Смотрящие в бездну
Шрифт:
Он посмотрел на часы и еще раз окинул взглядом аудиторию.
– Время пошло.
Маркус помассировал кончиками указательных пальцев глаза, взял ручку и принялся отвечать на вопросы.
Первые четыре были закрытого типа: да, нет, выбрать один вариант из предложенных. Постепенно сложность росла, и в самом конце были задания по построению фразы из предложенных слов в конкретных падежах со всеми условиями морфологии.
Юноша бросил взгляд на работу соседки и на мгновение осекся. Девушка допустила маленькую ошибку, совсем незначительную и он был уверен, что Силман, скорее всего, простит эту погрешность
– Третье предложение, «marmoreus». Пересмотри суффикс, – шепнул он и принялся писать дальше, больше не распыляясь в разные стороны.
По итогу Маркус не успел дописать одно предложение, но даже не пытался поторопиться. К концу лекции он испытывал перегруженность информацией и хотел как можно скорее попасть домой.
Ловко для своего возраста пролавировав меж рядов, профессор Силман собрал работы и констатировал окончание лекции, разрешив всем покинуть аудиторию. Диакон молча вышел на улицу, ни с кем не прощаясь, и вдохнул свежий воздух, но легче не стало. Он надвинул шляпу поглубже, скрывая глаза от яркого слепящего солнца, и начал спускаться по лестнице, когда зазвонил телефон.
Парень достал смартфон, посмотрел на номер звонящего и тяжело вздохнул.
– Маркус, – сказал он, – Да. Да. Буду, – после чего нажал на клавишу блокировки экрана, сбрасывающую вызов. – Гадство, – констатировал юноша и двинулся к автобусной остановке.
2
Хлопнула входная дверь.
Каждый раз Элари хотелось по привычке сказать «я дома», и каждый раз она вовремя вспоминала, что обращаться здесь не к кому – девушка жила одна. Маленькая однокомнатная квартира на втором этаже была щедрым подарком от Люсинды Вилл, ее родной тети. Та не могла допустить, чтобы любимая и единственная племянница жила в общежитии или снимала комнату, отдавая деньги прямиком в карман ее настоящего владельца, а потому, сквозь многочисленные отказы Элари принять столь дорогой подарок, все равно вручила ей ключи.
Этой самой связкой девушка заперла дверь и бросила рюкзак на тумбочке в прихожей, после чего присела и развязала шнурки кроссовок. Левая подошва внутри была пропитана пятнами крови. Элари взяла обувь и, не снимая куртки, босиком прошагала в ванную – каждый шаг оставлял на полу небольшой кровавый отпечаток. В раковине она быстро застирала подошву, вернулась в прихожую, вложила в кроссовок треугольную сушилку и проследовала в свою комнату.
С каждым прикосновением ступни к полу темно-алые отметины следовали за ней.
Элари встала в дверном проеме и оглядела помещение, соображая, все ли осталось так, как было перед ее уходом, на месте ли вещи. Конечно, изменений и не могло быть – кроме самой Элари здесь никто не бывал, а город, в который она переехала, был спокойным и мирным, и ворами здесь числились разве что птицы, иногда таскающие хлебные крошки прямо с уличных столов кафе. Однако есть вещи, которые сложно объяснить, но которым все равно неизменно следуешь; Элари вовсе не ждала, что что-то действительно может измениться, но подсознательно допускала эту возможность, а потому оглядывала комнату.
Светлые обои. Мебель из темного дерева, включающая в себя компьютерный стол у окна, кровать, средних размеров шкаф для одежды и шкаф поменьше – для книг. Стул с высокой спинкой для удобства работы за монитором,
Закончив с перевязкой и выбросив все отходы, Элари прошлась шваброй по полу и, когда следы крови были уничтожены, вернулась в комнату и села за компьютер.
На мониторе загорелась надпись «Добро пожаловать, Элари». Девушка вбила короткий пароль, и ей открылся рабочий стол с изображением туманного леса. Элари подумала, что сейчас ее мысли покрыты такой же дымкой – головная боль не давала как следует сосредоточиться. Последнее время недуг проявлял себя все чаще, принося с собой рассеянность и некую забывчивость, из-за чего могли появиться проблемы на курсах латыни. Даже сегодня она чуть не упустила…
Точно.
Священник.
Только священника ей не хватало.
Элари выдохнула, потерла глаза ладонями и направилась в кухню за водой для обезболивающего. Как только она проглотила таблетку и допила последний глоток жидкости, из рюкзака в прихожей раздался звонок. Элари нажала на зеленый значок телефонной трубки.
– Алло.
– Привет, Элари, крошка, как ты?
Мягкий, но звонкий голос, который нельзя было ни с кем перепутать.
– Привет, тетя Люси. Все в полном порядке, жива-здорова, – девушка облокотилась плечом на стену и, наконец, поняла, что все это время была в куртке. Она решила попробовать снять ее, не выронив смартфон. – А как у тебя дела? Как Юпитер?
– Ох, Пит все еще не может простить, что я лишаю его любимых собачьих лакомств. Но они начали плохо влиять на его желудок, – Люсинда, кажется, хотела продолжить, но потом будто прервала мысль, вспомнив что-то важное. – Элари, крошка, я чуть не забыла, зачем звоню. Ты свободна в ближайшие пару часов?
– Да, абсолютно.
– Славно! – воскликнула женщина. Элари отметила, что если бы человеческий голос мог светиться, то сейчас их телефонную линию было бы видно из космоса. – Не могла бы ты сходить в клинику Шеффилда и забрать там результаты анализов моей знакомой? Эмма уже уехала из города и забыла их получить, она всегда такая рассеянная… Я продиктую тебе имя и все, что нужно сказать медсестрам.
– Конечно, без проблем. Соберусь прямо сейчас, – ответила девушка.
– Ты просто чудо!
Элари достала из рюкзака листок бумаги и записала все, что диктовала тетя Люси, включая почту, на которую нужно было прислать скан результатов. Они еще немного поговорили, а потом тетя Люси с несвойственной ей серьезностью в голосе спросила:
– Девочка моя. Последний раз, когда ты приезжала, у тебя были страшные синяки под глазами. Все точно в порядке?
– Не беспокойся, – Элари лгала без единого намека на дрожь в голосе. – Просто усердная учеба отнимает много сил. Нужно больше спать.