Смотрители Перекрёстков. Книга третья
Шрифт:
Но девушка отвечала уклончиво, словно не желая обнажать душу даже перед Драконтессой, которую искренне любит. В том, что Джингл любит её, Ольга не сомневалась. Сомнения в детской ревности тоже развеялись одной фразой Эльфийки:
– О чем ты говоришь? – Джингл удивленно взглянула на Драконтессу, – я ведь уже не маленькая и прекрасно понимаю, что твое время и внимание Авроре нужно намного больше чем мне. И знаю, что дело здесь не в том, что ты кого-то из нас любишь больше или меньше.
– Но тогда почему ты нас все чаще избегаешь? – допытывалась Ольга, – почему стремишься
– Я не могу ответить, – вздохнула Джингл, – просто мне хочется побыть одной. Подумать.
– О чем подумать? – не унималась Ольга.
– О разном, – Джингл снова вздохнула, оглянулась, – ой, смотри, Аврора топает к нам! Тебе пора перевоплощаться! Мне кажется, что у этой крохи снова на уме куча-мала вопросов, – и Эльфийка, взмахнув крылышками, полетела в сторону открытого океана.
Проводив взглядом удаляющуюся фигурку своей воспитанницы, Ольга тот час приняла первичную ипостась Драконтессы, наклонила голову, чтобы дать маленькой Дракошке ткнуться носом в щеку.
Ольга после первого же перевоплощения поняла, что Аврора готова с нею общаться и рада будет поговорить. Максимилиана девочка не то что бы чуралась. Нет! Вовсе нет! Она смотрела на Дракона Воздуха с немым обожанием в глазах, но отчего-то казалось, что она его побаивается и стесняется. Заострять на этом внимание Ольга не стала, тем боле, что Максимилиан все понял, и в то время, пока две Драконицы, маленькая и большая, о чем-то шептались, он либо парил высоко в небе, осматривая свои владения, либо, приняв переходную ипостась, лежал на песке в тени пальм, изредка посматривая в их сторону.
Ольга сразу же решила выяснить, что помнит Аврора о Мире без Магии и своём перемещении в Мир Островов и Атоллов. Как оказалось, воспоминания малышки были стёртыми и фрагментарными.
– Ты помнишь, где жила раньше? – спрашивала Драконтесса.
– Раньше – это когда? – не понимала сути вопроса Аврора.
– До того, как Максимилиан перенес тебя сюда. Ты помнишь о Мире без Магии. О том Мире, где жила до этого? – не унималась Ольга.
– Помню немного, – Аврора потупилась, словно сожалела о том, что не может ответить на вопрос поподробнее.
– А ты помнишь тех детей, что жили вместе с тобою?
– Помню, – односложно ответила малышка. В её глазах, как показалось Ольге, блеснули слёзы.
– Они тебя обижали?! – рыкнула Драконтесса, готовая немедленно рвануть в любой из Миров и наказать того, кто посмел обидеть её девочку.
– Нет-нет! – взмахнула крылышками Дракоша, – мне отчего-то казалось, что они меня боятся и не хотят со мною играть и разговаривать. Хотя, мне особо и некогда было с ними общаться.
– Почему некогда? – Ольга решила прояснить для себя все и сразу. Лучше было расставить все точки над «ё» и не заставлять девочку погружаться в воспоминания, которые, как поняла Драконтесса, для неё болезненны и неприятны.
– Я редко оставалась вместе со всеми детьми, – вздохнула Аврора, – меня забирали в большой серый дом, заставляли пить какие-то таблетки и микстуры, смотреть непонятные чужие сны и рассказывать о том, что я увидела.
Ольга
– А маму, ты помнишь свою маму? – осторожно спрашивала Ольга.
– Плохо, – Аврора смотрела в океан, словно силясь вспомнить ту, кем интересовалась Драконтесса, – я редко её видела. Ни у кого из детей, что жили вместе со мною, не было мам. Я думаю, они мне даже завидовали. Но точно не знаю. Мы никогда не вспоминали о семьях и о родителях, так, словно их ни у кого и не было.
Ольга задумалась. Какими бы самодостаточными, по словам Лины, не были эти дети, но отнять их у матерей – это было жестоко. Психика каждой девочки была сломлена недостатком тактильного контакта с матерью. Психика каждого мальчика была нарушена из-за недостатка, точнее, полного отсутствия общения с отцом.
Драконтесса прижала к себе малышку, укутав её крыльями. Аврора что-то пискнула, затрепыхалась, пытаясь высвободиться из крепких объятий Драконтессы. Ольга, подумав, что прижала к себе девочку слишком сильно, развела крылья в стороны.
– Расскажи мне о ней, – Аврора заглядывала в лицо Ольге, – расскажи мне о маме. Какой она была? Я ведь действительно её плохо помню. Только то, что она все время плачет, когда встречается со мною. Но и это бывало так редко.
Ольга задумалась. Что она могла рассказать этой крошке о Лине? О Лине, которой уже нет в живых?
– Она была, – Драконтесса запнулась, но вскоре продолжила, – она была обычным человеком. Со всеми свойственными людям слабостями и пороками. Но очень смелой! И она тебя любила больше всего на свете! Если она и совершала неблаговидные поступки, то были они продиктованы исключительно страхом за твою жизнь и любовью к тебе. За то, чтобы освободить тебя от власти людей, для которых ты была всего-лишь подопытным кроликом, Лина, твоя мама, отдала свою жизнь! Как и за то, чтобы другие дети могли спастись из лап безжалостных монстров, не видящих ничего вокруг кроме удовлетворения свих желаний и амбиций. Ты должна всегда ею гордиться! Помни об этом.
Аврора кивнула в ответ. Ольга так и не узнала, как отнеслась к её словам девочка, да это было и не важно. Пока не важно. У них еще будет время для разговоров. Подробных и сложных. Время для вопросов и ответов.
Вопросов, отвечать на которые порой ох как сложно.
И ответов, которые только порождают очередные вопросы.
Но все это будет потом. А сейчас нужно принимать переходную ипостась и посмотреть, куда снова подевалась Джингл? Да и перекусить не помешало бы.
– Джингл! Несносная девчонка! Где тебя носит с самого утра! – звала Эльфийку Ольга, стараясь придать голосу строгость, которая не смогла обмануть воспитанницу. Конечно, зов был ментальным, и через секунду в голове Драконтессы раздался заливистый смех девушки: