гаррет, — поддразниваю я со смехом.
После того, как наши родители уходят, мы с Гарретом остаемся одни, и снова возникает неловкое напряжение. Сейчас между нами странное чувство кокетливого предвкушения, как будто мы случайно обнаружили что-то, чего нам никогда не суждено было найти, и теперь пути назад нет. И я вроде как хочу довести это до конца.
Конечно, я не могу позволить ему узнать об этом.
Хорошая новость в том, что мы оправились от вчерашней ссоры, но между нами по-прежнему все так странно. После того, как я столкнула его в озеро, он опрокинул мою доску для гребли, и вскоре мы плавали и окунали друг друга, как маленькие дети, все время смеясь.
Когда мы такие, я не могу точно сказать, являемся ли мы с Гарретом друзьями, братом и сестрой, меньше или больше. Все это так запутанно. Я просто хотела бы хоть на минуту понять, что происходит у него в голове. Хотела бы я иметь хоть малейшее представление о том, что он чувствует ко мне. Я все еще просто надоедливая младшая сестра или он действительно видит во мне женщину? Если прошлая ночь о чем-то и говорит, то определенно последнее.
Даже несмотря на то, что я никогда раньше не испытывала ничего подобного.
— Я в душ, — объявляю я, вальсируя из кухни.
Я чувствую его взгляд на себе, когда направляюсь к лестнице. Перед тем, как скрыться за углом, я оглядываюсь, и наши глаза встречаются. Я недолго выдерживаю его пристальный взгляд, но удивительно, как много можно передать одним взглядом.
Вопрос в том, что… что именно я только что передала своим взглядом, оглянувшись на него? Неужели я, по сути, только что пригласила его пройти посмотреть на меня? Принять душ со мной? Трахнуть меня?
Я не могу перестать думать об этом, пока собираюсь в душ, ощущая легкую дрожь в костях.
Добравшись до ванной наверху, я начинаю закрывать за собой дверь, но по какой-то причине в последнюю минуту решаю оставить ее приоткрытой. Почему? С точки зрения логистики, потому что наших родителей нет дома, а у Гаррета нет причин находиться здесь.
Почему я на самом деле оставила ее открытой? Потому что я хочу верить, что он окажется по другую сторону этого.
Это безумие, потому что Гаррет ни за что не стал бы наблюдать за мной в душе. Так с чего бы мне вообще так думать? Может быть, потому, что я этого хочу?
Когда я снимаю с себя одежду, я думаю о Дрейке
Мысль о том, что эти таинственные глаза смотрят на меня… как будто они существуют только для одного его взгляда, заставляет меня чувствовать себя сексуальной и желанной, чем когда либо.
Так что, возможно, именно поэтому я оставляю дверь открытой, вставляя Гаррета вместо Дрейка в свою фантазию. Я представляю, как он заглядывает в щель, наблюдая, как я раздеваюсь. И когда я забираюсь в душ со стеклянными дверями и прекрасным обзором, я почти чувствую на себе его пристальный взгляд. Поскольку стекло запотевает от горячей воды, я не знаю, там ли он, но, честно говоря, меня бы это не беспокоило, если бы он был; на самом деле, я бы хотела, чтобы он был там.
Возможно, это единственная причина, по которой я снимаю съемную насадку для душа со стены, убавляю нагрев воды и направляю интенсивную струю между ног. Я прислоняюсь к стене, закрываю глаза и представляя Гаррета — или это Дрейка — стоящего по другую сторону приоткрытой двери, наблюдающего за тем, как я кончаю с такой силой, что мой позвоночник выгибается дугой, и я издаю приглушенный крик.
После душа, я выключаю воду и тянусь за полотенцем, висящим на крючке. Обернув его вокруг своего тела, я выхожу на коврик.
Стук в дверь заставляет меня подпрыгнуть, и мое сердце коверкается в груди. Она медленно открывается, когда Гаррет говорит: — Тук-тук.
Что он здесь делает? Это… из-за того зрительного контакта ранее? Он здесь для того, чтобы…заняться со мной сексом?
Нет-Нет-Нет-Нет.
Я стою там, капая на коврик для ванной, с открытым ртом, когда Гаррет входит в комнату, в голове у меня полный туман. Он крадется ко мне, пока не оказывается всего в дюйме от меня. Я едва достаю до его плеч, поэтому мне приходится смотреть ему в глаза снизу вверх.
— Что… — Идиотски бормочу я.
Он наклоняется так близко, что у меня перехватывает дыхание, и я не могу поверить, что это происходит на самом деле. Я имею в виду, я действительно оставила дверь открытой, подсознательно приглашая его войти, не так ли? Выходя из кухни, я, по сути, послала ему взгляд “иди и трахни меня”, и в сочетании с открытой дверью это были все знаки, в которых он нуждался. На самом деле я не придала этому особого значения. Поэтому я не должна удивляться, что мой сводный брат прижимается ко мне всем телом, в то время как на мне нет ничего, кроме полотенца, наклоняясь все ближе и ближе, пока наши губы вот-вот не соприкоснутся.
Мои дрожащие пальцы выпускают полотенце, и оно падает к моим ногам, оставляя меня обнаженной перед Гарретом. От возбуждения и прохладного ветерка мои соски напрягаются и нежно задевают его рубашку. Кривая улыбка приподнимает уголок его рта, но его глаза остаются сосредоточенными на моих.
Затем, как раз в тот момент, когда я думаю, что он собирается поцеловать меня, он начинает отстраняться. Замешательство сотрясает мой мозг, и я хмурю лоб. Он не прекращает двигаться, пока не отступает назад, и я смотрю вниз замечая бутылку Геля для душа в его руках.