Смуглая ведьма

Робертс Нора

Улыбаясь, Айона провела рукой по мокрым волосам и превратила их в блестящую пышную шапочку. Хохотнув, она уткнулась лицом в ладони и на мгновение закрыла глаза, а когда отняла руки, лицо ее сияло, губы были густо-розового цвета, ресницы подкрашены и удлинены.

— Как я выгляжу?

— Как девушка, собравшаяся идти в паб охмурять всех симпатичных мужиков, — ответила Мира.

— Правда? — Айона кинулась к зеркалу. — Ой, хорошо выгляжу! Правда, хорошо.

— Исполнено без ошибок и даже с некоторым изяществом. Хорошо схватываешь.

— Ты

слушай, слушай! — подмигнула Айона Мире. — Она меня никогда не хвалит.

— Зато если уж хвалю, то по делу. Мира, у меня там печенье есть и жасминовый чай, если ты любишь.

— Ни от того, ни от другого не откажусь. — Она удобно устроилась за столом и стала гладить Катла, когда тот водрузил мохнатую голову ей на колени. — Из-за погоды у нас весь бизнес встал, а завтра тоже улучшения не обещают. Бойл договорился со школой, ребят приведут знакомиться с лошадьми. Покатаем малышню в крытом манеже.

— Хорошая идея.

— У Бойла в голове идей всегда много. — Мира с улыбкой посмотрела на Айону и откусила кусочек печенья. — А для тебя, Брэнна, у меня тоже есть предложение. В следующем месяце у моей сестры Морин день рождения. Она живет в Керри, они там оба с мужем работают, — пояснила она для Айоны. — Ты, кажется, наборы такие делаешь… ну, мыло там… свечи, лосьон и прочее… которые предназначены для конкретного человека и делаются с учетом его характера.

— Ну, делаю. Хочешь, чтобы я для Морин такой сотворила?

— Да. Как ты знаешь, она из нас самая старшая, ей уже тридцать пять будет. И почему-то она из-за этого сходит с ума, все твердит, что молодость прошла и впереди одна жалкая старость.

— Да бог с тобой, Морин у вас всегда умела сцены закатывать.

— Это она может. Она за своего Шона в девятнадцать лет выскочила, и вот уже шестнадцать лет бедолага тянет этот воз. Удивительно, что характер при этом у него ничуть не испортился, — продолжала она. — Но… подкаблучник. У них двое детей-подростков, которые доводят мать до безумия — или уже довели, — и еще один поменьше. У Морин привычка слать нам эсэмэски — мне, другим сестрам, маме, — с описанием своих несчастий и страданий, причем это продолжается весь день и половину ночи. Вот я и подумала, если ее отвлечь подарком, который согреет ее женское сердце, то, возможно, она взбодрится и перестанет меня допекать, а то я ее скоро поколочу.

— Так это подарок для тебя? — засмеялась Брэнна.

— Я спасаю ей жизнь, а значит, заботливая сестра.

— На той неделе исполню.

— Всегда мечтала иметь сестру… — задумчиво протянула Айона.

— Хочешь, поделюсь? Бери любую, не жалко. Вот братьев оставлю себе, они у меня приличные. По большей части.

— Единственному ребенку в семье очень одиноко, зато и жаловаться не на кого.

— А мне бы без этого скучно было, — призналась Мира. — Когда ругаю их, чувствую себя такой умной, важной…

— У меня были придуманные сестры и братья.

Мира изумилась.

— Правда? И как ты их назвала?

— Кэти, Элис и Брайан. Кэти

была старше всех, терпеливая, умная, сердобольная. Элис была малышка, вечно нас веселила. Брайан был примерно одного со мной возраста. Он вечно попадал в какие-то истории, а я всегда пыталась его оттуда вызволить. Иногда я их видела так же ясно, как тебя сейчас.

— Вот что значит сила желания, — согласно кивнула Брэнна. Одинокое дитя, подумалось ей. Недолюбленное, недопонятое, недоласканное.

— Наверное. Я ничего этого не понимала, но в большинстве случаев они для меня были реальнее кого бы то ни было. Я все время была занята — то ими, то лошадьми.

Она замолчала и рассмеялась:

— А что, только я себе кого-то придумывала?

— Мне с лихвой хватало Коннора.

— Его действительно больше чем достаточно, — поддакнула Мира.

— И мы с Коннором оба знали, что мы собой представляем — с ранних лет, в отличие от тебя.

— И при всем том вы нашли себе и другие, причем серьезные, занятия. Ты работаешь здесь, держишь лавку, он разводит и дрессирует птиц. А еще у него руки золотые. И ты, Мира. Ты хоть и не владеешь долей, но в бизнесе играешь важнейшую роль.

— Хотелось бы думать.

— Это так и есть. И Бойл, и Фин очень уважают твое мастерство и твое мнение и всерьез на них опираются. Не думаю, что кто-то из них в таком деле проявлял бы легкомысленность. Вот и я так хочу. Хочу делать что-то стоящее, заслужить уважение, и чтобы кто-то мог рассчитывать на меня. А вы обе хотели бы чего-то большего?

— То, о чем ты сказала, уже немало, — согласилась Мира. — Но неплохо бы впридачу деньжат кучку.

— И что бы ты стала делать с большими деньгами?

— Так… Дай подумать… Ну, первое и главное, думаю, — это хороший дом. Не надо никаких вывертов, просто хороший крепкий дом с небольшим участком и сараем, чтобы я могла иметь пару собственных лошадей.

— А мужчина?

— Это еще зачем? — рассмеялась Мира. — Чтобы его кормить? Или для утех?

— Для того или для другого. А может, для всего сразу.

— Выбираю утехи, в последние месяцы у меня с этим туговато. А вот постоянного мужчину я не хочу. Мужики приходят и уходят. — Мира опять принялась за ароматный чай. — Мне известно лишь одно исключение — это любящий и занудный Шон. Лучше не ждать и не желать, чтобы они оставались, — меньше будет разочарований.

— Но разочаровываться — значит жить, — возразила Айона. — А я бы хотела одного постоянного, такого, чтобы так же сильно хотел меня. Хочу безумной, дикой любви, такой, что никогда не проходит. И детей — не одного! Еще собаку, лошадь и дом. Чтобы была большая, дружная семья. А ты? — повернулась она к Брэнне.

— Чего я хочу? Хочу прожить свою жизнь. Положить конец проклятию, которое висит над нами всеми, и уничтожить то, что осталось от Кэвона.

— Это ты говоришь не про себя лично. А вот ты, Брэнна, ты сама по себе о чем мечтаешь? — не отставала Айона. — Деньги, путешествия, секс? Дом, семья?